Пересадка волос — процедура долгая и малоприятная, зато эффект заметен невооруженным глазом. А так как волшебной таблетки от их выпадения пока не придумали, на изменение внешности хирургическим путем решается все больше людей. И среди пациентов не только мужчины. «Зеркало» поговорило с белорусами и белоруской, которые пересадили себе волосы, — о самой процедуре, ценах и ожиданиях от своего отражения.
«Смотрел на свое фото, а там был какой-то стареющий мужчина»
Сейчас Петру 40 лет, а первые волосы у мужчины начали выпадать еще в 34. Правда, долгое время он этому значения не придавал и жил как раньше. Но однажды увидел свою фотографию и понял, насколько стремительно редеет его шевелюра:
— На тот момент степень алопеции была приблизительно между третьей и четвертой. И я подумал, что слишком старо стал выглядеть: на фото был какой-то стареющий мужчина, — вспоминает он. — Но тогда подумал: что я могу сделать? Наверное, ничего. И оставил эту мысль. А потом на просторах интернета меня догнала реклама одной из турецких клиник по пересадке волос. И я вспомнил, что когда-то был такой певец Вадим Казаченко, который сделал себе такую же процедуру. Меня эта тема заинтересовала.
Так, в 2021 году Петр начал изучать рынок: где делают подобную операцию, сколько берут. В белорусских клиниках для него было дорого. По словам собеседника, тогда просили около 2,5 доллара за графт (кусочек кожи диаметром от 0,5 до 1 мм с несколькими волосяными луковицами, обычно от 1 до 4). В случае мужчины для заметного результата нужно было пересадить хотя бы 2000 графтов. В Беларуси за операцию пришлось бы выложить около пяти тысяч долларов. Петр говорит, что в Турции на тот момент цены были примерно в три раза ниже. Мужчина собрался было поехать туда. Но тут в России открылась такая же клиника, и его операция стоила 1300 долларов. Как в Турции, но затраты на дорогу и проживание в Москве выходили меньше.
— Поэтому я, долго не раздумывая, записался к ним (узнал где-то в августе 2021 года, а уже в ноябре оперировался), — рассказывает Петр. — В Москве я пробыл два дня: приехал в 7 утра на вокзал, а уже в 11 лежал на кушетке в операционной. Вообще приятного в процессе маловато. Операция заняла часов семь. Сначала надо лежать лицом вниз на кушетке, и тебе в затылок вводят обезболивающее. Это самый болезненный процесс, три минуты воспринимаются как три часа. После этого начинают забор графтов, обычно с затылка, и аккуратненько складывают их в специальный раствор. Этот процесс длился где-то часа два — два с половиной.
Белорус объясняет: облысение у мужчины обычно генетическое, вызвано чрезмерным количеством гормона дигидротестостерона в организме. Его влиянию подвержены волосы на макушке, а вот те, что растут на затылке, от дигидротестостерона никак не страдают. Поэтому, даже если их пересадить с задней части головы вперед, они продолжат расти. Именно на этом принципе и строится процесс пересадки: волосы просто распределяют с донорской зоны по всей голове. Но иногда, если площадь облысения большая, графты берут из бороды (они чуть отличаются по структуре, потому их обычно сажают на макушку) или с других частей тела, например с груди. Но в таких случаях выше риск, что луковицы не приживутся.
— После забора графтов — обед. А потом так называемое открытие каналов: в передней части головы, куда будут вставлять лоскутки кожи с луковицами, делается много-много маленьких ран, — продолжает Петр. — После этого пинцетом туда начинают подсаживать волосы. Когда этот процесс уже заканчивался, перестала действовать анестезия. Больше колоть уже было нельзя. В последние минут 30 на операционном столе мне хотелось просто встать и убежать — пускай я лучше останусь лысым.
— Сразу после операции ощущение, что ты в космосе: вообще мало что соображаешь, — делится собеседник. — Я переночевал в гостинице, на следующее утро приехал на перевязку. А дальше счастливо отправился домой в Беларусь. В течение недели была болезненность, и эту же первую неделю ты еще более-менее похож на человека. Через две недели рост прекращается, а через три пересаженные волосы начинают выпадать, в зоне пересадки образуется покраснение. У меня оно держалось около трех месяцев. Ощущение так себе: с лысиной я был симпатичнее, чем с красной лысиной. Это выглядело просто ужасно, хоть на улицу не выходи. Потом краснота спадает, и начинается постепенный рост. К шести месяцам выросло приблизительно 60% пересаженных волос, а финальный результат я увидел на своей голове примерно через год.
Успешность процедуры, отмечает Петр, только наполовину зависит от работы врача. Остальная половина — в руках пациента. После операции важно соблюдать все рекомендации: в первые две недели нельзя носить шапку, нужно принимать витамины и правильно мыть голову. Это было особенно важно: первые дни луковицы держатся так слабо, что их можно чуть ли не рукой достать. Также в течение месяца мужчине рекомендовали избегать любых физических нагрузок (от тренировок до секса) и исключить нахождение под солнцем. А также следить за чистотой головы, чтобы в процессе заживления в ранки не попадала инфекция.
— Первые три месяца — самое сложное психологически время, — считает Петр. — Пока ждешь процесса заживления и начала роста волос, постоянно думаешь: а все ли у меня хорошо? А правильно ли я соблюдал все рекомендации? Может быть, результата я и не увижу, и так и останется хуже, чем было? Вдруг я навсегда останусь в таком же ужасном виде? Но когда после четырех месяцев стало заметно, что рост пошел, на бывшей лысине стало увеличиваться количество растительности, тогда уже наступило спокойствие. Сейчас доволен результатом и даже еще немного загустил бы шевелюру, потому что какая бы ни была зона облысения, за раз создать отличную густоту невозможно, такой цели не ставит перед собой ни одна клиника. Через сутки после того, как я помою голову, уже немного видны просветы на макушке.
Мужчина вспоминает: в его окружении люди не очень-то понимали, что это вообще за процедура такая — пересадка волос. Поначалу спрашивали, что с головой и почему она такая красная. Тогда Петр начинал объяснять.
— Самое прикольное сейчас — встречать людей, с которыми долгое время не виделись. Они смотрят на меня и не понимают, что вообще такое случилось. Два человека спросили, почему я сменил прическу. Кто-то сказал, что мне так гораздо лучше, почему я раньше так не стригся. Говорили, что я помолодел, но что поменялось, непонятно, — заключает собеседник.
«Выгляжу как человек со слабыми и редкими волосенками»
Пересадку делала и Катерина. Женщине сейчас 39, а на операцию она легла в ноябре 2021 года. Собеседница признается: для женщин подобная процедура действительно более редкая, поскольку им не грозит гормональное выпадение волос из-за дигидротестостерона, как мужчинам. Но с облысением все-таки сталкиваются оба пола.
— Такая проблема есть, просто об этом сложнее говорить вслух. Все-таки волосы — очень важная часть женственности как образа, поэтому женщины стараются до последнего скрыть ситуацию, — считает собеседница. — У меня причина выпадения была травматическая. Я перенесла курс радиотерапии против рака в 2016 году, и хотя шевелюра потом отросла, она была не такой, как раньше, скорее, напоминала пух. К тому же на голове осталось очень много шрамов, соответственно, на них тоже ничего не растет. В общем, была достаточно большая лысина, как хочешь, так и скрывай ее.
Какое-то время Катерина экспериментировала с накладкой и париком. А также делала афрокосички, пробовала наращивание волос. Это работало, но был нюанс: требовалось регулярно ходить к мастеру, что опустошало кошелек и привязывало к месту. Так продолжалось несколько лет.
— Но понятно, что близкие знают, что со мной, все видят. К тому же хочется для своего мужчины быть всегда симпатичной, а не так, что пришла домой, сняла парик, отклеила брови, ногу отстегнула и вот это вот все, — грустно шутит белоруска. — Но я сначала даже не думала про пересадку, потому что собиралась умирать. А зачем тогда все это, деньги тратить? Но чем лучше становилось состояние здоровья, тем рациональнее выглядела эта идея.
Как и Петр, собеседница первым делом стала изучать предложения белорусских клиник, но так же довольно быстро отказалась от этой мысли из-за цены. А когда осенью 2021 года переехала в Польшу, решилась на операцию в Турции. Буквально через месяц после переезда она летела из Варшавы в Стамбул.
— У меня была, наверное, не самая дешевая операция. Но тут сложились многие обстоятельства. Во-первых, у меня эпилепсия, и поэтому никто не хотел браться. Во-вторых, мы договорились на 2,5 тысячи евро за пересадку до 4000 графтов, — вспоминает она. — И я рассчитывала, что так и получится, потому что у меня была большая зона облысения. А еще обещали, что можно будет сохранить длинные волосы, и не пришлось бы бриться налысо. Тогда имело бы смысл платить столько. Но на месте оказалось, что длинными их пересаживать смысла нет, потому что потом они все равно выпадают. А также выяснилось, что у меня невозможно набрать 4000 графтов, потому что донорская зона достаточно скудная, я никогда не отличалась шикарной шевелюрой. В итоге мне пересадили 2000 графтов за ту же цену, вышло недешево. Может быть, можно было бы с ними поторговаться — я об этом не подумала. Но в эту сумму было включено проживание в трехзвездочном отеле, трансфер, помощь переводчика. А билет я покупала за свои деньги.
Операцию Катерине делали около восьми часов под местной анестезией. Процедуру она описывает как не самую мучительную. Говорит, что было сложнее лежать так долго, хотя врачи отпускали собеседницу и на обед, и просто прогуляться, и даже покурить.
— На следующий день тебя перевязывают, дают средство для ухода, и можно ехать в аэропорт. Когда идешь по Стамбулу, видно, как много людей приезжает за этой процедурой: гуляешь по улице — все ходят с красными головами, в аэропорту то же самое. И уже никто на это внимания не обращает, — объясняет белоруска. — А голова красная из-за уколов, это очень характерный след после пересадки. Потом все потихонечку заживает, на голове образуются корочки. Их нельзя отковыривать. Для ухода в этот период есть специальные пенки, а еще необходимо пить антибиотики, применять и стероиды, чтобы не было отторжения и воспалительной реакции. Через месяц-полтора корочки сходят, после волосы действительно выпадают, и ты становишься еще более лысой, чем была. Это нормально, надо потерпеть. Но уже через полгода начинаются первые робкие результаты. У меня много шрамов, и доктор не давал никакой гарантии, что там что-то прорастет. В принципе, так вышло, большая часть оттуда вывалилась. Но все равно многое закрылось из того, что светилось. И сейчас я могу, по крайней мере, ходить без накладки. Конечно, не нужно ожидать, что появится шикарная шевелюра. Особенно если до этого были слабенькие волосенки. Но, с другой стороны, это тоже хлеб, особенно для людей, для которых других вариантов нет.
На мнение других людей о своей внешности Катерина особо не обращала внимания. Пока все заживало, могла надеть накладку, чтобы «не шокировать» незнакомцев. А вот семью и друзей не стеснялась, ходила как есть. Спустя полтора года прическа восстановилась.
— Где-то 50−60% волос прижилось, остальные выпали с концами, — говорит белоруска. — Но все равно через полтора года после операции я могла ходить без накладки и знать, что люди не будут шарахаться, думая, что я лишайная. Сейчас я выгляжу как человек со слабыми и редкими волосенками, но многие так всю жизнь живут. Причем, что интересно, они стали расти кудрявые, а до пересадки они были только чуть вьющиеся. Конечно, я себя ощущаю намного лучше. Лысые мужчины все-таки не привлекают столько внимания, как лысая, причем неравномерно, женщина. Поэтому оно того стоило, сейчас я довольна. Рекомендую всем попробовать, даже если кажется, что ваш случай совсем никакой. В худшем варианте все равно станет чуть лучше, чем было.
«В зеркале теперь совсем другой я»
У Алексея проблемы с выпадением волос начались четыре года назад, когда ему было 23. В семье собеседника проблема наследственная: и отец, и дед у мужчины лысые. Но из-за стрессов для читателя проблемы начались гораздо раньше, чем у родных.
— Я не мог никак смириться с происходящим, хотя пытался принять, что это естественные процессы. Очень сильно комплексовал. Много изучал, сколько стоит пересадка, где ее можно сделать и в Минске, и в Москве, и в Турции. Но как-то все не было времени, — рассказывает он. — А в этом году ситуация достигла крайней точки. К тому же уехал из Беларуси, поэтому решил заняться вопросом более предметно, начал изучать, отправлять свои фотографии в турецкие клиники (их выбирал по отзывам и фотографиям). Они озвучили цену — 3200 евро. Но мне нужна была еще пересадка волос на бороде, без нее стоило бы 2200 евро. В эту сумму входит трансфер от аэропорта Стамбула до отеля и обратно, проживание два дня в пятизвездочном отеле возле клиники, все услуги в ней плюс различные подушки, панамы. Билеты на самолет покупал отдельно.
Решение об операции Алексей принял еще в феврале этого года. Накопил денег, разобрался с планами и в мае приехал в Стамбул. Вспоминает, что друзья спрашивали, зачем ему это, — с их точки зрения молодой человек выглядел нормально. Но в итоге поддержали выбор парня.
— В день операции в шесть утра я встретился с сопровождающим и переводчиком, мы пошли в клинику. Я не сильно волновался раньше, но в тот день очень переживал, чтобы все прошло хорошо, — делится он. — Врач меня посмотрел, мы все обсудили, нарисовали на голове линии. Взяли кровь на анализы. Они оказались хорошими. Но так не у всех: со мной находился еще один мужчина, у которого диабет, и вот его не взяли на операцию, а отправили в отель на пару часов, потому что в крови был повышен сахар. В любом случае сама оплата происходит уже после того, как сдал анализы, подписал все документы.
Так как Алексею пересаживали волосы на голове и на бороде, его операция длилась дольше, чем у остальных героев, — около 9,5 часа. Манипуляций с графтами он не чувствовал, но говорит, что уколы были болезненными. Да и просто лежать столько времени было тяжело:
— В процессе операции я вообще жалел, что на это согласился, потому что еле выдержал. Просто хотелось, чтобы это закончилось побыстрее. Как пришел в отель, настолько устал, что вообще ни о чем не думал. Первые две недели нужно спать полусидя, поэтому я сел на кровать и выключился. Первый месяц все заживало, во второй месяц было шоковое выпадение, а с третьего у меня начался рост.
Собеседник уверен: значительную роль в положительной динамике играет уход. Первые две недели нужно было обрабатывать зоны трансплантации каждое утро. А еще ему предложили набор для улучшения качества своих волос и для хорошего роста пересаженных. В нем — различные масла, аминокислоты, витамины, которых должно хватить на полгода. А еще несколько бутылок шампуня, рассчитанных на год. За это пришлось отдать еще 300 евро.
— Сейчас моя рутина выглядит так. Таблетка витаминов утром, потом я мою голову специальным шампунем. Вечером втираю в кожу или масла, или аминокислоты, и снова пью витамины, — описывает он. — Все это можно и не делать, но с уходом ситуация будет лучше. Где-то месяц-полтора назад у меня были очень большие залысины, но сейчас уже достаточно густые волосы. Это очень хороший результат. Видимо, из-за того, что я дополнительно пью витамины и использую масла.
По словам Алексея, его друзья такого результата не ожидали. Раньше молодой человек носил достаточно короткую прическу, которая по максимуму скрывала проблемы.
— Теперь они увидели, как может быть, и довольны изменениями, как и я сам, — отмечает молодой человек. — Результат еще не окончательный, я пока в ожидании. Но мне уже нравится то, что вижу в зеркале. Потому что это совсем другой я. Прическа очень меняет внешность. Смотрю старые фотографии и понимаю, что деньги были потрачены не зря и все эти мучения девять часов тоже. Теперь нужно следить за своим образом жизни, чтобы не допустить дальнейшего выпадения: здоровый сон и питание, отсутствие стресса. Это все очень сильно влияет. Если подпитывать организм и заниматься этим, то, возможно, проблем не будет. Сейчас я абсолютно не жалею. Прошло только три месяца с операции, но я уже намного увереннее себя чувствую.
Читайте также
