Некоторые страны все больше внимания уделяют сокращенной рабочей неделе. Например, в Исландии больше половины работников перешли на четырехдневку. А возможно ли ввести сокращенную рабочую неделю в Беларуси? Какие подводные камни есть? «Зеркало» поговорило об этом с академическим директором BEROC Львом Львовским.
Как страны экспериментируют с «сокращенкой» и какая хитрость есть с зарплатой при этом
Эксперименты по сокращению рабочей недели до четырех дней стали распространяться в мире в середине 2010-х (однако отдельные компании в разных странах практиковали этот формат и раньше). Более активно к этому вопросу как отдельные компании, так и целые отрасли вернулись после пандемии коронавируса. В Бельгии такой формат работы ввели для тех работников, которые этого хотят. К этому намерены перейти после эксперимента более 60 компаний Великобритании. После многолетних испытаний Исландия официально убрала один день из графика своих граждан. Причем в этой стране после изменения сохранился высокий экономический рост — на 5% в 2023 году.
Сторонники четырехдневки утверждают, что ее внедрение среди прочего повышает удовлетворенность работников и их производительность труда. Однако критики говорят, что в некоторых секторах подобная практика неприменима, к тому же она увеличивает расходы компаний.
Во всех упомянутых выше странах переход на сокращенку происходил с сохранением зарплаты работников на прежнем уровне, то есть как если бы они трудились пять дней в неделю. Но в таких заявлениях есть подвох, считает экономист Лев Львовский:
— Заявления о сохранении зарплат при сокращении рабочей недели — это трюк. На самом деле им не оставили зарплату за пять дней, а просто подождали, пока их производительность вырастет условно на 20%, и вместо того, чтобы увеличить зарплату на те же 20%, выбрали убрать из рабочего графика один день при прежнем размере заработка.
С сокращением зарплат при аналогичном процессе люди уже сталкивались — в период, когда страны переходили с шестидневки на пятидневку.
Пятидневную трудовую неделю и восьмичасовой рабочий день в Беларуси, как и во всем СССР, ввели только в 1967 году. Сделали это по рекомендации Всемирной организации труда. До этого на предприятиях люди работали по шесть дней в неделю.
Лев Львовский отмечает, что количество времени, которое люди проводят на работе, зависит как от экономических особенностей, так и от культурных.
— Например, считается, что США гораздо богаче на душу населения, чем Испания. Но на самом деле под капотом кроется одна особенность — испанцы в целом любят больше отдыхать и в среднем они работают меньше, чем американцы, — отмечает эксперт. — Нет правильного выбора — трудиться 70 часов в неделю и полностью посвящать себя работе, но не видеть семьи, зато ездить на люксовом автомобиле и жить в очень хорошем районе, или работать 20 часов в неделю, но жить беднее, например, в унаследованной квартире, не потреблять люксовых товаров, но зато проводить больше времени за своим хобби или с семьей.
Готова ли к такому изменению Беларусь?
В нашей стране уже есть отдельные компании, которые практикуют четырехдневку, чаще всего это можно встретить в IT. Беларусское законодательство позволяет компаниям это делать — в Трудовом кодексе есть только максимальное ограничение по рабочему времени — до 40 часов в неделю, объясняла ранее министр труда и соцзащиты Наталия Павлюченко.
То есть закон позволяет, а некоторые компании даже практикуют такой подход. Однако что касается введения такой практики более широко или даже в целом по стране, то Лев Львовский считает, что, скорее всего, беларусы к этому не готовы. И вопрос не в том, что мы так любим работать, а в том, какие у нас зарплаты и готовы ли мы потерять часть тех денег, которые получаем.
— Можно каждому беларусу задать вопрос: чувствует ли он себя достаточно богатым, чтобы зарабатывать меньше на 10−20%, но при этом иметь дополнительный выходной. Ведь если работать меньше часов, то зарплаты так или иначе все равно уменьшатся. Есть некоторые гипотезы, что люди будут в оставшееся время работать активнее, но все равно не настолько, чтобы полностью компенсировать выпавший рабочий день.
Экономист подчеркивает, что особенность Исландии как раз в том, что это достаточно богатая страна. Люди там имеют в среднем высокие доходы, которые покрывают все их основные потребности. Именно поэтому там решили, что они могут себе позволить получать немного меньше.
— Там даже если зарплата будет на 20% меньше, она все равно останется довольно хорошим доходом, который позволяет людям делать все, что им хотелось бы, — говорит Лев Львовский. — Живем ли мы в Беларуси сейчас гораздо лучше, чем в 1967 году? Безусловно. Если бы люди были готовы жить более скромную жизнь, то, конечно, можно было бы перейти на такую рабочую неделю. Но так как Беларусь — не такая богатая, как даже соседние западные страны, и очень далека от самых богатых, думаю, что мы еще к такому не готовы.
В Беларуси медианная зарплата в мае этого года составляла 1 688,3 рубля. Это значит, что половина всех работников страны зарабатывала до этой суммы.
Но если бы такое произошло, «с голода никто бы не умер», отмечает Лев Львовский. Поэтому он считает такой выбор возможным на уровне отдельных работников или компаний.
— Есть IT-компании, которые экспериментируют с таким форматом, есть отдельные предприятия, где формально пятидневная рабочая неделя, но люди там работают по полдня, а остальное время просто сидят в офисе и ничего не делают, — рассуждает аналитик. — При этом есть сферы и бизнесы, где люди работают гораздо больше, чем по 40 часов в неделю. Например, это врачи. Причем это не только в Беларуси, в тех же США нормально для врачей работать по 70 часов в неделю.
Государственная координация в таком вопросе может потребоваться для ситуаций, когда речь идет о конкуренции внутри страны, продолжает экономист.
— Если ваш магазин выбрал работать четыре дня в неделю, а соседний — пять, то понятно, что второй может вас обанкротить, потому что люди начнут постоянно ходить только туда. Поэтому иногда делается так, что на целый город, регион или страну налагается координирующее правило работать только четыре дня в неделю.
Эксперт считает, что «сокращение рабочего времени — это неизбежная привилегия».
— В мире происходит технологический прогресс. Из-за этого экономики практически всех стран растут, даже в тех государствах, которые сопротивляются экономическому росту. Например, ему сопротивляется Беларусь. Но даже мы последние 10 лет хотя бы на 1% в год, но все равно растем, — говорит аналитик. — В среднем мир растет на 3% в год, богатые страны — на 1−2%. Соответственно, повышается количество ресурсов, и каждая страна или даже каждый человек может сам решать, куда расходовать этот рост.
Читайте также
