Александр Лукашенко, как сообщается, намерен встретиться с Владимиром Путиным шестой раз с начала года. Чаще всего детали обсуждений и потенциальные договоренности так и остаются скрытыми от широкой публики. Белорусы привыкли, что часто после таких поездок Москва расщедривается на экономическую поддержку Минска. Дают ли частые визиты в этом году подобные бонусы, спросили экономиста Дмитрия Крука.
Лукашенко и Путин встречаются в среднем раз в месяц
Первая встреча Александра Лукашенко и Владимира Путина в этом году состоялась 18 февраля в Москве и продлилась два дня. Тогда политики в ситуационном штабе слушали доклад о совместных учениях и действиях стратегических наступательных сил «по нанесению гарантированного поражения противнику». После этого были признание Путиным самопровозглашенных ДНР и ЛНР и война в Украине. Каких-либо новостей об экономических или финансовых выгодах Лукашенко из той поездки не привез. По крайней мере, публично об этом не заявлялось.
Вскоре, 11 марта, была вторая встреча политиков. Тогда стороны договорились о взаимной помощи в условиях санкций и «беспрецедентной поддержке» со стороны Москвы. Вероятно, в качестве такой помощи были переход на оплату в российских рублях за энергоносители, договоренности о совместной программе импортозамещения, пересмотр цены на нефть, о которых вскоре заявил премьер-министр Роман Головченко. А также гарантии обеспечить Беларусь некоторыми видами импортируемых в страну продуктов.
Третья встреча состоялась 12 апреля. Та самая, во время которой Лукашенко показывал, откуда на Беларусь якобы готовилось нападение. После разговора с президентом России Лукашенко полетел во Владивосток лично налаживать вопрос поставок рыбы.
В мае было целых две встречи. 16 мая на саммите ОДКБ в Москве и 23 мая в Сочи. Во время последней Лукашенко рассказывал Путину о стремлении Польши «расчленить Украину».
Политических заявлений во время встреч было много. А вот решений, влияющих на экономику, заметно меньше. Если говорить о прямой финансовой поддержке, то, несмотря на частые встречи, было только одно конкретное обещание — 1,5 млрд долларов (пусть страны и заявили об уходе от этой валюты) на программы импортозамещения.
Для сравнения: в 2014 году, когда Беларусь заняла нейтральную позицию по российско-украинскому конфликту, Минск получил кредит на 2,5 млрд долларов, которые пообещал Путин во время личной встречи с Лукашенко. А за весь тот год Беларусь взяла у России кредитов почти на 4,5 млрд долларов.
В конце прошлого года первый заместитель премьер-министра Николай Снопков рассказывал, что Минск хочет получить у России кредит сразу на 3,5 млрд долларов. Но, видимо, в Кремле решили, что за помощь в войне платить не будут, считая Александра Лукашенко должником за поддержку в 2020 году.
Экономист: Оказанную Москвой поддержку можно считать значимой
Старший научный сотрудник BEROC (Киев) Дмитрий Крук не согласен с тем, что существенных выгод для белорусской экономики от частых визитов Лукашенко в Россию в этом году нет. Но он подчеркнул, что Минск потерял позицию, которая позволяла ему много лет отстаивать свои экономические интересы.
— Я бы не сказал, что структура двухсторонних отношений, в которой Беларусь может выступать настойчивым просителем экономических выгод, по-прежнему актуальна. Некоторые остатки этого формата сохраняются, но в целом он существенно поменялся. Я целиком поддерживаю тезис многих политаналитиков, которые говорят о кардинально возросшей зависимости Беларуси и сузившемся поле для маневра в отношениях с Россией. Как раньше выторговывать себе преференции, например, угрожая выходом из ЕАЭС, как это было в 2020 году, когда был конфликт по нефти, практически нереально. Степень политической зависимости Беларуси от России настолько велика, что представить переговорную позицию Минска с посылом «Вы нам должны, а если не дадите, то мы что-то сделаем» практически невозможно. В лучшем случае, к сожалению, Беларусь может выступать в качестве попрошайки, надеясь на милость со стороны России. Как бы кощунственно это ни звучало, — комментирует экономист.
При этом эксперт считает, что в целом реальных экономических выгод для Беларуси от России за последний год стало больше. Особенно это заметно по первым месяцам 2022-го. Эксперт приводит в качестве одного из примеров стоимость газа для Минска. Но добавляет, что не все экономические выгоды стали прямым результатом договоренностей во время визитов Лукашенко к Путину.
— Самое важное, на что стоит смотреть в газовых отношениях, это соотношение его стоимости для Беларуси к рыночной цене для региона. За счет того, что последняя сейчас зашкаливает, выгоды для Беларуси, благодаря фиксированной цене на газ, существенно возросли. Это один из фундаментальных факторов конкурентоспособности отдельных отраслей в 2022 году. Для того же «Гродно Азота» это вообще золотая жила.
Еще один экономический бонус для Минска — доступ на российский рынок, считает экономист. Но опять же это происходит не столько в результате политических решений во время встреч, сколько за счет удачной конъюнктуры. Речь про уход из России производителей других стран, чье место занимают белорусские предприятия. То есть отсутствие препятствий со стороны Москвы для доступа на российский рынок тоже можно рассматривать как одну из форм поддержки.
Третий фактор тоже напрямую не зависит от политических решений. Это рост экспортной выручки на российском рынке. Он связан, с одной стороны, с ростом спроса и цен, а с другой — с обесцениванием белорусского рубля к российскому.
— Для производителей молочной и мясной продукции, как бы странно это ни звучало, происходящее сейчас с экспортом в Россию подобно золотой лихорадке. В ощутимо меньшей степени это касается промышленных товаров, — рассуждает Дмитрий Крук.
В этом году после переговоров политиков произошла привязка к российскому рублю цен на энергоносители. С учетом девальвации к российскому рублю на краткосрочном отрезке времени это решение работает не на пользу Беларуси. Потому что сейчас в долларах цена были бы ниже за счет снижения курса американской валюты (при условии сохранения стоимости в долларах на прежнем уровне), отмечает экономист. Но Минск должен получить выгоду и из решения перейти на расчеты в российских рублях, если делать поправку на валютные риски — возможный скачок курса доллара.
Эксперт также напоминает о заявленной реструктуризации долга перед Москвой, которая сыграет значимую роль с точки зрения долговой устойчивости.
— Еще из важных моментов, это обещанные 1,5 млрд долларов на программы импортозамещения, а также находящийся на стадии переговоров новый выпуск облигаций на российском рынке. Их тоже можно рассматривать как определенную форму поддержки.
Впрочем, заработать на российском финансовом рынке Минск сможет совсем небольшие суммы. Со ссылкой на расчеты финансиста Максима Адаскевича, Дмитрий Крук оценивает эти перспективы в эквиваленте нескольких сотен миллионов долларов.
— Моя диагностика ситуации такова, что, исходя из того, что переговорная сила Беларуси серьезно ослабла и для россиян традиционный запрос «Дайте нам денег» звучит гораздо менее убедительно, уже предоставленную поддержку можно считать значимой.
Минск хотел бы больше выгод, но вряд ли получит их
В сложившихся политических условиях Минску сложно претендовать на большее, чем изначально предлагает Москва, рассуждает эксперт. Но запросы со стороны Беларуси вряд ли ограничиваются этим.
— Из того, что хотелось бы и важно для белорусских властей, главный вопрос, это доступ к портам в попытке найти пути для экспорта калия и нефтепродуктов. Некоторый прогресс в этом направлении есть (к примеру, Москва и Минск договорились, что Беларусь сможет экспортировать свои нефтепродукты через все российские порты. — Прим. ред.), но вопрос в том, как все будет происходить на практике, — говорит Дмитрий Крук. — Второй момент, что хотелось бы белорусским властям, это получить обратный акциз, то есть поддержку из российского бюджета для наших НПЗ. Тема с налоговым маневром в СМИ заглохла, но сам он никуда не делся. Для Беларуси отношение цены поставок российской нефти к рыночной возросло. Информации относительно того, как работают наши НПЗ, нет. Но предположу, что они работают в лучшем случае на границе нулевой рентабельности, а вполне вероятно — находятся в минусе. Поэтому вопрос получения обратного акциза остается актуальным.
По словам эксперта, поможет в этом белорусским НПЗ заключение договора о едином порядке взимания косвенных налогов двух стран, о проекте которого говорил весной Роман Головченко.
— Белорусским властям хотелось бы, как они привыкли, использовать Россию как дойную корову и получить еще и прямые кредиты плюс, возможно, большую реструктуризацию по старым. Хотеть никто не запрещал. Однако, повторюсь, с учетом нынешнего положения белорусских властей, сложно найти аргументы, которые бы убедили россиян благоприятно отреагировать на запросы. Здесь, скорее, важна мотивация россиян: с какими целями и до какой меры они готовы эту поддержку предоставлять, — рассуждает эксперт. — Думаю, их логика в том, чтобы этой поддержки хватало на поддержание штанов. И они готовы давать зеленый свет механизмам, которые происходят сами по себе, как, например, доступ на свой рынок. К прямым вливаниям будут относиться очень настороженно и пытаться их максимально дозировать, даже если Минск сможет отыскать какие-то политически важные аргументы. Но в целом «крепостные» вряд ли барину могут ставить условия и требовать дополнительную поддержку.
С учетом ситуации Минск вряд ли может рассчитывать и на кредит в 3,5 млрд долларов, о котором в конце прошлого года говорил Снопков, считает эксперт, потому что россияне сейчас в этом не заинтересованы.