Уроженец Молодечно мало играл на родине, но стал довольно известным в Швеции, где живет уже 10 лет. В прошлом году он был признан лучшим вратарем года во втором дивизионе, а его команда «Вернамо» из одноименного города пробилась в элиту. Сейчас 32-летний Филипп Войтехович играет на главных стадионах Швеции. У белоруса в активе уже три матча «на ноль». Впрочем, футбол для подписанта письма за честные выборы и против насилия — лишь одна из активностей. Раньше Филипп писал много музыки, а в последние годы работает преподавателем в школе. Рассказываем историю белорусского футболиста, который востребован в Швеции и остро переживает события на родине и в Украине.
За последние полтора года вы наверняка слышали высказывания чиновников о том, что «спорт вне политики». Но жизнь показывает, что это не так: после 9 августа 2020-го сотни атлетов подписали письмо против жестокости силовиков и за новые выборы. После многие из них подверглись давлению: были вынуждены уехать из страны, оказывались на сутках, получили сроки по уголовным делам. В проекте «Спорт в политике» мы беседуем с атлетами, которые не побоялись говорить о том, что важно для очень многих белорусов.
«Откроешь рот — можешь оказаться без клуба»
— Есть ли в Вернамо беженцы из Украины?
— Нет. В Швеции их, конечно, хватает. А вот до нашего небольшого округа, где живут около 20 тысяч человек, они пока не добрались. Хотя Вернамо готовился их принять. Я в курсе, потому что работаю в сфере образования. Наш муниципалитет выделил 50 мест. А так знаю пару семей, которые забрали родственников из Украины. Шведы и у меня спрашивают, есть ли знакомые, друзья, нужна ли помощь.
— Для скандинавов однозначно, кто виноват в войне?
— Конечно. Для любого человека, кто способен рассуждать, анализировать ситуацию, все понятно. В Швеции, кстати, большое значение придают этому аспекту в образовании: строить логическую цепочку событий, сопоставлять факты и делать выводы. За местными медиа особо не слежу, но из того, что видел, тоже однозначно — Россия уничтожает Украину. И шведы знают, что с территории Беларуси заходили российские войска и пускались ракеты.
— Удивлены, что почти никто из белорусских спортсменов не осудил войну?
— Вначале относился спокойно, а сейчас больше эмоций, переживаний. Это касается и Украины, и Беларуси. Бабарико, Колесникова, Тихановский, Знак, считайте, отдали свою жизнь, чтобы что-то поменять в Беларуси, привнести положительные изменения. Но теперь они на годы оказались за решеткой, а многие, кто поддерживал протест, просто замолчали. Наверное, те же футболисты боятся, потому что не умеют ничего другого, кроме как играть в футбол. Откроешь рот — можешь оказаться без клуба. Но у каждого своя история. Это их дело. Да, ситуация нервирует, раздражает, однако что мы можем сделать? Наверное, мне легче рассуждать, находясь в Швеции в безопасности. Большой вопрос, как бы поступил, если бы жил в Беларуси.
«Шведы уверены в завтрашнем дне»
— Что волнует обычного шведа?
— Личное благополучие, стабильность, счастье. Чего-то особенного не встречал, хотя общаюсь практически только со шведами. Мне комфортно в этой среде, привык за все годы. Кроме жены-россиянки, все окружение — местные жители и футболисты «Вернамо». Международной политикой, например, шведы интересуются мало — больше внутренней. Они, конечно, решают совсем другие проблемы, если сравнивать с белорусами. Но надо понимать, что здесь высокая социальная защищенность. Люди спокойные, расслабленные — они уверены в завтрашнем дне. Обычный человек знает, что все будет хорошо. По крайней мере, в Вернамо. Если, конечно, не случится чего-то глобального, как очередная война.
— Швеция — страна для жизни?
— Да, конечно. Это отличное место для развития. Здесь все дороги открыты — было бы желание.
— Есть ли то, к чему белорусу сложно привыкнуть?
— Медицина. Она здесь хорошая, но, чтобы попасть на прием к узкому специалисту, нужно, мягко говоря, запастись терпением. Процесс очень длительный. Смотрите, у меня были проблемы со спиной. Сначала требовалось пойти к терапевту, чтобы он выписал направление. Ждешь. Через две недели рентген. Потом столько же ждешь результаты. Звонишь в больницу и говоришь, что тебе нужны снимки — просто так их не отдадут. Платишь и ждешь еще две недели. Вот и считайте: с момента, как мне понадобился один рентген-снимок, и до получения результата на руки прошло 1,5 месяца. Как я шучу, шведы такие здоровые, потому что здесь естественный отбор (смеется). Тут ты не можешь пойти в частную клинику за каким-то анализом лишь потому, что так хочешь.
— А климат не напрягает?
— Есть немного. Когда солнца нет полгода, то настроение не самое веселое. Особенно зимой. Не представляю, как чувствуют себя люди на севере страны, где кромешная тьма. Но шведы часто путешествуют. В Испанию, например. Я тоже стараюсь иногда менять обстановку.
— Что вас связывает сегодня с Беларусью?
— Две бабушки живут в родном Молодечно. А так все разъехались. Отец в Москве, а мама с сестрой лет 20 назад перебрались в Стокгольм.
«Все равны вне зависимости от успеваемости»
— Вы изменились с тех пор, как приехали в Швецию?
— Приоритеты стали другими. Когда здесь оказался впервые, то футбол стоял на первом месте. Но спустя пару лет понял, что не нужно терять время. Могу больше зарабатывать и приобретать разные навыки. Вначале был тренером вратарей — занимался с детьми при клубе. А потом попал в общеобразовательную школу. Тут есть такая профессия — ассистент ученика. Помогаешь ребятам с уроками.
— Как это происходит?
— Занимаешься с ребенком отдельно в маленьком классе для лучшей концентрации. Иногда присутствуешь со всеми на общем уроке, а потом еще раз проходишь тему в индивидуальном порядке. Есть дети и с особенностями развития. Среди спортсменов очень распространена такая подработка. В Швеции обычно увлекаются спортом. Когда живешь в небольшом городе, то люди знают, кто играет в первой команде. В школах любят спортсменов — дети их чуть больше слушаются. Мне репутация точно помогает (улыбается).
— Вспомнили школьную программу?
— В какой-то степени. Это было, кстати, очень интересно. Когда ты взрослый, то на учебу смотришь совсем иначе.
— Что-то удивило в шведской системе образования?
— Например, выставление оценок. Никто не знает, кто двоечник, а кто отличник. Если сам не расскажешь. То есть учитель не имеет права говорить: «Садись — двойка». Все равны вне зависимости от успеваемости. Следующий момент: вся программа направлена на то, чтобы помогать ученикам, а не просто их тестировать. Не справляешься — учитель адаптируется, чтобы дать хотя бы азы. Плюс, как уже говорил, у школьников есть ассистенты.
— Чем вы занимались еще?
— Стал сам преподавать. Вначале вел музыку, как факультатив. Ко мне попал ребенок с особенностями развития. Благодаря музыке нашел к нему подход. Пообщался с ректором, и он включил предмет в программу для этого парня. А потом к нам присоединись еще несколько ребят. Кстати, музыкальные классы в Швеции оборудованы великолепно — это целые студии. Даже в маленьком Вернамо. После музыки я преподавал и другие предметы: биологию, физику, химию и математику.
— Удивительно.
— Первый год было сложно, но постепенно втянулся. К тому же, на многих уроках был сам в роли ассистента, знал, как и что проходит. Договорился и с ректором, что, если не будет получаться, то могу всегда уйти. Но мне понравилось. Возраст учеников — 13−15 лет. Сейчас, правда, на школу нет времени. После выхода «Вернамо» в высшую лигу у меня осталась всего одна группа. Это в прошлом году была большая нагрузка. В будние дни до обеда проводил уроки, а вечером тренировался с командой.
— Что нужно для преподавания, кроме желания?
— На данном этапе у меня есть викариат, как здесь говорят. Имею право заменять учителей. А дальше необходима лицензия, чтобы уже полноценно работать. Подумываю над ее получением. Это одно из направлений, которые мне интересны. На зарплату учителя здесь можно хорошо жить, ведь условия привлекательные. Например, летом 2,5 месяца каникулы, но получаешь те же деньги. В прошлом году зарабатывал в школе намного больше, чем футболом.
«Нет большого желания играть за сборную»
— Футбол в Швеции уступает по популярности хоккею?
— Ни капельки. На матчи внутреннего чемпионата могут собираться по 30−40 тысяч человек — можете представить подобное в Беларуси? Футбольные арены классные. Причем не только в Стокгольме.
— Отличались ли ваши эмоции от дебюта в чемпионате Швеции в высшей лиге и в Беларуси?
— Я уже и не скажу, что чувствовал, когда провел два матча за «Партизан». Все-таки это было больше десяти лет назад. Помню только, что дважды подвел команду — пропустил пять мячей. В Швеции, конечно, все воспринималось иначе. На нас никто не ставил в прошлом году, но команда неожиданно пробилась в высшую лигу. Правда, само начало выступлений в элитном дивизионе воспринял без особых эмоций. Играем — и играем. Видите, от шведов мне передались спокойствие и уверенность (смеется). Здесь никто не парится, высшая лига или вторая.
— Анализировали, за счет чего вам удалось пробиться на такой уровень?
— Не делал ничего особенно. Возможно, стал устойчивее психологически, но, скорее, просто стечение обстоятельств. Два года назад вообще думал заканчивать, когда тренер сказал искать новую команду. Решил, чуть что — не пропаду и без футбола и морально отпустил ситуацию. Но все сложилось в мою пользу — заиграл. К тому же, в «Вернамо» подобралась такая команда, что несколько лет костяк не менялся. Обычно в низших лигах большая ротация в составе, а мы из третьего по рангу дивизиона поднялись в элиту практически тем же коллективом.
— Если будет вызов в сборную, поедете?
— Даже не знаю. За чемпионатом Беларуси особо не слежу, сложно сказать, в какой форме другие голкиперы. К тому же, я сыграл только семь матчей в высшей лиге Швеции. Смогу ли помочь? Уровень футбола в Беларуси, ясное дело, ниже, но у некоторых ребят есть международный опыт. Да и с учетом войны в Украине и роли нашей страны во всех этих событиях нет большого желания играть за сборную.
— За какое время вам говорят, что выйдете в стартовом составе?
— За день до матча. В Швеции это обычная практика. А в Беларуси бывало, что сообщали и в день игры — на предматчевой установке. По мне лучше заранее — спокойно готовишься, настраиваешься. Или не готовишься (смеется).
— Кто для вас лучший вратарь в мире?
— Так бы не ставил вопрос. Обращаю внимание на определенные движения, как вратари выбирают позицию. По технике нравятся несколько ребят, которые значительно ниже меня (рост Войтеховича 195 см — Прим.ред.). Импонирует, например, Кейлор Навас из ПСЖ. Ян Зоммер, который выступает за «Боруссию» из Менхенгладбаха. Очень классный.
— В отпуске тоже играете в футбол?
— Нет. Даже не смотрю. Хватает других интересных занятий.
— Вы по-прежнему пишете электронную музыку?
— В последний год на это нет времени. Во-первых, пришел момент, когда встал выбор: продвигаться в этом направлении профессионально или заняться тем, что приносит гарантированный доход. Рассудил, что погружаться в музыку на данном этапе — большой риск. Все-таки каждый день выходят релизы с сотнями треков. Перевесили футбол и преподавание. Во-вторых, хочу поступать в институт, а для этого нужно официальное подтверждение об уровне владения шведским. Скоро окончу языковую гимназию и будет оценка в аттестат. Дальше несколько лет учебы. Если захочу получить лицензию преподавателя, то мне надо сдать теорию и контрольные. С практической частью уже не будет проблем, ведь накопил немалый опыт. Впрочем, думаю и о медицине. Посмотрим. В Швеции немало возможностей. Но в футболе после карьеры пока себя не вижу.