Белоруска Анастасия живет в Польше уже десять лет. Приехала на учебу в 2012 году и приросла к этой стране. Через пару лет нашла работу в русскоязычной поддержке клиентов компании HP, а заодно встретила мужа. Тоже белоруса. Сейчас Анастасия живет со Стасом в Варшаве и воспитывает двух маленьких дочерей. Рассказывая о стоимости жизни в польской столице, делает важное уточнение: цены актуальны только для Варшавы, это вовсе не вся Польша.
Белорусы уезжали за границу во все времена. Однако в последние годы наших соотечественников за границей стало особенно много. Они отправляются в другие страны, чтобы жить и работать, воспитывать детей и строить бизнес. В проекте «Где нас нет» мы рассказываем о бытовой стороне переезда: ценах на жилье, продукты и развлечения, местных особенностях. А также о том, по каким вещам из Беларуси нашим землякам приходится (или не приходится) скучать. Герои — белорусы, переехавшие в страны Европы, Азии и Америки, и уже обосновавшиеся на новом месте.
«Если сдают иностранцам, часто требуют двойную сумму залога»
Только приехав в Польшу, Анастасия жила в общежитии: на тот момент место в двухместной комнате обходилось около 400−500 злотых в месяц (105−130 рублей по курсу на 2012 год). Примерно столько же стоила месячная оплата учебы.
— Перейдя на заочное, я стала снимать квартиру. Сначала однокомнатную с подругой за 800 злотых с человека (240 рублей по курсу 2013 года). Потом мы жили со Стасом и его братом в двухкомнатной квартире площадью около 50 метров за 2500 злотых (1045 рублей по курсу на 2015 год). Но в Польше, как правило, это евродвушка: спальня и гостиная совмещенная с кухней, — рассказывает собеседница. — Сейчас, с учетом роста цен из-за войны, такую квартиру можно снять минимум за 3500 злотых (1884 рубля).
Пожив какое-то время на съемной квартире, в 2017 году супруги решили обзавестись собственной. Во-первых, посчитали, что ипотека выйдет дешевле, чем аренда квартиры: всего 1800 злотых (867 рублей по курсу на 2017 год) в месяц. К тому же на тот момент оба получили бессрочные контракты, что стало важным фактором для банка.
— С 2019 года мы живем в своей квартире. Она небольшая, на 47 метров, но из нее умудрились сделать трешку: две микроспальни и небольшой зал, — рассказывает собеседница. — Уже после того, как оформили ипотеку, решили пожениться, а в мае 2018-го узнали, что ждем ребенка.
Дочка у Анастасии и Стаса родилась в январе, а уже в марте пара получила ключи и начала ремонт.
— За жилье мы платили немного — до начала войны. Потому что потом начала расти инфляция и ставка рефинансирования. И теперь мы платим за кредит почти 3500 злотых (1884 рубля) плюс еще тысячу на коммунальные платежи. Еще рассрочка на технику, ремонт — квартира выходит нам в 5000 злотых (2691 рубль), — подсчитывает Анастасия. — Изначально процент по ипотеке у нас был маленький — 3% годовых. Он состоит из прибыли банка (2,5%) и ставки рефинансирования. Когда мы брали кредит, эта ставка была 0,1%, а сейчас она уже 6,5%.
Причина такого роста инфляции и ставки рефинансирования, говорит белоруска, в жестких мерах во время пандемия. Из-за них постепенно начала обваливаться экономика. А война только ухудшила ситуацию. Именно поэтому, уточняет собеседница, в Польше подорожало съемное жилье: многие покупают квартиру в ипотеку, а потом сдают, чтобы жилье оплачивало себя самостоятельно.
— Что касается коммуналки, когда снимаешь жилье, платишь определенную сумму. И мы никогда не вникали, сколько из этих денег идет на свет, на воду, на лифт. Когда мы купили квартиру, оказалось, что за свет мы платим 50 долларов в месяц при минимальных тратах, еще 30 долларов за вывоз мусора, — рассказывает девушка. — Но если службы по сбору мусора обнаружат, что он сортируется неправильно, через два-три напоминания дом оштрафуют. Отдельно приходится платить за отопление. За отопительный сезон мы доплатили за обогрев наших 49 метров еще 1400 злотых (753 рубля). Вся коммуналка у нас выходит 900 злотых (484 рубля).
А вот жилье белорусу сейчас снять нереально: почти все квартиры сданы беженцам из Украины:
— К тому же после начала войны многие арендодатели начали настораживаться: «Ага, белорус… Лучше я сдам кому-то из Украины, чтобы не вовлекаться в моральные конфликты». Сейчас это проходит. Условия сдачи квартиры в 80% случаев стандартные: договор с оплатой залога в размере одного месяца и обязательное страхование квартиры. Но если сдают иностранцам, часто требуют двойную сумму залога. А семьи с детьми берут только с заверенным у нотариуса документом, что в случае чего им есть куда переехать. Потому что хозяин их не может просто так выселить.
«Детский сад в Варшаве — это больное место»
Декрет в Польше длится год, женщина получает выплаты в размере 80% зарплаты. И траты на детей занимают значительное место среди всех расходов. Правда, определенную помощь оказывает государство: есть специальная программа, по которой родители ежемесячно получают 500 злотых за ребенка (270 рублей), пока ему не исполнится 18 лет.
— Для новорожденного ребенка минимум половина от этой суммы у нас уходила на подгузники, — вспоминает Анастасия. — Этого точно не хватит, если ребенок питается смесью, потому что они здесь довольно дорогие. Если ребенок старше шести месяцев, ему уже нужна дополнительная еда. Стоит примерно так: полдоллара за баночку мусса или доллар за баночку пюре с мясом.
Из дополнительных трат — медицинская страховка. Ее Анастасия оформила обоим детям с рождения. Уверяет, что так проще: если к педиатрам еще можно попасть, то к профильным специалистам очень сложно. За страховку на семью платят 500 злотых в месяц.
— Детский сад в Варшаве — это больное место, — эмоционально продолжает женщина. — Когда заканчивается год декрета, большинство мам вынуждены возвращаться на работу. Но в государственный сад берут только с трех лет, до этого — ясли. И государственных почти нет: 1−2 на район. Поэтому люди отдают детей в частные ясли, которые стоят от 2000 злотых (1076 рублей) в месяц. А если ребенок часто болеет, ты сидишь с ним на больничном и платишь большие деньги фактически ни за что. Поэтому в Польше очень популярны услуги нянь. Это от 2500 до 4000 тысяч злотых в месяц (от 1345 до 2153 рублей). Но в последнее время суммы могли измениться, потому что приехало очень много женщин из Украины и Беларуси, которые могут этим заниматься. Со старшей дочерью я была в декрете два года, потом отдала ее в частные ясли. Туда она отходила полтора года, и только сейчас попала в государственный садик, но с сентября. Он бесплатный, хотя около 100 долларов (252 рубля) нужно платить за еду. Пока дочь ходит в частный, стоит это 1400 злотых (753 рубля).
Анастасия добавляет: хотелось бы водить девочку на кружки и дополнительные занятия. Но в нынешней ситуации это выглядит слишком дорого: одно занятие стоит от 30 до 60 злотых (от 16 до 32 рублей), будь то бассейн, танцы, рисование. Но об этом собеседница пока не часто задумывается:
— У меня детки еще маленькие, это уже потом пойдут секции. А у старшей дочки в садике тоже кружки есть, например, танцы, — рассказывает она.
«Кризисы и маленькие дети ограничили наши возможности»
Рассказывая о тратах на продукты, собеседница уточняет: хоть в семье и двое маленьких детей, они едят то же, что и взрослые. А старшая и вовсе практически полную порцию.
— Поэтому фактически я готовлю как на четырех взрослых. До последнего времени я не считала деньги в магазине, и на еду для одного человека уходило минимум 700 злотых (376 рублей), — делится цифрами Анастасия. — Теперь траты на продукты зависят еще и от того, сколько удалось заработать. Вышло больше — можно купить более качественные продукты и свежее мясо. Закупаемся мы в основном в «Бедронке» — это очень популярная сеть с низкими ценами. Есть даже шутка, что «бедронка» — от слова «бедный». Но если раньше мы могли за 100 злотых (53 рубля) купить еды для четверых на неделю, то сейчас этой суммы хватает на один-два дня.
От развлечений семья сейчас отказалась — стараются экономить. Собеседница даже перестала ходить на йогу (одно занятие стоит 50 злотых или 27 рублей). Время года как раз способствует экономии: можно просто выйти в парк с ребенком, и это никак не отразится на кошельке. Но до войны Анастасия со Стасом часто выбирались в город.
— Поесть в кафе в Варшаве не очень дешево: чашка кофе стоит 3−4 доллара (7,6−10 рублей), десерт и бутерброд примерно столько же. Обед в будний будет стоит 20−30 злотых (10−16 рублей), в выходные — 50 (27 рублей) на человека. Детское меню, как правило, такое же, просто блюда чуть меньше размером, но стоят не намного дешевле, — говорит собеседница. — Зимой периодически выбирались в детскую комнату: там мама может попить кофе, а ребенок полазить на горках. Она стоит 50 злотых (27 рублей) за ребенка на 2−3 часа. С другой стороны, здесь почти во всех кафе есть детская зона. Пусть это и столик с карандашами, но все равно здорово: ребенок рисует, чем-то занимается, а я могу отдохнуть.
— Для комфортной жизни в Варшаве нужно в два раза больше, чем у нас есть сейчас — около 20 000 злотых (10 776 рублей). Чтобы дети ходили в сад (хотелось бы в частный), чтобы питаться качественными продуктами, позволить себе выход в город, — рассказывает Анастасия о своих подсчетах.
Траты семьи с детьми в Варшаве:
Оплата ипотеки — 3500 злотых (1884 рубля);
Коммунальные платежи — 900 злотых (484 рубля);
Продукты — около 2000 злотых (1076 рублей);
Траты на двоих детей — около 2500 злотых (1345 рублей);
Связь, интернет — 110 злотых (60 рублей);
Подписки на стриминговые платформы — 40 злотых (21 рубль);
Траты на машину — около 400 злотых (215 рублей);
Косметика — 250 злотых (134 рубля);
Медстраховка (на всю семью) — 500 злотых (269 рублей).
Итого — 10 200 злотых (5479 рублей).
Несмотря на сложности с финансами и ипотекой, Анастасия заверяет: это не такая большая проблема, как могло показаться.
— Да, кризисы, пандемия и маленькие дети ограничили наши привычные возможности, когда мы катались как сыр в масле. Раньше мы отдыхали на море, неплохо одевались и баловали себя всякими разностями. К хорошему немудрено привыкнуть. Поэтому кажется, что наш уровень жизни значительно упал. Но сейчас, во время войны, мы счастливы и бесконечно благодарны за то, что имеем, — добавляет белоруска.
«Не знаю, будут ли дети чувствовать себя белорусами»
Анастасия — одна из тех, кто уезжал не «от чего-то», а «за чем-то». Она хотела переехать в Польшу, ей там комфортно, и возвращения домой в планах никогда не было:
— Мой муж был не совсем с этим согласен. В 2020 году он очень сильно вовлекся в происходящее, надеялся на перемены. И даже несмотря на то, что мы взяли здесь ипотеку, осели, нашли работу, он всерьез поднимал вопрос возвращения в случае победы. Сейчас таких мыслей уже нет.
Протесты в Беларуси повлияли и на частоту визитов на родину. Если раньше их всегда было несколько в год, то теперь поездки сошли на нет.
— До 2020-го у нас в Беларуси были семьи, близкие друзья. После многие переехали, разъехались по всему миру, — рассказывает белоруска. — К тому же до кризисов в Польше, когда мы жили достаточно комфортно, приезды в Минск для меня были шоком: там было дорого. Я приезжала в Минск и деньги буквально таяли.
— Но, конечно, мы в душе белорусы. Говорить в семье на белорусском у нас не вышло, но мои дети слушают колыбельные на белорусском, у нас есть белорусские книги, — делится Анастасия. — Но если мы говорим на польском с акцентом, и в процессе разговора становится понятно, что мы не местные, то с нашими детьми все по-другому. Как бы они хорошо ни говорили по-русски и по-белорусски, не знаю, будут ли они чувствовать себя белорусами. Потому что они родились и растут здесь.
