Уже этой зимой должны начаться переговоры о вступлении Молдовы в Европейский союз. Чтобы ускорить процесс интеграции, Европарламент определил, что входящие в ЕС страны должны увеличить для нее финансовую и техническую помощь. Между тем в России предрекают, что Молдова может стать «жертвой в гибридной войне Запада против России». А Александр Лукашенко заявлял, что «крайне напряженная международная обстановка негативно отражается» на отношениях между нашими странами.
«Зеркало» поговорило с депутатом парламента Молдовы Виталием Гавруком о том, как в его стране относятся к российским угрозам и реагируют на высказывания Лукашенко, как демократические силы Молдовы и Беларуси выстроили негласное партнерство и почему на примере нашей страны стоит показывать гражданам Молдовы, что было бы, если бы у власти в этом государстве остался авторитарный лидер. А еще о встрече лидера демократических сил Беларуси Светланы Тихановской с президентом Молдовы Майей Санду.
Виталий Гаврук, 37 лет. Депутат парламента Молдовы, член фракции партии «Действие и солидарность», один из авторов декларации парламента Молдовы о поддержке демократической Беларуси, член группы дружбы с Республикой Беларусь, организатор и участник акций протеста против нарушения прав человека в нашей стране у белорусского посольства в Кишиневе.
— Министр иностранных дел России Сергей Лавров на саммите ОБСЕ в Скопье заявил, что Молдова может стать следующей жертвой гибридной войны. И потом добавил, что войны Запада против России. Как в Кишиневе услышали эти слова?
— Мы все слышали это заявление, его уже прокомментировали в Министерстве иностранных дел Молдовы. На самом деле наша позиция заключается в том, что эта гибридная война идет уже давно, и со стороны России было очень много инвестировано в дестабилизацию ситуации в Молдове. Но мы этому успешно противодействуем.
Россия много вложила в средства массовой информации, которые распространяют пропаганду. Недавно мы приняли закон о защите медиапространства Республики Молдова — в нем определено, сколько времени в эфире телеканалов должен занимать национальный контент, запрещены пропаганда войны и призывы к ней.
Со стороны господина Лаврова не было сказано ничего нового. Мы в этом живем уже давно, привыкли.
Из России иногда звучат заявления, которые неприемлемы в коммуникации и дипломатическом мире. Например, недавно было высказывание по поводу Латвии. Мы внимательно следим за всем контекстом в регионе, не только за тем, что говорится в отношении Молдовы.
— После начала войны в Украине на заседании белорусского Совета безопасности Лукашенко продемонстрировал карту, на которой со стороны Одесской области были нарисованы стрелки, указывающие возможное направление наступления в сторону Молдовы. Как в вашей стране отреагировали на это?
— Если говорить об общественной реакции, то Лукашенко в Молдове воспринимается с комической позиции. Люди до сих пор смеются над его словами о том, что он сейчас покажет, откуда на Беларусь готовилось нападение. Они разошлись как горячие пирожки и стали мемом, который постоянно цитируется.
Что касается официальных властей, то, естественно, мы восприняли это всерьез, потому что хоть эта карта как будто бы была не о Молдове и кусок нашей страны совершенно случайно туда попал, но на таком уровне это выглядело как слив. Не важно, сознательный или нет, как не важно и то, насколько этот план был реален. Это еще одно подтверждение того, что угрозы гибридной войны являются реальными, раз некоторые военные кабинеты других стран даже планируют такие экзерсисы на эту тему.
— Президент Молдовы Майя Санду в октябре 2023 года встречалась со Светланой Тихановской во время ее визита в вашу страну. Почему эта встреча произошла и как ее восприняли в Молдове?
— Здесь можно раскрыть более широкий контекст. В частности, год назад в парламенте Молдовы была создана группа поддержки демократической Беларуси. В нее входят около 25 парламентариев от правящей партии. И это был один из первых шагов налаживания контактов с демократической Беларусью.
К этому вопросу у Молдовы осторожное отношение. С одной стороны, мы понимаем, что легитимный президент Беларуси — это Светлана Тихановская, но с другой стороны, власть де-юре осуществляется Александром Лукашенко, и у нас есть определенные торговые взаимоотношения с Республикой Беларусь. Поэтому наши шаги достаточно взвешенные.
Естественно, мы поддерживаем демократические процессы в Беларуси — в марте мы опубликовали заявление с требованием к белорусским властям соблюдать нормы международного права и права человека, а буквально на днях провели акцию протеста у белорусского посольства с призывом к срочному освобождению политических заключенных. На ней были депутаты парламента, которые подписали декларацию, в ближайшее время ее по дипломатическим каналам отправят в Беларусь. В акции также участвовали граждане Беларуси, которые временно находятся на территории нашей страны, и представители диаспоры этнических белорусов, которые постоянно живут в Молдове.
Акция была небольшая, но она имела своей целью сенсибилизировать (повысить чувствительность. — Прим. ред.) общественное мнение Молдовы на эту тему.
Октябрьский визит Светланы Тихановской в нашу страну готовился давно, инициатива исходила и со стороны ее Офиса, и с нашей, мы всегда были открыты. Нельзя сказать, что была какая-то специальная дата для этого визита, он состоялся, как только совпали графики в календарях Светланы Тихановской и Майи Санду.
В Молдове идет активный процесс евроинтеграции, мы часто ездим за рубеж и в разных странах встречаемся с представителями белорусских демократических сил. Мои коллеги во время зарубежных поездок постоянно фотографируются со Светланой Тихановской и присылают мне эти фотографии. То есть мы всегда где-то рядом. И сейчас у нас есть даже свой внутренний ангажемент (обязательство. — Прим. ред.), что мы постоянно должны говорить о европейской перспективе не только для Молдовы, но всегда упоминать и Беларусь, и Украину, и Грузию. Такое вот негласное партнерство демократических сил независимо от того, кто в своей стране находится у власти, а кто в оппозиции.
— Вы сказали, что акция у белорусского посольства в Кишиневе проводилась для того, чтобы на примере нашей страны сделать прививку от диктатуры для общественного мнения Молдовы. А насколько хорошо граждане вашей страны понимают, что вообще происходит в Беларуси?
— У большей части молдавского общества Беларусь не находится в повестке дня. Люди, конечно, знают о вашей стране, но нельзя сказать, что если в интернете появится новость о Беларуси, то все сразу начнут на нее кликать.
Когда мы проводили нашу акцию у посольства, то мы не ждали активной реакции общества, эта цель была вторичной. А первичная — послать Минску четкий сигнал со стороны представителей гражданского общества и депутатов.
Это не государственная позиция, это позиция отдельных людей, которые в нашей стране имеют право высказываться и протестовать против нарушения прав человека как в Молдове, так и за рубежом. Мы приняли декларацию, в которой осуждаем те бесчеловечные практики, которые происходят сейчас в тюрьмах Беларуси. Мы осуждаем отсутствие свободы слова и нарушение прав человека и не считаем нужным молчать об этом.
Мы хотим, чтобы тема Беларуси стала интенсивнее обсуждаться в нашем обществе, потому что мы находимся в едином процессе. В лице Беларуси мы видим анти-альтернативу, то, по какому пути мы бы пошли, если бы нам не удалось побороть антидемократический режим Владимира Плахотнюка (молдавский олигарх и политик. — Прим. ред.) и Игоря Додона (экс-президент Молдовы. — Прим. ред.). Если бы этот режим в Молдове и дальше оставался у власти, то мы бы начали превращаться в Беларусь.
— В 2020 году и в Беларуси, и в Молдове главными конкурентами авторитарных руководителей на выборах были женщины, но у молдаван получилось сменить власть, а у белорусов — нет. Поделитесь опытом, насколько труден путь европейской интеграции?
— Да, с одной стороны, ситуации наших стран действительно похожи. Более того, выборы в Беларуси состоялись в августе, а у нас в ноябре 2020 года. До проведения наших выборов в Беларуси еще были очень активны протесты, и мы вдохновлялись этим. На примере Беларуси мы видели, что все возможно.
К счастью, нам удалось провести свободные выборы, общество мобилизовалось, отправило очень много наблюдателей из рядов обычных граждан на все участки. Мы практически прогарантировали тот выбор, который сделали граждане нашей страны. Конечно, у нас не было такого полицейского государства, как в Беларуси, какие-то намеки на это были, но тем не менее у нас полиция стояла на стороне закона.
Если говорить о евроинтеграционной политике, то она создается людьми. И хорошо, что белорусы сами себе доказали, что они думают не так, как Лукашенко, и увидели, как их много. Теперь Лукашенко играет в кошки-мышки, пытаясь сажать людей поодиночке за проявления свободы слова, руководствуясь принципом «разделяй и властвуй».
Такая же ситуация была у нас до парламентских выборов 2019 года, когда молдавский режим применял похожие меры для подавления свобод. Тем не менее мы и с помощью протестов, и с помощью гражданского сопротивления смогли провести честные выборы и проконтролировать их.
Я знаю, что в Беларуси сейчас ликвидированы оппозиционные политические партии, но тем не менее через демократические меры есть возможность оказать давление на власть с тем, чтобы даже такие выборы, которые пытается провести Лукашенко, стали максимально болезненными для него.
Европейский выбор — это свобода людей выбирать свое будущее и строить его таким, каким они хотят. У нас принято считать, что белорусы более миролюбивые, что они с меньшим удовольствием идут на скандалы, в отличие от молдаван. Но это стереотипное мышление, потому что у любой нации может случиться то, что произошло в 2020 году в Беларуси.
— А Россия на европейском пути сильно мешает?
— Это как раз второе отличие между Молдовой и Беларусью. Несмотря на присутствие войск Российской Федерации на территории Молдовы и оккупацию части территории в Приднестровье, Россия все-таки достаточно далека от нас. По сути, сейчас нас своей грудью защищает Украина.
Беларусь же всегда была непосредственным соседом России, и это угроза совершенно другого порядка, России проще вас оккупировать. Многие эксперты говорят, что происходящее в Беларуси — это уже молчаливая, тихая оккупация. На примере вашей страны граждане Молдовы могут увидеть, что Россия делает со своими соседями.
Угрозы Лаврова поступают в контексте того, что Россия считает Молдову своей исторической частью, поэтому отношение к нашим странам в этом плане одинаковое, но в данный момент ее возможности в Молдове более ограничены.
Молдова за два года сделала огромный рывок в европейской интеграции, мы стали независимыми энергетически, полностью оторвались от «Газпрома» и электрической энергии, и нас уже не получится шантажировать и в случае чего требовать каких-то политических уступок.
Есть и много других шагов, которые видны на международной арене. У нас достаточно большие шансы открыть переговоры о вступлении в Евросоюз, потому что мы очень сильно продвинулись по многим параметрам, и это делает нас сильнее и независимее. Это то, к чему мы стремились.
