Среди сотрудников посольства Беларуси в России можно встретить немало удивительных имен. Например, 1 сентября на должность советника-посланника посольства был назначен пропагандист Александр Шпаковский. До этого аналогичную должность заняла помощница Александра Лукашенко Дарья Шманай. Оба не имели опыта работы в дипломатической сфере, но сразу стали одними из главных людей в учреждении. Трудоустроен в дипломатическом представительстве и, предположительно, сын главы КГБ Мирослав Тертель. Рассказываем, как работает самое крупное посольство Беларуси и чем все эти люди там занимаются.
«Шпаковский вскочил на ступеньку, до которой карьерным дипломатам пришлось бы расти около 15−20 лет»
Список сотрудников посольства Беларуси можно найти на сайте российского МИД. Судя по всему, какое-то время он не обновлялся: например, в списке нет Александра Шпаковского, который с сентября занимает должность советника-посланника, сменив на этом посту Павла Легкого.
Всего в штате посольства два советника-посланника (Александр Шпаковский и Дарья Шманай), еще семь старших советников, 20 обычных и 15 секретарей разных рангов.
Советник-посланник — вторая должность после самого посла, а Александр Шпаковский и Дарья Шманай заняли ее без всякого дипломатического опыта.
Более опытные дипломаты — бывший посол в Молдове Сергей Чичук, бывший посол в Болгарии, Греции и Кипре Владимир Воронкович, бывший посол по особым поручениям МИД Игорь Милидович — занимают должности рангом пониже. Нынче все они — старшие советники в белорусском посольстве в России.
— Для простоты понимания должности в посольствах можно сравнить с воинскими званиями — они указывают на место человека в дипломатической иерархии, — объясняет экс-дипломат и аналитик Европейского совета по международным отношениям (ECFR) Павел Слюнькин. — На ее вершине условный «генерал» — посол. Затем идет его заместитель, «полковник» — советник-посланник (в посольстве РБ в России их два). Далее вниз по пирамиде иерархии: «подполковники» — это старшие советники и обычные советники, «майор» — первый секретарь, «капитан» — второй секретарь, «старший лейтенант» — третий секретарь и «лейтенант» — атташе. В разных странах наименование некоторых должностей и протокольное старшинство может отличаться, но общая система очень похожа. Например, где-то нет должности старшего советника, а где-то есть позиция министра-советника (аналог советника-посланника).
Эксперт говорит, что назначение Александра Шпаковского на должность советника-посланника необычно — «он вскочил сразу на ступеньку, до которой карьерным дипломатам пришлось бы расти около 15−20 лет».
— Сложно определить амплуа Шпаковского: журналист, пропагандист, политический аналитик? — рассуждает Павел Слюнькин. — В зависимости от ваших политических взглядов ответы будут отличаться. Таких назначений на дипломатические должности раньше не было. Как правило, назначали все-таки людей из госсистемы. Шпаковский, конечно, в какой-то степени был аффилирован с государством, но не являлся частью госаппарата. Дипломатического опыта у него нет, образование тоже непрофильное (Александр Шпаковский закончил исторический факультет БГПУ им. Максима Танка и юридический факультет БГУ. — Прим. ред.).
При этом, по мнению экс-дипломата, назначение Дарьи Шманай выглядит более логичным.
— Она как раз работала в госсистеме, была сотрудницей Администрации президента (известно, что Дарья Шманай работала в службе делового протокола. — Прим. ред.). Напрямую взаимодействовала с Александром Лукашенко во время его заграничных поездок. Ее кандидатуру мог пролоббировать кто-то из руководства администрации, или сам Лукашенко был доволен работой Дарьи и предложил продолжить карьеру в дипломатии.
Должность секретаря в посольстве занимает Мирослав Тертель. Вероятно, это сын нынешнего главы КГБ Ивана Тертеля. Инициатива «Честные люди» со ссылкой на свои источники писала, что Мирослав начал работать в МИД в 2021 году и «почти сразу был повышен до первого секретаря посольства в РФ» (в списке на сайте российского МИД он значится как второй секретарь). BYPOL сообщал, что Мирослав Тертель, как и его отец, служит в КГБ.
По словам Павла Слюнькина, назначение в посольства детей чиновников «по блату» — нехарактерная ситуация для белорусского МИД.
— В целом система МИД всегда была довольно меритократичная (модель управления, при которой высшие должности занимают наиболее способные люди, безотносительно социального происхождения или достатка. — Прим. ред.), — замечает Слюнькин. — Случайных людей в ней раньше работало немного. Например, студенты-старшекурсники имели шанс устроиться на дипслужбу по итогам практики в МИД. Но для этого надо было хорошо себя проявить и успешно сдать вступительные экзамены на службу. Однако далеко не всегда в структурах МИД есть вакансии, доступные для кандидатов извне. У детей чиновников, конечно, в данном случае есть преимущество, но обычно они проходят такой же путь, как и все остальные.
«Работа в посольстве — шанс повысить социальный статус и получить неплохую прибавку к зарплате»
Павел Слюнькин характеризует назначение Шпаковского и Шманай как «поощрение за их работу».
— Тут надо понимать одну вещь, — объясняет он. — Белорусские чиновники (за исключением самых высоких позиций — министров или вице-премьеров) получают весьма скромные зарплаты. Условный белорусский айтишник на позиции middle может зарабатывать в разы больше. Работа в посольстве — это шанс для госслужащих повысить как свой социальный статус, так и получить неплохую прибавку к зарплате. В зарубежных командировках чиновникам платят в разы больше, чем в Минске. Так что, как мне кажется, в обоих вышеупомянутых случаях мы говорим о поощрении за работу.
Какой круг обязанностей закреплен за новоиспеченными дипломатами — точно не известно. Однако, как замечает Павел Слюнькин, вряд ли даже при всех заслугах их отправили на хорошую должность и зарплату как «почетных пенсионеров». Так или иначе за каждым сотрудником закреплены определенные функции, и он несет за них персональную и профессиональную ответственность, добавляет он.
— Обычно советники-посланники, которые выполняют функции заместителей посла (если их два, как в посольстве в России), распределяют между собой два основных направления работы: экономическое и политическое (к ним присоединяются еще информационное, протокольное и другие). Неизвестно, насколько Дмитрий Крутой (нынешний посол Беларуси в России) доверяет своим замам, удовлетворен результатами их работы. У Шпаковского, например, совсем нет дипломатического опыта, а его поставили сразу на очень высокую должность. При этом Александр продолжает свою публичную деятельность, высказываясь на темы мировой политики, региональных конфликтов и внутренних событий, что нехарактерно для белорусских дипломатов, которые обычно предпочитают избегать публичности и держать личное мнение при себе, — замечает Слюнькин.
«Такое маленькое „министерство“ за границей»
Посольство Беларуси в России, по словам Павла Слюнькина, и раньше часто было местом работы для «некарьерных» дипломатов.
— В белорусском МИД есть управление, сотрудники которого занимаются российским направлением. Однако в силу специфики и размера посольства в Москве там работают специалисты из разных областей. Например, для решения консульских вопросов в большинстве случаев не надо глубоко разбираться в особенностях политической или культурной ситуации в иностранном государстве. Чтобы продвигать экспорт, тоже не нужно быть изысканным дипломатом и разбираться в тонкостях политики. Должности экономических советников в посольстве вполне могут занимать, например, бывшие чиновники Министерства промышленности или сельского хозяйства. Поэтому часто посольство в России служило профессиональным трамплином для некарьерных дипломатов — тех, кто не получил профильного образования, не имеет дипломатического опыта и плохо владеет иностранными языками. Похожая ситуация наблюдалась в белорусских посольствах и в других странах постсоветского пространства, объясняет он.
При этом на позицию посла в России (из-за стратегической важности этого направления) всегда назначали людей «с политическим весом», как правило, из ближайшего окружения Александра Лукашенко (например, Владимир Семашко или Андрей Кобяков).
— Посольство Беларуси в России всегда было самым крупным, с большим штатом. Такое маленькое «министерство» за границей. Причины очевидны: экономика нашей страны очень сильно связана с Россией, а внешнеэкономические вопросы (в частности, торговля) — часть работы дипломатов за границей, — говорит экс-дипломат и добавляет, что на должность посла нужны люди, которых в Москве будут принимать не только на уровне МИД, а хотя бы на уровне правительства.
Совсем не удивительно, замечает Слюнькин, что сейчас посольство Беларуси в России активно расширяется и открывает филиалы в разных городах.
— Для Беларуси Россия сейчас — ключевой партнер, от которого зависит огромное количество вещей: от общей макроэкономической стабильности до состояния отдельных секторов экономики. Часто сотрудничество Беларуси с российскими областями более всестороннее и объемное, чем с некоторыми независимыми государствами (в Африке, Латинской Америке или Азии, например). Российские губернаторы имеют довольно широкие экономические полномочия, поэтому открытие отделений посольства в разных регионах выглядит довольно логично.
Экс-дипломат добавляет, что в этих филиалах, как правило, работают один-два дипломата, главная функция которых — налаживать экономические отношения с регионом и продвигать белорусскую продукцию на местный рынок.
