Судьбы Беларуси и соседних стран часто переплетаются так, что иногда очень непросто разобраться в этих связях. Так и между тропами Кракова запутались следы беларусских деревень и городов. Идя по ним, путешественники могут найти новые места силы, связанные с родиной. Инициатива Maldzis приглашает в Краков, на карте которого можно отыскать беларусские места.
Maldzis — новый беларусский проект в области культурной дипломатии, который видит свою миссию в популяризации культурного наследия, объединении вокруг него беларусов и укреплении образа Беларуси как европейской страны.
Станьково
Сейчас Станьково — деревня в Дзержинском районе, где живет чуть более полутора тысяч человек. Когда-то здесь родился и прожил много времени Эмерик фон Гуттен-Чапский — граф, государственный деятель, коллекционер, нумизмат. Здесь он собрал богатейшую частную музейную коллекцию, где хранилось 20 тысяч книжных томов, среди которых были редкие книги с автографами и рукописи, более 30 тысяч монет, 11 тысяч орденов и медалей, 16 слуцких поясов.
В коллекции были 2383 единицы гравюр, 76 изображений короля Яна III Собеского, 70 изображений Тадеуша Костюшко. Интересно, что некоторые книги сопровождались авторскими пометками и были переплетены мастерами из Беларуси. Были там карты и экслибрисы.
В 1894 году по Европе ходил «призрак революций». Предполагают, что именно поэтому Гуттен-Чапский собрал свою коллекцию и в шести товарных вагонах перевез в Краков. Тогда город находился за пределами Российской империи, в Галиции, на территории Австро-Венгрии, где было относительно безопасно. Так вся станьковская нумизматика, оружие, библиотека, геологическая и минералогическая коллекции были вывезены с территории современной Беларуси.
В Кракове Чапский приобрел дом — двухэтажное неоклассицистическое здание, которое перестроил под свои нужды. Здесь он и разместил свои коллекции (ul. Piłsudskiego 12).
Тогда Краков был научно-культурным центром всех бывших земель Речи Посполитой: здесь действовал Ягеллонский университет и издавались исторические и этнографические журналы. И одновременно с этим начала формироваться сеть музеев: сюда перевезли свою коллекцию Чарторыйские, подарили раритеты из своих коллекций Франтишек Богушевич, Александр Ельский. Литературовед и историк Адам Мальдис высказывал предположение, что «такая интеллектуально-патриотическая аура не могла не повлиять на станьковского собирателя».
Граф не оставил завещания, поэтому его потомок Ежи Чапский в начале 1903 года предложил Кракову принять музей под опеку. Однако с одним условием — чтобы тот сохранил свое название и был открыт для посетителей.
До 1945 года так и было, но потом собрание перестало быть самостоятельной коллекцией: экспонаты часто выставлялись в рамках других коллекций Национального музея, что вызвало обеспокоенность исследователей. Сейчас музей Чапского функционирует как филиал Национального музея, а следы графской коллекции можно найти по всему Кракову — с ними мы еще встретимся в этом материале.
Несвиж
Если же вы хотите попасть в Несвиж, проще всего заглянуть на краковскую улицу Grodzka 52A. Там вы увидите барочный костел святых Петра и Павла, построенный по проекту итальянского архитектора Джованни Бернардони.
Вы точно найдете сходство с другим строением известного «беларусского» итальянца, как часто называют Бернардони, — с несвижским костелом Тела Господня. Несвижский храм стал первой полностью барочной постройкой на территории Речи Посполитой и Восточной Европы, храм в Кракове — первым барочным храмом в городе.
В Несвиж Бернардони приехал по приглашению Николая Христофора Радзивилла Сиротки, который, отправившись в паломничество в 1582 году, увидел примеры барочной архитектуры и решил сделать дома не хуже. Поэтому через несколько лет Джованни Мария Бернардони приехал в Несвиж, где прожил 13 лет. Радзивиллы заказали ему строительство величественного каменного храма, подобного базилике Иль Джезу в Риме (в постройке этой римской святыни Бернардони также принимал участие). Архитектор строил храм четыре года (с 1589-го по 1593-й).
Прибыв из Несвижа в Краков в мае 1599 года, он начал строить копию несвижского костела — различия должны были быть разве что в интерьере. В результате получился костел святых Петра и Павла, однако Бернардони так и не увидел результатов своего труда — он умер в 1605-м, за три года до завершения строительства. Возведение храма заканчивали уже его ученики. Костел известен еще и тем, что стал местом упокоения известного теолога Петра Скарги.
Кстати, напротив костела находится типография Владислава Анчица, где в 1891 году впервые увидела свет «Дудка беларуская» Франтишка Богушевича. Если хотите побывать в месте, где из-под печатного станка вышли слова «Не пакідайце ж мовы нашай беларускай, каб не ўмёрлі!» — вам к зданию на улице Kanonicza 9.
Если, вдохновившись этой историей, вы захотите увидеть еще больше Несвижа, советуем вам подойти в Национальный музей (al. 3 Maja 1). Пройдитесь по тихим залам к громадному гобелену (размером он три на почти шесть метров), который называется «Смотр литовских войск перед Августом III под Заблудовом». Он изготовлен в Альбе, что под Несвижем, и был одним из одиннадцати гобеленов, висевших в несвижском дворце во времена Михаила Казимира Радзивилла Рыбоньки.
Экспонаты же Музея Чарторыйских (ul. Świętego Jana 19) собирала основательница первого польского музея в Пулавах княгиня Изабелла Чарторыйская, литераторка, меценатка, коллекционерка и политическая деятельница. Здесь можно найти портрет знаменитой «Черной панны Несвижа». Барбара Радзивилл изображена в диптихе вместе с первой женой короля Жигимонта Августа — Елизаветой Австрийской. Портрет авторства неизвестного художника написан в Вильне в середине XV века.
Юровичи
Есть у Кракова связи и с беларусской деревней Юровичи, что в Калинковичском районе Гомельской области. Еще в 1673 году ксендз-миссионер Мартин Тыравский построил там часовню, которой подарил чудотворную икону Матери Божьей. По преданиям, священник ехал с иконой на Волынь, однако на выезде из Юровичей лошади не могли тронуться с места. Тогда священник услышал голос Божией Матери, которая сказала, что он должен остаться здесь, чтобы укреплять христианство.
Так и случилось. Икона исцеляла и утешала людей, чем стала известна далеко за пределами беларусской деревни. Это привлекало многих паломников. Как отметил один летописец: «Иногда было трудно отличить обычный день от праздничного: так много было народу возле святыни». В описаниях богословов есть свидетельства даже о том, что икона воскрешала мертвых, которые сгорели в пожаре или утонули.
Однако почти через два столетия, в 1860-е годы, на беларусских землях было неспокойно: вспыхнули репрессии после восстания. Поэтому с иконы написали копию, которую оставили в костеле, а оригинал ксендз Гуго Гадецкий передал на сохранение своей прихожанке Габриэле Горват, которая была женой речицкого маршалка. Ксендз стремился сохранить икону, так как беспокоился, что царские власти скоро могут закрыть костел. Так и случилось — вскоре из костела сделали православную церковь.
Госпожа Горват тайно хранила икону у себя почти два десятилетия. Но незадолго до своей смерти, в мае 1885-го, перевезла ее из своего дворца в Краков. Там она оставила святыню иезуитам, но взяла письменное обещание вернуть ее в Юровичи, когда там возродится костел.
Сначала краковские иезуиты поместили икону в часовне коллегиума, а потом — в костеле святой Барбары (ul. Mały Rynek 9), где она находится до сих пор. Долгое время икона считалась пропавшей, пока Адам Мальдис не нашел ее следы, случайно увидев фотографию в одном из журналов.
Икона почитается как католиками, так и православными. На ней была серебряная корона, поэтому некоторые исследователи считают, что она была коронована. Это большая редкость — за все время существования Речи Посполитой короновали 28 икон.
Налибоки, Уречье, Слуцк
В XVIII веке на территории Беларуси существовало несколько крупных мануфактур, известных далеко за пределами страны. Среди них — налибокская и урецкая. Там создавали редкое рубиновое стекло, изготавливали посуду и первыми во всей Речи Посполитой начали выпускать зеркала.
В Налибоках первую стеклянную мануфактуру открыла Анна Радзивилл в 1722 году. Мастерами здесь работали приглашенные иностранцы. В Уречье производство началось на десять лет позже, изначально здесь производили только зеркала. Они украшали залы дворца в Несвиже и замка в Мире. Мануфактуры просуществовали почти полтора века, после чего были закрыты из-за кризиса.
Изделия этих мануфактур разлетелись по всему миру, однако в Беларуси хранятся только их копии. Большие коллекции оригиналов есть в Польше, некоторые хранятся в Литве, России, Украине.
Часть из них как раз выставлена в краковских музеях. Налибокское и урецкое стекло из коллекции Эмерика Гуттен-Чапского можно увидеть в Национальном музее (al. 3 Maja 1), на стенде, где можно найти изделия, подписанные как «Барочное стекло из польских и саксонских мануфактур». Некоторые изделия есть в Музее Чарторыйских (ul. Świętego Jana 19).
Там же можно найти и продукцию другой беларусской мануфактуры — слуцкий пояс, сделанный приблизительно в 1780–1807 годах на радзивилловской мануфактуре.
Конечно, это не все места Кракова, связанные с беларусской историей. Город может рассказать о беларусских учениках известного Ягеллонского университета; показать подземелья, которые помнят Франциска Скорину; провести по художественным галереям с беларусскими корнями и пригласить склонить голову перед захоронениями выдающихся потомков нашей земли. Но в это путешествие мы отправимся в другой раз.
Читайте также
