«Зеркало» регулярно пишет о том, как белорусы делают тесты на отцовство: иногда истории вокруг их результатов закручены сильнее, чем в кино. Недавно специалисты Государственного комитета судебных экспертиз по Могилевской области рассказали, что чаще всего женщины прибегают к таким анализам, чтобы взыскать алименты на детей, а мужчины — чтобы подтвердить или опровергнуть свое отцовство. Но за каждым подобным случаем стоит целая история — мы решили узнать у наших читателей, при каких обстоятельствах они делали такой тест и как он отразился на их жизни.
Имена собеседников изменены в целях безопасности.
«Мы вообще не считаем, что это наш внук»
Когда Татьяна познакомилась с Олегом, ей было 29, ему — около 35. Отношения были прекрасными: пара быстро съехалась, Татьяна подружилась с ребенком партнера от предыдущего брака, вместе они ездили на отдых. Омрачала семейную жизнь только свекровь: по ее мнению, Татьяна разрушила предыдущую семью сына.
— Однажды она вообще пришла ко мне на работу и устроила скандал. Чтобы расставить точки над «i», я даже решила позвонить бывшей жене Олега, — рассказывает собеседница. — Вдруг я правда разрушила семью и чего-то не знаю? Но оказалось, что никто, кроме свекрови, так не считает. К тому же выяснилось, что она и в прошлых отношениях мужа вставляла им палки в колеса. После этого Олег обиделся, что я ему не доверяю и выясняю этот вопрос у его бывшей.
Через несколько лет Татьяна забеременела. Родителям Олега решили не сообщать, чтобы не нервничать в такой важный период. Впрочем, когда ребенок родился, пара все равно долго не рассказывала им об этом. Но после того как свекровь пригласила на день рождения, молчать уже не могли — пришли на праздник с сыном.
— После этого как будто все наладилось, но, видимо, в какой-то момент родители Олега насмотрелись телевизора и начали практически прямо говорить, что сомневаются в его отцовстве. Например, один раз мы сидели за столом с мужем и свекром, и тот мне заявил: «А мы, знаешь, вообще не считаем, что это наш внук». Я тогда опешила, говорю: «Взгляните на детские фото Олега — они же как две капли воды», — вспоминает собеседница. — Он ответил: «Вот сделаешь ДНК-тест, принесешь результат — тогда поверим».
Такие разговоры продолжались около полугода. В конце концов Татьяна не выдержала и согласилась: если мужу и его родителям важно проверить, то почему бы и нет. Единственное условие, которое она поставила, — клинику выбирает свекровь, чтобы позже не получить от нее новые обвинения в «подтасовке» результатов.
Для ДНК-теста необходимы образцы слюны, которые берут ватной палочкой изо рта. Перед тем, как Татьяна приехала в клинику, она объяснила сыну, которому тогда было почти пять, что все это «нужно для проверки состояния его зубов». По словам собеседницы, ни во время процедуры, ни после она даже глаз на свекровь не подняла из-за эмоций, которые переполняли.
— Если честно, до последнего надеялась, что муж скажет родителям заткнуться: мол, это его сын и он во мне уверен — идите лесом, что называется. Но нет, — с сожалением говорит Татьяна. — Мне кажется, у Олега всегда было желание доказать своей маме, что он хороший, чтобы она его полюбила, как-то обратила на него внимание. Во мне тогда столько злости было! В первую очередь на саму себя: как я могла допустить, чтобы это все со мной произошло?
По словам Татьяны, после процедуры сотрудники клиники сказали свекрови специальный пароль, по которому только она, как заказчик, сможет узнать результаты. И каково было удивление нашей собеседницы, когда через некоторое время свекровь начала рассказывать, что получила их и ребенок, согласно анализу, якобы был не от Олега.
— Я на тысячу процентов была уверена, что сын от него. У меня других мужчин вообще не было! И, так как свекровь отказывалась показывать информацию в письменной форме, мне пришлось ехать в ту клинику и буквально уговаривать их сказать результат и мне. Ведь на моих глазах рушилась семья! — восклицает Татьяна. — В итоге сотрудники клиники вошли в положение и сказали: сын действительно мой и Олега.
По словам женщины, несмотря на то, что в отцовстве по итогу сомнений не было, та ситуация подорвала отношения в семье. А через несколько лет муж и вовсе ушел к другой.
— Это стало для меня сильным ударом, — признается Татьяна. — Одно дело, когда есть конфликты и предпосылки к расставанию, но в целом у нас было все хорошо: строился дом, планировались путешествия. Так на несколько лет я оказалась в глубочайшей депрессии, хотя тогда сама этого не осознавала. Выбраться из нее помогли антидепрессанты: психотерапевт не оставил другого выбора. Сейчас у меня уже все хорошо. И главное, что Олег — отличный отец: всегда созванивается с сыном, проводит с ним время, отвозит на учебу и секции, с ним можно договариваться. В этом смысле вопросов к нему никаких.
«Результаты выкинули в мусорку на ближайшей остановке»
Вадиму было 22, когда он женился: избранницей стала 19-летняя Ольга. Они два года прожили вместе, а затем мужчине нужно было уезжать на службу в другой город. Так супругов разделили почти 300 километров, а впоследствии — и образ жизни.
— Оля тогда еще училась в университете. Я оставил ей машину и квартиру, а через какое-то время стал видеть по фото в соцсетях, что она устраивает тусовки у нас дома. По словам Оли, все было пристойно, — вспоминает Вадим. — Но сама ситуация меня нервировала. Мы постоянно ссорились, она могла подолгу не брать трубку. В итоге, когда я вернулся со службы, отношения уже были никакущие.
Свой брак в тот период Вадим описывает как «один сплошной конфликт», но разводиться тем не менее не хотел. Верил, что «с нормальным человеком можно нормально жить». А Ольга, по рассказам собеседника, была именно такой.
— Это сейчас я уже вижу: она просто хотела уйти, а я ее тянул остаться. Хотя все — от ее подруг до моей мамы — советовали нам развестись. Отсюда и рождались конфликты на почве того, что тарелка не там стоит или рубашка неправильно висит. Но дело было не в тарелке, а в том, что она уже хотела уйти к другому, — рассуждает Вадим. — И я чувствовал это. За несколько месяцев после моего возвращения секс у нас с ней был только один раз: незащищенный, во время месячных. Вскоре после этого у Оли случилась задержка.
Мужчина признается, что был на 100% уверен, что отец не он. Но не хотел, чтобы его переживания, которые он мог бы высказать жене, сказались на здоровье ребенка, даже если он чужой.
— Пока жена была беременна и первые месяцы после родов, я ей ничего не говорил. Но переживать то время было очень жестко. Чувствовал себя использованным источником ресурсов, хотя Оля никогда так обо мне не говорила, — вспоминает собеседник.
В итоге, когда Вадим решился сказать жене, что хочет проверить, кто отец ребенка, та отреагировала «максимально спокойно». Мужчина считает, что обиды и протеста не было, потому что Ольга видела, что ему тяжело дался период ее беременности.
— Я все еще не хотел, чтобы она нервничала, поэтому сказал, что не сомневаюсь в отцовстве. Просто если существуют такие тесты — почему бы и нет? — рассказывает Вадим. — Насколько я помню, на тот момент исследование стоило 500 с чем-то рублей — это «потянуло» на 70% от моей официальной зарплаты. Но у меня были и «халтуры», поэтому на ребенке это не отразилось: меньше всего хотелось, чтобы он остался без памперсов.
Сегодня в столичных клиниках, которые оказывают услуги по установлению отцовства, обычная процедура, когда мазки берут со внутренней стороны щеки, стоит от 310 до 360 рублей. Однако стоимость может увеличиваться, если анализировать придется нетипичные образцы: пустышку, волос, капли крови — или если проверить хочется не только отца, но и, например, мать.
Приехали на проверку втроем — Вадим, Ольга и их ребенок. Через несколько дней нашему собеседнику вручили несколько листов А4 с результатами.
— Какие-то медицинские термины, закорючки, цифры, формулы… Посмотрел — ничего не понятно! Хорошо, что на выдаче результатов была женщина. Я спросил: «Тетя, скажите в двух словах: я папа или не папа?» — смеется собеседник. — Она пролистала все листы и нашла для меня место, где более жирным шрифтом было написано, что вероятность этого больше 99%. У жены было примерно то же самое. Я показал ей, мол, ты мать, я отец. Она на меня глянула: «Ну и что дальше будем делать с этими листиками?» В общем, выкинули их в мусорку на ближайшей остановке.
С того времени прошло уже несколько лет — Вадим с Ольгой до сих пор вместе, позже у них родился еще один ребенок. По словам мужчины, внешне их можно назвать успешной парой. А раньше проблемы были: Вадим даже обращался к психологу, чтобы справиться со своими переживаниями.
— Сеансов получилось больше 20 — потратил на них около 1000 долларов, несмотря на то, что зарплата моя тогда была далека даже от планки «папіццот». Так получилось, что тест никак не помог мне успокоиться, стало даже хуже, — рассказывает собеседник. — В своих глазах я не только был виноват во всех наших ссорах, так еще и обвинил Олю в измене, попросив проверить отцовство. Уже позже она мне призналась, что в период, когда между нами были конфликты, она действительно встречалась с другим парнем, «просто спала с ним на одной кровати». Получается, мои сомнения были небезосновательные, просто бездоказательные. И я снова упал в яму: выходит, после всех сеансов с психологом и копаний в себе ситуация снова стала выглядеть иначе.
В целом Вадим считает, что сам факт теста никак не отразился на их паре: скорее, разваливающиеся отношения между ними привели к тому, что тест был сделан. Но признается, что, если бы ребенок оказался не его, с Ольгой бы он тут же разошелся и «вычеркнул бы ее из жизни».
— Моя ошибка изначально была в том, что я слишком много взял на себя. Если женщина хочет уйти, удерживать ее цветами и вкусной едой точно не надо. Отношения — это добрая воля двух людей. Честно? — эмоционально спрашивает Вадим. — Если бы я сразу же после теста узнал, что Оля спала с тем парнем, развелся бы все равно и платил бы алименты. Это даже не было в духе «напилась — ничего не помнила — переспала». Она все-таки целенаправленно пыталась выстроить с ним отношения.
Вадим добавляет, что женщинам стоит понимать: если муж попросил о таком тесте, значит, подозревает в неверности. А это, как он считает, звоночек, что в отношениях что-то не так: сделать тест можно, но лучше записаться вдвоем к семейному психологу.
По словам собеседника, жену он до сих пор не простил и не считает, что его история со счастливым финалом. Но разводиться все еще не собирается.
— Заканчивать отношения на том, что я буду ее обвинять в старых грехах, тоже не хочется. Оля даже предлагала, чтобы я ей изменил, как бы в отместку. Но мы же не в футбол играем, чтобы забивать ответные голы, — удивляется Вадим. — Я делаю вид, что все хорошо, но не все хорошо. Что будет, когда дети вырастут и станут самостоятельными? Захочу ли я жить с женой? Не знаю. Не знаю… Если бы я мог отмотать время назад, то я бы просто развелся перед тем, как уехать на службу.
