До 2022 года белорус Сергей никогда не выезжал из страны. Но его жизнь изменило решение, которое он принял почти без раздумий: предприятие Stadler, на котором он работал в Беларуси, предложило релоцироваться и продолжить трудиться на заводе в Солт-Лейк-Сити в США. Теперь наш собеседник живет в стране, о которой еще полтора года назад практически ничего не знал, открывает свой бизнес и планирует дальше строить жизнь там. «Зеркало» поговорило с одним из десятков белорусов, которых после введения санкций «Штадлер Минск» переводило работать на предприятия в других странах.
Имя героя материала изменено, его данные есть в редакции.
«Просто взять и уехать для меня было великим событием, тем более в США»
Одно из важнейших решений в своей жизни Сергей принял в конце 2021 года, когда его начальство сделало неожиданное предложение — релоцироваться работать на завод компании в США. Хоть рабочий выкладывался на заводе в полную силу, но такое развитие событий стало для него приятной неожиданностью.
Началась эта история и для самого мужчины, и для предприятия, на котором он работал, раньше — в 2020 году. Сергей на себе ощутил репрессии со стороны силовых структур. Тогда же, по его словам, пошли на спад заказы от клиентов, работающих с белорусским производителем электропоездов швейцарского бренда Stadler, начались перебои с загруженностью. В это же время предприятие начало ощущать на себе действие санкций. Решение о релокации части штата на предприятии приняли еще до начала войны в Украине.
— В коллективе ходил слух, что некоторые заказчики, с которыми были оговорены проекты со Stadler, начали отказываться от техники, которая производится в Беларуси. Проекты переносили в Швейцарию и другие подразделения, чтобы не спонсировать режим, — говорит Сергей о ситуации на предприятии и переходит к тому дню, когда решил, что уедет жить в другую страну. — Мне сделали предложение, от которого я не стал отказываться.
Мужчина знал, что часть сотрудников будут переводить на предприятия в других странах. А однажды начальник позвал его и спросил: «Готов будешь, если предложу тебе переехать?» Причин для долгих раздумий у заводчанина не было: о происходящем в стране он знал не понаслышке — в августе 2020 года сам оказался среди арестантов на Окрестина. С тех пор, говорит, ситуация не улучшалась. Он и сам думал о переезде, но никогда раньше не был за границей и не представлял, как происходит этот процесс. В тот день Сергей без колебаний решил, что согласен на переезд, но попросил немного времени, чтобы обсудить предложение с семьей.
— Мне предложили релоцироваться в США, в город Солт-Лейк-Сити. Здесь работает недавно построенный завод Stadler. Мне даже не рассказали полной информации, но для меня это было на втором плане. Просто взять и уехать для меня было великим событием, тем более в США, — вспоминает мужчина.
Задача после переезда была простая — работать и делиться опытом с коллегами на новом заводе. Условие одно — проработать на новом месте год после переезда, после этого можно было продлить контракт либо самостоятельно строить карьеру в новой стране (или вернуться в Беларусь).
Отъезд планировался «через один-два месяца». Но из-за начала войны в Украине процесс затянулся, и релоцировался белорус спустя примерно полгода после знакового разговора. Еще через полгода предприятие организовало переезд его семьи.
Перед отъездом пришлось в спешке подучивать английский. Тогда же семья решила продать машину и вещи, которые не берет с собой. Оставлять их дома не было смысла, а дополнительная финансовая подушка на новом месте не была бы лишней.
— Мы переживали, что семья переезжает не вместе, — рассказывает Сергей, отвечая на вопрос, не было ли страхов. — Как раз тогда началась война в Украине, с нашей территории туда тоже шли танки. А тут я уезжаю, а семья остается. Я переживал, чтобы военные действия не перебросились в Беларусь. Так что полгода после моего отъезда, пока семья тоже не приехала, были очень долгими.
«Решил, что год доработаю и потом с чистой совестью ухожу»
В Солт-Лейк-Сити, по словам Сергея, переехало порядка 60−80 работников предприятия «Штадлер Минск». Оказалось, на новом заводе действительно было чему научить американских коллег.
— Мы работали в одной команде, я делился опытом, потому что оказалось, что ребята-американцы действительно многого не знали. Для меня было главной целью отдать должное той организации, которая меня сюда привезла, увидела во мне потенциал, поверила, что я могу принести пользу. Эта мысль всегда была со мной, и на работе я выкладывался на все сто, — говорит белорус.
Английский язык он знал не очень хорошо, но в рабочей специальности, говорит, важно не столько объяснять, сколько показывать. Личный пример стал основой обучения новых коллег. Порой для общения хватало его уровня знания языка, если нет — звали переводчика.
Но вскоре Сергей стал ощущать разницу в доходах. Говорит, что в Фаниполе на заработок «в два раза выше среднего» чувствовал себя более расслабленно, чем с доходом в новой стране.
Пока после переезда работает только он. Супруга интенсивно учит язык, чтобы он не был барьером для трудоустройства.
— Приходится постоянно экономить, ужиматься, в чем-то себе отказывать, — рассказывает он и тут же делает оговорку. — Это ни в коем случае не претензия, меня сюда привезли, потратили на это деньги, а по зарплате я даже вопросов не задавал. Мне выдвинули одно условие: когда я приеду сюда, должен отработать год, то есть потратить это время на то, чтобы обучить людей на новом предприятии. А дальше я уже сам решаю — либо остаюсь, либо могу уйти. Так и сделал. Я изучил рынок труда по своей специальности и увидел, что, действительно, в Солт-Лейк-Сити зарплата в полтора-два раза выше. Поэтому решил, что год доработаю и потом с чистой совестью ухожу. Меня без проблем уволили.
О новой работе белорус говорит просто: «Я теперь сам себе компания». Сейчас он открывает бизнес — вместе с партнером будет оказывать услуги по ремонту автомобилей.
— Не было страха открывать свой бизнес в новой стране?
— У меня был страх открывать бизнес в Беларуси, что останусь еще и должен [государству]. Здесь все устроено по-другому. Ты ничего не должен. Если ты работаешь, значит, платишь налоги. Если что-то не получается, тебя не будут прессовать или требовать что-то заплатить. То есть ты платишь налоги ровно с того, что заработал. Я передаю бухгалтеру все бумаги по разным покупкам для бизнеса, и с этой части трат не плачу налог, это списывается на законных основаниях. Так что страха нет, потому что государство заинтересовано в том, чтобы ты развивался. Я уверен в том, что у меня получится, потому что я знаю, что делаю, свою работу. Этого достаточно, чтобы не бояться, — делится он своими наблюдениями.
По мнению Сергея, в США вести дела проще.
— Нет чрезмерной подотчетности, мне достаточно все записать в тетрадку и предоставить бухгалтеру, какие у меня там расходы, доходы. Не надо 100 печатей и подтверждений, что я куда-то что-то перевел, потратил, нет нужды делать кучу каких-то выписок и расписок. Естественно, если ты обманываешь, это будет видно. Но они (налоговая. — Прим. ред.) уже сами разберутся. Ну, и мыслей обманывать вообще нет. Наоборот, с благодарностью к этой стране отношусь, из-за того что здесь так все выстроено. Понятное дело, страна капиталистическая, все делают деньги, но при этом и отношение к людям здесь достойное.
«Если проводить параллель между моей страной и США, то это небо и земля»
Сейчас Сергей чувствует себя намного увереннее, «адаптировался процентов на 80». Он признает, в новой стране все работает не так, как в Беларуси. Но это его не пугает — семья старается принимать изменения как данность, понять и привыкнуть к ним.
— Я помог жене быстрее адаптироваться, чем делал это сам, поэтому она справилась намного быстрее. С дочкой все произошло еще быстрее — я даже не ожидал. Знаете, дети быстрее все перенимают. Она пошла в американскую школу, несколько недель было тяжеловато, а сейчас ребенок уже поменялся. Вижу это по ее выражениям, эмоциям, поведению. Она как будто стала более свободной, раньше в ней была какая-то скованность, комплексы, барьеры. Здесь ведь много мигрантов из разных стран, и школьная программа это учитывает. Учебный процесс построен таким образом, чтобы не было ощущения, что ребенок не на своем месте, чтобы он не чувствовал себя не в своей тарелке. В итоге я смотрю на свою дочку, и складывается впечатление, будто она здесь все время жила.
При этом белорус признается: Америка оказалась не такой, как о ней рассказывают многие блогеры, там не все так прекрасно и легко.
— Но если проводить параллель между моей страной и США, то это небо и земля. Это две абсолютно разные противоположности в плане свободы слова, свободы выражения. Здесь намного легче, лучше и свободнее дышится. Конечно, есть свои сложности, нюансы. Что-то у нас в республике устроено лучше, чем здесь (например, то, как просто работает система получения медицинской помощи, здесь она более хитрая). Но я уже особо и не сравниваю. Сначала ты на все смотришь с оглядкой, как было там. Например, заметил, что здесь в основном сами платят налоги, и ты знаешь, сколько отдаешь государству, потому что все открыто и ты видишь реальные цифры. Но если провести параллель, то выходит, что [в процентном соотношении] здесь платят меньше налогов, чем в Беларуси.
Сергей признается: он скучает по родным. Понимает, что ближайшие года 3−4 их не увидит. С одной стороны, он в течение этого времени не сможет покидать США, потому что там продолжается процесс его легализации, с другой — его родные не смогут получить визу и навестить его. Потом, говорит, можно будет встречаться «где-нибудь в Турции».
Жить в Беларусь мужчина, говорит, уже не вернется. Даже если ситуация улучшится в политическом и экономическом плане. Объясняет он это так: «Какой смысл, если здесь все устраивает?»
