К началу учебного года Минобразования и Генпрокуратура подготовили три специализированных издания на тему геноцида белорусского народа в годы Великой Отечественной войны. Они предназначены для трех категорий школьников: 1−4-х классов, 5−9-х и 10−11-х классов. А недавно были опубликованы методические рекомендации для учителей по освещению политики геноцида в Беларуси во время войны. Посмотрели, какие акценты сделаны в преподавании истории и что в них странного.
Для младших школьников — ни одного пособия от методистов, педагогов или психологов
Ученикам начальной школы о геноциде впервые рассказывается в четвертом классе на уроках «Мая Радзіма — Беларусь». Это происходит во время изучения темы «Беларусь у гады Вялікай Айчыннай вайны». На нее отведены два урока. В методических рекомендациях говорится, что детям предлагается рассказывать о трагедии белорусского народа в годы войны, о гибели жителей деревни Хатынь и детях — жертвах войны. Школьники должны рассказать о подвиге и трагедии белорусского народа на нескольких примерах.
- О партизане Минае Шмыреве (известен как «Бацька Мінай») — нацисты взяли в заложники его детей, потребовав сдаться в обмен на их жизнь. Одна из дочерей передала отцу записку, чтобы он не верил этому обещанию. Шмырев не пришел, детей расстреляли.
- О летчике Александре Мамкине и спасении им партизанских детей (сам он погиб).
- О солдате Трифоне Лукьяновиче, спасшем немецкую девочку в Берлине в апреле 1945 года (сам он погиб).
- О трагедии жителей сожженной деревни Хатынь и о мемориале «Красный Берег» под Жлобином — там во время войны находился сборный пункт, откуда детей как доноров отправляли в Германию.
В методических рекомендациях ничего не говорится о том, как дети в таком возрасте воспринимают войну. Единственное исключение следующее: «Тлумачэнне паняцця „генацыд“ патрабуе сваёй адаптацыі да ўзросту малодшых школьнікаў і ўліку іх пазнавальных магчымасцей. Па гэтай прычыне рэкамендуецца выкарыстоўваць словазлучэнне „ахвяры вайны“ або „ахвяры захопнікаў“ згодна з сэнсоўнай назвай дня пачатку Вялікай Айчыннай вайны». И это все.
Среди рекомендуемой литературы для учителей нет ни одного пособия от методистов, педагогов или психологов. В списке всего два пункта. Первая — книга «Ніколі не забудзем», которая впервые вышла сразу после войны, в 1948-м, и затем неоднократно переиздавалась. В ней собраны воспоминания детей о тех событиях, записанные по горячим следам. Вторая — «Геноцид белорусского народа: информационно-аналитические материалы и документы», вышедшая под редакцией генпрокурора Андрея Шведа.
Между тем в открытом доступе достаточно методических разработок о том, как рассказывать о событиях прошедшей войны детям, чтобы не травмировать их психику. Например, на российском сайте «Растим детей» в статье, опубликованной еще в довоенном 2020 году, приводится пример: «Несколько лет назад в московской школе на уроке, посвященном Великой Отечественной войне, одна из первоклассниц потеряла сознание. Учительница подошла к задаче с большим размахом — взяла песню „Вставай, страна огромная“, кадры кинохроники, трагический тон повествования о произошедшем. Нервы у девочки не выдержали. Пришлось вызвать родителей и отправить ее домой. Примечательно, что девочка была родом из Канады — ее родители незадолго до этого переехали работать в Россию. Она ничего не знала о Великой Отечественной войне, ее напугала и расстроила информация о погибших людях, детях».
Эту историю психолог Нана Оганесян рассказывает как аргумент в пользу бережного разговора с детьми: «У дошкольников, младших школьников нет пока четкой ориентации во времени и понимания, что война, которая закончилась 75 лет назад, была давно. И первый разговор о ней нельзя нагружать сильными визуальными образами, тревожной музыкой, которая вызывает непростые эмоции, — иначе он станет внезапным и для кого-то непереносимым погружением в войну». По ее словам, травмирующий рассказ о войне можно сравнить с фильмом ужасов, от которого хочется убежать.
Между тем все сюжеты, о которых шла речь выше (Минай Шмырев и другие), заканчивались смертью — детей или их спасителей. Но в рекомендациях ни слова не говорится о том, как младшим школьникам должны объяснить эти трагедии, чтобы не травмировать при этом психику.
Кроме того, в методичках для учителей предлагается показать детям два видеофильма: «Нашы дзеці» (1945 год, 21 минута) и «Война священная. Мы из сожженных деревень» (2003 год, 25 минут) с последующим обсуждением. В открытом доступе этих фильмов нет, что на них показано и как увиденное может отразиться на детской психике — неизвестно. Шансы, что фильм 1945 года создавался с учетом современных подходов к изучению и познаванию истории, — минимальные.
Для старших школьников — путаница с цифрами о сожженных деревнях и упоминание Лукашенко
В старшей школе темы геноцида проходят во время уроков по истории Беларуси в 9-х и 11-х классах. В методических рекомендациях обращают внимание на последние находки Генпрокуратуры.
Например, в январе 2022 года генеральный прокурор Андрей Швед заявил, что количество уничтоженных мирных граждан на территории БССР составляет не менее 3 млн человек. Хотя многие профессиональные исследователи называли меньшие цифры (например, около 2 млн). Но именно версия Шведа вошла в методички.
А вот в другом вопросе царит полная путаница. До начала расследования Генпрокуратурой дела о геноциде исследователи насчитали в Беларуси 9,2 тысячи сожженных в годы войны деревень. Ведомство Шведа (по состоянию на октябрь 2022 года) якобы нашло еще тысячу. Эти цифры уже тогда вызвали сомнение. Наша редакция проверяла данные Генпрокуратуры. Выяснилось, что на своих ресурсах ведомство сообщало об одной ранее неизвестной сожженной деревне и четырех хуторах. А сотрудники прокуратуры по Гомельской области — еще о двух деревнях. Всего получилось семь населенных пунктов. Даже если представить, что аналогичные открытия сделали другие региональные прокуратуры, то как максимум можно говорить о нескольких десятках ранее неизвестных населенных пунктов, обнаруженных следствием, но не о сотне и уж тем более не о тысяче.
Но в новых методических рекомендациях озвучивают старую цифру в 9,2 тысячи. Однако еще одна цифра есть в другом документе — он называется «Особенности организации образовательного процесса при изучении учебных предметов „Всемирная история“ и „История Беларуси“». Там со ссылкой на Генпрокуратуру утверждается, что число сожженных деревень теперь составляет не менее 11 726 — то есть еще на полторы тысячи больше, чем раньше озвучивало ведомство.
Мы решили проверить и эти цифры. В телеграм-канале Генпрокуратуры упоминаются две находки, сделанные после октября 2022-го: сожженная деревня в Каменецком районе, располагавшаяся в Беловежской Пуще, и деревня Чабрынь в Ивьевском районе.
Поэтому к итоговым результатам — всего с момента заведения уголовного дела о геноциде якобы найдены уже 2,5 тысячи сожженных деревень, о которых почему-то не знали в советское время, — надо относиться со значительным скепсисом.
Также заметим, что авторы методички не забывают лишний раз похвалить власти. Учащимся требуют сообщить, что мемориальный комплекс «Хатынь» в рамках его реставрации «получил статус Всебелорусской молодежной стройки». Подчеркивается, что с такой инициативой к Александру Лукашенко обратились представители БРСМ. Сообщается, что строительство музея на территории мемориального комплекса «Хатынь» и реставрационные работы этот политик поручил завершить в сжатые сроки.
Наконец, среди задач, стоящих перед изучением курсов «Всемирной истории» и «Истории Беларуси», называется «формирование у учащихся чувства патриотизма, гражданственности, уважения к историческому прошлому, созидательному труду как главному условию развития белорусского государства». Решение этих задач должно способствовать «формированию атмосферы мира и согласия в белорусском обществе». Как взаимосвязаны эти вещи, как они связаны со спорными и непроверенными цифрами, ответа авторы разработок не дают.
Читайте также
