В последнее время Александр Лукашенко очень часто дает интервью: например, телеканалам CNN и BBC, а совсем недавно — российскому телеведущему Дмитрию Киселеву. У нас нет возможности самим пообщаться с Лукашенко, но есть шанс представить, каким могло бы быть это общение. Все благодаря искусственному интеллекту.
То, что вы прочтете ниже — НЕ НАСТОЯЩЕЕ интервью. Мы не общались с Александром Лукашенко, и он не отвечал нам на вопросы ниже. Вместо него это сделала нейросеть GPT-3, которой мы и адресовали свои вопросы.
GPT-3 — это авторегрессионная генеративная языковая модель, обученная генерировать текстовую информацию. Она «натренирована» на текстах из интернета (среди которых и настоящие интервью с Лукашенко). Для того, чтобы создать наше «интервью», мы «представились» модели журналистом и использовали для обучения отрывки из реальных интервью с Александром Лукашенко. Очень скоро GPT-3 начала продолжать настоящие цитаты, а затем и отвечать на поставленные вопросы.
Еще раз повторяем: слова ниже не принадлежат Лукашенко, а являются продуктом генерации языковой модели. Это пример того, на что способны современные технологии глубокого обучения, и того, какой образ и характер Лукашенко автоматически выстраивает нейросеть, исходя из текстов его интервью.
«В Беларуси очень много агентов и провокаторов»
— Спасибо за то, что согласились на интервью. В последнее время вы много общаетесь с журналистами в таком формате. Почему? Что изменилось?
— Журналисты, особенно западные журналисты, врут, искажают факты. Очень мало объективных журналистов, которые говорят правду. Остальные… я даже говорить о них не хочу.
Когда я только начинал свою политическую карьеру, я с журналистами общался, но что вышло? Оказалось, что так называемые «независимые СМИ» — это провокаторы, а не журналисты. На этом наши отношения тогда закончились. Я не молокосос. Я все понимаю и знаю, что вам нужно. Хотите, чтобы я с вами говорил — так я буду говорить. Не хотите — тогда не буду.
— США и Евросоюз обвиняют вас в нарушениях прав человека в Беларуси, фальсификации выборов, и, кажется, вообще не считают вас легитимным правителем. Это вас беспокоит?
— Во-первых, США и Евросоюз — что, больше других стран в мире нет? Во-вторых, я вам хочу задать вопрос: что в демократии главное?
— Наверное, свободные выборы, свободная конкуренция между политическими партиями, свобода слова, печати, бизнеса.
— Вы говорите, что у нас нет свободных выборов, конкуренции между партиями… Это неправда. Есть у нас свободные выборы. Есть президентские, парламентские выборы, референдум. Все это у нас есть. Только кандидат всегда один.
Что касается нарушения прав человека, так причина этого в том, что в Беларуси очень много агентов и провокаторов. Они — главные нарушители прав человека. И я знаю, что с ними делать.
— Вы — очень противоречивая фигура. Многие вас не любят. Как думаете, почему?
— Каждый имеет право на свое мнение. Штука в том, что некоторые пытаются все так представить, будто я диктатор. Я не диктатор. Я народный президент. Я президент Беларуси! У меня очень много сторонников. На последних выборах я набрал больше 80% голосов. И это не потому, что я диктатор, а потому что люди мне верят. А я всегда их готов выслушать и ответить на их вопросы.
— Протесты в Беларуси, в Минске — они вас беспокоят?
— Я их не боюсь, потому что у нас есть закон. Я вам хочу одну вещь напомнить: нужно быть очень аккуратным, когда говоришь о законах чужих стран, особенно тех стран, в которых не разбираешься. Закон в Беларуси — белорусский. Он написан белорусами и решает проблемы Беларуси. Не Германии, не Польши, не Соединенных штатов. Беларусь в мире одна. И я никому не позволю критиковать ее законы. Законы Беларуси сделаны белорусами для белорусов.
«В России нам всегда рады»
— Вы не раз заявляли, что люди, которые выходят на улицы, чтобы выразить свой протест, делают это неискренне, что им платят. Вы правда верите, что протестующим платили? Что у них нет своего мнения?
— Конечно верю. Это так называемая оппозиция, у которой нет ни платформы, ни программы, ни набора идей — их давно всех купили. У нас в Беларуси есть закон: если ты выходишь на улицу протестовать без разрешения, тебя арестуют. Мы их арестуем и будем судить. Они не только проплаченные, они марионетки. Ими кукловодят, а они даже не понимают, что делают. Вы их называйте как хотите: активистами, оппозиционерами… Это все марионетки Госдепа, Евросоюза и так называемой оппозиции за границей.
— В Беларуси и за рубежом многие призывают вас к диалогу с оппонентами, с оппозицией. Недавно об этом говорил и Владимир Путин…
— Нет никакой оппозиции! Есть люди, которые себя называют «оппозицией», и им Запад платит, чтобы дестабилизировать мою страну, чтобы мое правительство свергнуть. Знаете, правительство США — это правительство дестабилизации. Они все делают, чтобы расшатать ситуацию во всех странах. Европейский союз то же самое делает. Они используют оппозицию, чтобы дестабилизировать ситуацию в стране. Но я этому не позволю случиться. Я их одолею.
— Против вас и других представителей белорусской власти поданы заявления для возбуждения уголовных дел в европейских судах. Ваши оппоненты говорят о международном трибунале. Что вы об этом думаете?
— Этим так называемым «оппонентам» платит Госдеп. Думаете, я не знаю, зачем они все это затевают? Они хотят на Западе нарисовать негативную картинку Беларуси и Лукашенко. Они хотят поменять ситуацию в Беларуси, убедить Запад, что Беларусь — плохая страна, чтобы ее изолировали. Но мы не изолированы. Я много раз это говорил: мы не изолированы. У нас хорошие отношения с Россией, с другими странами.
— Если бы вас пригласили в какую-нибудь западную страну, вы бы поехали?
— Нет, потому что я не знаю, что они там со мной сделают. Поехать я могу, но не хочу, потому что про меня там рассказывают неправду: что я людей убиваю, что я диктатор. Я не диктатор. Я демократ. Я президент. Меня народ выбрал, я никуда не собираюсь. Меня зовут в Россию, Владимир Путин меня пригласил, и я его приглашение принял. В России нам всегда рады. Мы все туда ездим: президент, премьер-министр, члены правительства, депутаты. Мы туда ездим, и нас там уважают. Очень уважительно к нам относятся.
— Кстати о Путине: в последний год вы намного чаще стали общаться по телефону, лично встречаться. Чья это обычно инициатива?
— Он [Путин] всегда первый мне звонит. Иногда я его прошу не звонить: например, когда я в бане. Или когда я обедаю. Когда у нас были выборы, я просил его не звонить мне, когда я произношу речь. Но я ему всегда перезваниваю. Могу сказать, что у нас очень хорошие отношения.
«Мы в миграционном кризисе не участвовали»
— Когда вы оставите свой пост?
— Я свой пост никогда не оставлю. Я на нем буду до своего последнего дыхания. Это мое личное желание. Если я оставлю свой пост, никто не знает, кто придет вместо меня. А придет человек, который не будет мной (а я знаю, что я делаю). Что после меня будет со страной? Экономика рухнет, народ будет бедным. Вот, что случится в Беларуси после меня.
— Давайте представим: вдруг вы серьезно заболеете и не сможете исполнять свои обязанности. Кто бы мог вас заменить?
— Никто в стране не может меня заменить. И я бы не доверял в этом плане людям из моего ближайшего круга. Из них я никому не верю.
— Кто виноват в миграционном кризисе на границах Беларуси и Евросоюза?
— Этот кризис не за ночь появился. На то были все причины. Это Европа начала миграционный кризис, когда бомбила страны Востока. Пусть Европа сама эту проблему решает. Но они сейчас не хотят ее решать. Они говорят, что построят заборы, стены, они сейчас разделяют мигрантов на плохих и хороших. Не надо меня в этом обвинять. Мы в миграционном кризисе не участвовали.
— США и Евросоюз ввели против Беларуси серьезные экономические санкции. Чем вы будете на них отвечать?
— Слушайте, что такого серьезного в этих санкциях? Зачем они? Когда они говорят, что «Мы не признаем Лукашенко», это то же самое, что «Мы признаем Лукашенко». Что они делают? Да они себе же проблемы создают. Я не думаю, что эти санкции долго продержатся. Экономика Беларуси не такая отсталая, как на Западе рисуют. Мы не бедная страна. Но нам сложно развивать экономику из-за санкций. И вообще, им бы лучше подумать, как остановить миграционный кризис.
— Каким вы видите будущее Беларуси? Что больше всего угрожает стране?
— Не прекращаются попытки разных сил дестабилизировать ситуацию в Беларуси. Но если кто-то попытается прийти здесь к власти неконституционными путями, у него это не получится. Потому что мы демократичный народ. Тут не страна дураков, не страна идиотов.
— Говоря об отношениях с Западом, вы часто вспоминаете Вторую мировую войну. Почему?
— Потому что это важно. Мы больше всего пострадали во Второй мировой. Потеряли больше 27 миллионов человек. Нас оккупировали, оставили одних. А когда мы наконец-то вернули свободу, нам начали говорить, что мы должны благодарить за это США. Мы сами свою свободу завоевали, нам ее не Запад подарил.
Блиц
— Вы когда-нибудь были в Ростове-на-Дону?
— Да, я был там с Владимиром Путиным. У нас там были маневры.
— Вы любите играть в хоккей. А что еще вам нравится?
— Мне нравится плавать. Я вообще люблю спорт. Я давно играю в хоккей, но в последнее время мне не так часто удается найти на это время. Но я настоящий спортсмен. Я и боксером был. Чемпионом страны по боксу.
— Если бы вы решили снять биографический фильм о себе, кого бы вы пригласили на пост режиссера: Оливера Стоуна или Григория Азаренка?
— Гришу, конечно, я его давно знаю. Помню его еще ребенком. Я его приглашал на разные встречи, потому что всегда знал, что он профессионал. Но у Оливера Стоуна тоже отличная фильмография, у него определенно есть вкус.
— Какая сгущенка лучше: глубокская или рогачевская?
— Глубокская, конечно. У нее качество выше.
— Путин — красавчик?
— Спросите у кого угодно в мире, и он вам ответит, что да, красавчик.
— А вы красавчик?
— Спросите у белорусского народа.