В начале 1989 года ситуация в Европе казалась незыблемой: континент разделял «железный занавес», по разные стороны от которого стояли войска НАТО и стран Организации Варшавского договора. Два немецких государства — ФРГ и ГДР — принадлежали разными мирам и не имели никаких шансов на встречу. Но чудеса в истории случаются. Об одном из них — объединении Германии, ставшим частью падения коммунистического режима в Восточной Европе, — наш рассказ.
Раскол страны и кризис в ГДР
Два немецких государства появились на карте после Второй мировой войны. Германия ее проиграла, территорию государства оккупировали, разделив на четыре зоны, в которых стояли войска стран-победителей. Идеологические разногласия с СССР, а также разные представления о том, каким должно быть будущее Германии, заставили западных союзников объединиться, а затем предоставить немцам самостоятельность. В итоге в конце 1940-х годов в бывших американской, английской и французской зонах оккупации появилась Федеративная республика Германия (ФРГ). В ответ на востоке — в бывшей советской зоне оккупации — Германская демократическая республика (ГДР).
Каждая из них пошла по своему пути развития. ФРГ постепенно стала частью единого европейского пространства, вошла в НАТО и Европейский союз. В ГДР стали проводиться безальтернативные выборы, а республика, управляемая социалистической партией, превратилась в авторитарное государство под контролем Кремля.
Берлин — столицу некогда единой страны — разделила стена.
За то, какой вариант государственного устройства им больше по душе, немцы голосовали ногами. По официальным данным, в 1961—1988 годах более 100 тысяч человек пытались бежать через внутригерманскую границу или через Берлинскую стену. Примерно 39 тысячам это удалось. Более шестисот человек были застрелены пограничниками ГДР, имевшими приказ стрелять на поражение, либо погибли при попытке к бегству из-за других причин. Но все бежать не могли.
Остальные жители ГДР, казалось бы, жили в достатке. Десятилетиями экономическая ситуация была значительно лучше, чем в любой другой стране соцлагеря: доходы населения, особенно рабочих крупных предприятий, были относительно высокими, ВВП увеличивался значительными темпами.
Но немцы могли сравнивать ситуацию с по-настоящему процветающей ФРГ. Кроме того, в 1980-х экономический рост в ГДР сильно замедлился. Государственный долг стало невозможно полноценно обслуживать из-за нехватки валюты, поскольку большая часть выпускаемой продукции могла конкурировать только на рынках соцстран. Раньше ГДР получала стабильные доходы от перепродажи советской нефти, достававшейся стране по ценам ниже рыночной. Но стоимость нефти серьезно упала, поступление валюты сократилось. Вдобавок появились проблемы с промышленной и коммунальной инфраструктурой, годами игнорировавшиеся властями. Стране были нужны реформы.
Перестройка и смещение диктатора
Большинство немцев вряд ли серьезно верили, что будут жить в едином государстве. Но в 1985 году к власти в Советском Союзе пришел Михаил Горбачев. Объявленная им перестройка привела к разрядке международных отношений, а также изменила формат отношений внутри социалистического лагеря. На смену «доктрины Брежнева» — вмешательства во внутренние дела этих стран для поддержания стабильности — пришла «доктрина Горбачева».
«На первом же совещании с руководителями [социалистических] стран в Москве в ноябре 1985 года <…> Горбачев объявил: отныне каждая партия и ее руководство несут полную ответственность за происходящее в собственной стране. Смысл сигнала был ясен: „На наши танки ради сохранения вас и ваших режимов у власти не рассчитывайте“. Договорились, что содержание московских разговоров останется закрытым — надо было дать лидерам время для выстраивания своего внутреннего календаря реформ с учетом того, что предполагалось осуществить в Советском Союзе», — писал пресс-секретарь советского лидера Андрей Грачев в книге «Горбачев».
Престарелый лидер ГДР Эрих Хонеккер — в год прихода Горбачева к власти ему исполнилось 73 года — скептически отнесся к таким идеям. Он не хотел никаких изменений, его личные отношения с новым генсеком не сложились. Советская пресса, получившая большую свободу в рамках политики гласности, в какой-то момент стала подвергаться цензуре в ГДР.
На ситуацию в Восточной Германии также влияли события в соседней Польше. Основанный в 1980-м независимый профсоюз «Солидарность» долгое время был запрещен и действовал в подполье. После начала перестройки в этой стране также наступила политическая «оттепель». В феврале — апреле 1989 года в Польше прошел знаменитый «круглый стол», на котором было принято решение о релегализации «Солидарности» и политической реформе. Новые выборы прошли в июне и завершились победой профсоюза.
Этот пример вдохновил восточных немцев. В мае 1989 года в ГДР прошли местные выборы. Проправительственные кандидаты — по официальным данным — набрали 98,85% голосов, что вызвало взрыв возмущения. В стране прошли первые немногочисленные протесты против фальсификаций. Подтвердить нарушения удалось в одном из избирательных округов Лейпцига, второго по величине города ГДР. Общественные активисты смогли проконтролировать там подсчет результатов: реальная явка оказалась крайне низкой, а официальный результат расходился с реальным.
На протесты в этом городе вышли сотни граждан. Начались задержания, около ста человек арестовали. Государственные СМИ предсказуемо проигнорировали эти события, но сбить протестные настроения не получилось.
Прошли месяцы, но протестные настроения никуда не исчезли. В понедельник 4 сентября 1989 года в том же Лейпциге прихожане церкви Святого Николая стихийно вышли на площадь Аугустусплац (тогда Карл-Маркс-плац) сразу после лютеранской церковной службы с молитвой о мире. Они требовали беспрепятственного выезда за границу и проведения свободных выборов. После этого по понедельникам там стали регулярно проходить демонстрации. Слухи об акциях протеста в Лейпциге достигли других восточногерманских городов, где люди также стали выходить на площади.
Тем временем в соседней Польше в конце августа 1989 года было сформировано первое некоммунистическое правительство. А в Венгрии новый лидер страны Режё Ньерш 11 сентября приказал открыть границу с «капиталистической» Австрией. Десятки тысяч жителей других соцстран — в том числе и немцы — устремились через Венгрию на запад. За три дня — с 12 по 14 сентября — территорию ГДР покинули тысячи ее граждан.
В ответ власти ГДР полностью закрыли границы на выезд — не только с капиталистическими странами, а даже с социалистическими Венгрией и Чехословакией. Ранее немцы обращались в посольства этих стран, чтобы получить визы для въезда в ФРГ.
По всей стране вспыхнули массовые протесты. 9 октября на улицы Лейпцига вышли около 70 тысяч человек, притом что все население города составляло немногим более 530 тысяч. Эту дату потом назвали «началом конца» ГДР: через неделю в протестах приняли участие уже 120 тысяч жителей Лейпцига, а еще по прошествии семи дней — более 320 тысяч.
На фоне этих событий в руководстве немецкой правящей партии возник заговор. Член Политбюро Эгон Кренц заручился поддержкой армии и спецслужб — в результате 18 октября Хонеккер ушел в отставку.
Падение стены
Но смена одного руководителя на другого восточных немцев не остановила. 4 ноября на площадь Александерплац в Берлине вышли около миллиона человек, требовавших отставки правительства, демократических свобод и свободного выезда за границу.
Новое руководство страны пыталось оттянуть неизбежное — через день появился проект закона о пересечении границы: предполагалось разрешить выезд без права на возвращение. Ответом стали новые массовые демонстрации. Тогда руководство ГДР разработало новый закон. По нему восточные немцы могли без каких-либо условий оформлять визы для частных поездок на 30 дней.
9 ноября один из руководителей восточной Германии Гюнтер Шабовски давал пресс-конференцию. Он не присутствовал на заседании, на котором принималось постановление о выезде, а потому не владел деталями. Журналисты спросили, когда новые правила вступят в силу. Шабовски замешкался, стал искать информацию в бумагах, но обратил внимание не на принятую дату 10 ноября, а на другой фрагмент текста и сказал: «Немедленно, без промедления».
Тысячи немцев бросились к пограничным пунктам и потребовали их открыть. Сперва пограничники попытались оттеснить толпу водометами, но затем решили не обострять конфликт. В 21.20 пограничники, несшие службу на КПП Борнхольмер-штрассе, пропустили первых граждан ГДР в Западный Берлин. Правда, начальник пункта пропуска приказал проставить у них в паспортах печать с пометкой «недействителен», лишив тем самым их владельцев гражданства. Но в 23.30 минут натиск людей настолько усилился, что он уже без приказа сверху открыл пограничный переход. В тот же вечер ближе к полуночи открылись и остальные пограничные переходы. Ночь с 9 на 10 ноября стала временем эйфории, безумства и абсолютного народного счастья.
Восточнонемецкое руководство пребывало в бешенстве. По приказу Кренца были приведены в боевую готовность элитные армейские части, расположенные вокруг Западного Берлина. В состояние повышенной боевой готовности перешла и советская Западная группа войск. Но Москва в лице генсека Горбачева была против кровопролития и приказ о применении силы не был дан.
В ту ночь стена устояла, хотя счастливые немцы уже начали ее демонтаж. 3 декабря ушел в отставку и Эгон Кренц. Спустя шесть дней правила выезда из страны окончательно упростились: со следующего дня любой восточный немец мог получить визу в ФРГ. Постепенно количество переходов стало расти. 22 декабря 1989-го открылись центральные Бранденбургские ворота. С июня по ноябрь следующего года, когда Германия стала единой страной, стена в черте города была снесена. От нее сохранились лишь фрагменты протяженностью 1,3 км.
Начало объединения страны
Но падение стены не означало автоматического объединения Германии. В ноябре 1989-го премьером ГДР стал Ханс Модров. В следующем месяце он принял участие в работе «круглого стола» с представителями оппозиции. Стороны договорились прекратить работу Штази (спецслужбы ГДР) — впрочем, вскоре в их отделениях начали уничтожать документы, поэтому активисты стали брать их штурмом. Также было решено провести свободные выборы в парламент и разработать Конституцию (впрочем, новые депутаты не стали рассматривать ее проект). Модров предлагал состоящий из трех этапов план по созданию конфедеративного образования ФРГ и ГДР, которое бы имело нейтральный статус и постепенно сближало бы страны. Но из-за необходимости немедленного решения возникших экономических проблем этот план всерьез не рассматривался.
В марте 1990 года состоялись выборы в Народную палату ГДР — первые демократические в истории этого государства. Явка оказалась рекордной: 94,3%. Победу праздновал Христианско-демократический союз (ХДС) — 40,8%. На втором месте оказались социал-демократы — 21,9%. А вот Партия демократического социализма, созданная на основе правящей в прошлом Социалистической единой партии Германии, набрала лишь 16,4%.
ХДС являлась правящей партией и в ФРГ, что облегчало процесс объединения. Еще в конце ноября 1989 года канцлер этой страны Гельмут Коль обнародовал программу сближения двух стран на пути к объединению — пока без конкретных сроков реализации отдельных ее пунктов, не согласовав ее с партнерами по ЕЭС (предшественник Европейского Союза).
После парламентских выборов процесс объединения ускорился. Экономические проблемы в стране сопровождались высокой инфляцией, так что в мае 1990 года две страны заключили соглашение о валютном, экономическом и социальном союзе. Вступив в силу 1 июля, оно заменяло валюту ГДР западногерманской маркой, а ФРГ начала субсидировать бюджет соседки и ее социальную сферу. В Восточной Германии постепенно вводилось законодательство ФРГ.
Договор 2+4
Но для объединения страны требовалось согласие стран-победительниц во Второй мировой: США, СССР, Великобритании и Франции. Их позиции серьезно отличались.
Безоговорочно и открыто поддерживали объединение только США. СССР фактически занял позицию дружественного нейтралитета, хотя первоначально скептически отнесся к перспективам скорого объединения страны. А вот Великобритания и Франция не горели желанием вновь увидеть единую Германию. Они боялись, что она рано или поздно выйдет из-под контроля и дестабилизирует Европу. А также, что Германия будет конкурентом их стран в борьбе за лидерство на континенте. К примеру, премьер-министр Великобритании Маргарет Тетчер настаивала на как минимум пятилетнем переходном периоде, во время которого обе страны останутся суверенными. А вот президент Франции Франсуа Миттеран считал процесс объединения хоть и нежелательным, но неотвратимым, поэтому призывал сильнее вовлекать Германию в интеграционные европейские инициативы и в итоге согласился с неизбежным.
В конце января 1990 года советская сторона признала, что воссоединения Германии не избежать. Было решено начать переговоры в формате «два плюс четыре» (два немецких государства и четыре государства-победителя). Они проходили в четыре раунда: в мае 1990 года — в Бонне (столице ФРГ), в июне — в Берлине, в июле — в Париже и в сентябре — в Москве.
Наибольшие дискуссии шли в Кремле. ФРГ являлась членом НАТО, ГДР — Организации Варшавского договора. СССР хотел, чтобы объединенная Германия осталась нейтральной, дала обязательство не вступать в другие военные союзы, а также покрыла расходы по выводу советских войск и заплатила определенную «неустойку»: экономическая ситуация в СССР стремительно ухудшалась. Но США и Западная Германия были против нейтралитета. В итоге Горбачев уступил.
Договор «Об окончательном урегулировании в отношении Германии» подписали 12 сентября 1990 года министры иностранными дел шести стран. Германия становилась единой страной и отказывалась от каких-либо территориальных претензий к другим государствам. Ответственность стран-победительниц в отношении Германии и Берлина прекращалась.
Германия отказалась от производства, владения и использования ядерного, биологического и химического оружия. Она обещала в течение 3−4 лет сократить свои вооруженные силы до 370 тысяч человек. Вывод советских войск из ГДР должен был произойти до конца 1994 года. На территории восточной Германии запрещалось размещать ядерное оружие.
Пункт о нерасширении НАТО, породивший позже огромные дискуссии (якобы Горбачеву обещали не расширять Альянс на восток), в договоре отсутствовал.
ФРГ было готово отблагодарить Советский Союз за их позицию. Гельмут Коль предлагал 10 млрд марок, Горбачев требовал как минимум 15 (примерно 9,5 миллиарда долларов по тогдашнему курсу). За два дня до подписания договора, 10 сентября 1990 года стороны договорились на 12 млрд марок плюс еще 3 млрд в виде кредита. Критики генсека полагали, что он продешевил. «Если бы Горбачев запросил 50 или 80 миллиардов марок, разве мы сказали бы „нет“?» — говорил Хорст Тельчик, советник Коля в вопросах внешней политики. Советник Горбачева Валентин Фалин полагал, что Москва могла запросить вплоть до 100 млрд марок (более 60 миллиардов долларов).
Впрочем, Советский Союз, а затем и Россия как его правопреемник, выиграли в другом. Германия на долгие годы стала основным партнером, защитником и проводником интересов этой страны на Западе. Точку в этом сотрудничестве поставило лишь вторжение России в Украину.
Точка в объединении
В конце августа 1990-го, когда стало понятно, что государства-победители почти пришли к консенсусу, два немецких государства подписали «Договор об объединении Германии». По нему ГДР становилась частью ФРГ. Была определена и дата — 3 октября.
В этот день Восточная Германия перестала существовать, превратившись в пять восточных земель ФРГ. Берлин вновь стал единым городом и через некоторое время — столицей страны вместо Бонна. В ночь объединения возле Бранденбургских ворот Берлина толпы немцев праздновали восстановление исторической справедливости.
После этого наступили непростые времена. Экономики двух стран основывались на совершенно разных принципах: свободном рынке и государственном планировании. Совместить их не представлялось возможным.
Сразу за объединением на восточногерманских территориях произошел экономический коллапс: резко сократился выпуск промышленной продукции, а безработица, наоборот, стремительно выросла. Федеральное правительство занялось приватизацией крупных промышленных гигантов и отдельных производственных объединений, которые не вписывались в экономическую модель единой Германии и были обузой для государства, принося только убытки. Но немецкий бизнес не проявлял особого интереса к этим активам, так что треть предприятий в итоге закрыли, а увольнения на сохранившихся привели к 60-процентному сокращению занятости на территориях бывшей ГДР.
Но центральное правительство тратило огромные средства на помощь жителям востока страны. В 2010-м Институт экономических исследований в Галле назвал сумму в 1 триллион 300 миллиардов евро. Львиная ее доля пошла на прямую поддержку населения бывшей ГДР.
Разделение страны окончательно не исчезло. Германия до сих пор делится на «весси» и «осси» — представителей запада и востока, причем для части последних характерна ностальгия по прошлому. Уровень жизни в бывшей ФРГ до сих пор выше, чем на землях бывшей ГДР. Но немцы наконец оказались в единой стране — альтернативы этому решению просто не существовало.