В конце января стало известно, что бывшему главному редактору телеграм-канала NEXTA Роману Протасевичу смягчили условия содержания под домашним арестом, а потом он сообщил, что начинает сотрудничество с центром «Системная правозащита». Российскому изданию Znak.com Протасевич рассказал о своем аресте, отношению к Лукашенко и о нынешних отношениях с Софьей Сапегой. Пересказываем самые интересные моменты интервью.
Отвечая на вопрос об изменении меры пресечения Роман Протасевич отметил, что сотрудничал со следствием и ему бы хотелось исправить ошибки, которые он совершил. Роману, как и раньше, нельзя выходить гулять, но можно ходить в офис на новую работу.
По его словам, он не отрицает свою вину и признается, что «работал над организацией протестов». Обвинение считает справедливым, в котором «все по факту». Что касается следов на его запястьях, которые были видны во время одного из интервью на госканале, то Роман рассказал, что это следы от наручников. Но силовики с ним обходились хорошо.
— Когда меня задержали в аэропорту и привезли уже в Минск, я был в наручниках и все такое. Но меня удивило, что при первой беседе с сотрудниками милиции в кабинете мне дали чай и даже предложили печеньки. А после стали просто со мной разговаривать. И это вообще не укладывалось в голове. У меня был разрыв шаблонов. Я не ожидал, думал, будет лютый прессинг. На всех этапах ко мне относились по-человечески, — рассказал Протасевич.
Протасевич говорит, что следователи «никогда не ставили ему никаких условий», а только «спрашивали, хочет ли он поговорить с журналистами, дать интервью».
О позитивных моментах, связанных с арестом
— Первый позитивный момент связан с моим характером, с тем, как я жил многие годы. Я всю жизнь пытался куда-то спешить, торопиться, горел работой, идеями. Я не замечал, как жизнь мимо проносится. А сейчас, посидев в информационной тишине, могу сказать, что время, проведенное под домашним арестом, помогло мне лучше понять самого себя, изменить взгляды на жизнь, планы, проанализировать, какие ошибки совершил в прошлом (и это я не только про политику). Мои близкие видят эти перемены. Вся ситуация пошла мне на пользу. Был сам себе психологом. Я стал, как бы громко это ни звучало, другим человеком.
О работе в центре «Системная правозащита»
— Это не в полной мере политика. Центр, где я сейчас работаю, занимается скорее международными вопросами. Например, самый известный кейс — история польского солдата Эмиля Чечко, который бежал в Беларусь. Он рассказал о том, как на границе якобы расстреливают беженцев. И к его словам нельзя не относиться всерьез — в Гааге начали рассмотрение дела (подтверждений этому нет — известен лишь факт того, что Чечко подал заявление в Гаагский трибунал, — Прим. Zerkalo.io). Такие ситуации единичны!
Что касается политики. Летом — осенью 2020 года, когда я пытался активничать, у меня был запал, я был идейным дурачком. Казалось, что все возможно! Это была уникальная для Беларуси ситуация. Мы смотрели на это с определенной долей эмоциональности.
Но когда началась внутренняя борьба, [представители оппозиции] стали делить шкуру неубитого медведя — какие-то будущие посты, должности, — запал пропал. Наша светлая идея стала тонуть в проблемах внутри оппозиции, разборках за деньги, власть. В ноябре 2020 года многие начали отдавать себе отчет — революция проиграна. Это было очевидно. И вот тогда наступило разочарование.
О президентских выборах
— Выборы [президента Беларуси в 2020 году] не были прозрачными, но это не значит, что мы могли знать реальные результаты (Протасевич ведет к тому, что на выборах президента вполне мог победить Лукашенко, даже при наличии нарушений. — Прим. Znak.com). Раньше, когда я был ярым представителем оппозиции, я говорил то, что считал нужным. Любое мое интервью, публичное выступление — это была пропаганда, так или иначе. Сейчас я остановился, стал смотреть на ситуацию под другим углом. Не в том смысле, что я повторяю позицию государства, скорее смотрю на все с нейтральной стороны.
Есть важный момент: представители белорусской оппозиции, (заявляя о победе Светланы Тихановской. — Прим. Zerkalo.io), ссылались на данные «Голоса», интернет-опросов. Но пользователи Telegram в Беларуси — это на 80% жители Минска. И даже в этих опросах принимали участие менее трети — четверти от всех возможных избирателей. А за пределами Минска — совсем другая ситуация. Думаю, в России то же самое: в Москве, Санкт-Петербурге, других больших городах есть протестные настроения, но в регионах-то дела обстоят иначе. Нормальная ситуация.
Роман отмечает, что не факт, что на прошедших президентских выборах не победил Лукашенко, но говорит, что не стал его «фанатом», а просто посмотрел на обе стороны.
Он считает, что альтернативы у Лукашенко нет.
Также он жалеет, что стал заниматься акциями протеста, а не журналистикой, и «влез в политику».
О Софье Сапеге и силовиках
Протасевич рассказал, что, когда он познакомился с Софьей, то она уже администрировала телеграм-каналы. Сейчас они через адвокатов не общаются и как у нее дела он не знает.
— Мне жаль, что так вышло. Получилось, что, подставив меня, — в ситуации с самолетом, — подставили и Соню. Она просто попала под раздачу. Никто не думал, что с ней может что-то произойти. Со мной-то все ясно было. Я до последнего надеялся, что она проскочит, но я недооценивал белорусских силовиков. Знаешь, говорят, что среди силовиков сплошь дураки, только те, кто с ними никогда вот так не сталкивался.
Напомним, Роман Протасевич, бывший редактор признанного белорусскими властями экстремистским популярного телеграм-канала NEXTA, был задержан 23 мая 2021 года после вынужденной посадки в Минске самолета ирландской авиакомпании Ryanair, летевшего из Афин в Вильнюс, находится под домашним арестом. Он внесен в «Перечень организаций и физических лиц, причастных к террористической деятельности» КГБ, как обвиняемый по уголовному делу по ст. 293 (массовые беспорядки) УК Беларуси. По предварительным данным он обвиняется по 10 статьям Уголовного кодекса, в том числе и в измене государству. Максимальный срок наказания по данной статье — 15 лет лишения свободы.
