В Беларуси очень много людей находится в местах лишения свободы. Согласно недавнему рейтингу, наша страна — первая в Европе по доле заключенных по количеству населения: 345 на каждые 100 тысяч человек. Но для рейтинга брали старые данные за 2021 год. С тех пор белорусов стало меньше, а заключенных, возможно, и больше — судя по количеству осужденных по политическим статьям и сообщениях о заполненных колониях. В любом случае это больше 30 тысяч человек. И, похоже, их охраняют очень хорошо, потому что бежать никто не пытается. Ну, почти никто — четыре случая мы все же нашли в банке судебных решений (но в трех есть один важный нюанс). Рассказываем, как происходили и чем закончились эти побеги.
«Суицид»
Уроженец Мядельщины Кирилл (здесь и далее имена вымышлены) всю жизнь занимался кражами — был судим восемь раз. Освободившись после очередного срока весной 2020 года, он продержался на воле недолго и был арестован уже по гораздо более серьезной статье за распространение наркотиков (ч. 4 ст. 328 УК). Вдобавок его обвинили в уклонении от превентивного надзора.
Во время следствия мужчину держали в СИЗО-1 Минска на улице Володарского. 29 июля 2021 года ему вынесли приговор — 14,5 года колонии и штраф 14,5 тыс. рублей. После этого, еще находясь в СИЗО, Кирилл был госпитализирован с «травмой в области лица» в 11-ю клиническую больницу Минска.
Палату охраняли конвоиры — они находились прямо внутри. Но им не удалось уследить за «подопечным», несмотря на то, что он был пристегнут к кровати специальным браслетом за одну ногу. Однажды ночью Кирилл попробовал совершить побег.
Как говорится в материалах дела, мужчина вскрыл замок наручника неустановленным предметом и фрагментом стержня ручки, затем выпрыгнул в окно палаты и попытался скрыться. Но беглеца поймали.
Статья 413 УК. Побег из исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы, арестного дома или из-под стражи — наказывается лишением свободы на срок до трех лет.
То же действие, совершенное группой лиц по предварительному сговору, либо с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, — наказывается лишением свободы на срок от двух до семи лет.
На суде Кирилл не признал свою вину. Он рассказал, что в больнице ему сделали операцию и после этого охранники не приковывали его наручниками — так бывало и раньше. Ночью он лежал и писал апелляционную жалобу. Задумавшись о том, какой огромный срок ему дали, осужденный, по его словам, решил покончить жизнь самоубийством. Когда конвоиры уснули, он поднялся с кровати и выпрыгнул в окно. Момент падения не помнит. Помнит лишь, как сидел на корточках на земле и ждал, пока его задержат. Через 10 секунд вслед за ним выпрыгнул один из конвоиров, затем подбежали еще двое и надели ему наручники.
Конвоиры тоже дали показания. По их словам, никто из них в ту ночь не спал, а Кирилл все же был прикован браслетом к кровати. После операции он был в нормальном психологическом состоянии, никаких суицидальных мыслей не высказывал, собирался опротестовать приговор, думал о будущем. До 5 часов утра он писал жалобу, а затем лег спать, при этом много ворочался. Окно было открыто на проветривание. В один момент мужчина внезапно прыгнул со своей кровати на соседнюю, бросился к окну, открыл его настежь, стал на подоконник, вырвался из рук охранника, который пытался его удержать, и прыгнул. Конвоир выскочил в окно вслед за ним, остальные выбежали на улицу обычным путем и скрутили осужденного.
Позже от следователя они узнали, что на кровати Кирилла под простыней нашли кусок металлической проволоки. Как она туда попала, конвоиры не знали. Они пояснили, что личный обыск осужденного, согласно правилам, проводился только перед выездом из СИЗО и повторно должен был быть проведен перед возвращением. А при осмотре палаты ничего подозрительного они не находили. Впрочем, согласно экспертному заключению, той проволокой браслеты не вскрывались, но мог быть использован фрагмент стержня ручки.
Медики сообщили, что пациент поступил с диагнозом «перелом лицевого и основания черепа», ему провели операцию под наркозом. Медперсонал СИЗО проводил оценку суицидального риска и такового не выявил. В больнице Кирилл тоже склонности к самоубийству не проявлял. Об отсутствии суицидальных намерений у обвиняемого на суде заявил и эксперт-психиатр.
Суд в итоге пришел к выводу, что доказательств достаточно для решения о том, что заключенный виновен. Показания Кирилла о том, что он хотел не сбежать, а совершить суицид, сочли неважными, так как в любом случае он самовольно и незаконно покинул место содержания под стражей, то есть побег произошел.
Мужчине назначили по ч. 1 ст. 413 УК полтора года лишения свободы. С учетом неотбытого наказания его в итоге приговорили к 15 годам колонии.
Кирилл подал апелляцию, в которой настаивал, что его действия квалифицированы неправильно, он лишь хотел уйти из жизни, а не убежать. Но суд постановил, что он все равно виновен в побеге и первоначальный приговор был верным.
Побег на этапе
Гомельчанина Андрея 8 июля 2022 года переводили из СИЗО Минска в СИЗО Гомеля. Этап был обычным — по железной дороге. Поздно вечером его в автозаке привезли в Щомыслицу, на станцию Помыслище, где должны были под конвоем посадить в спецвагон электропоезда.
В 23.22, когда мужчину вели из автозака в вагон, он внезапно отбросил в сторону свои вещи, оттолкнул начальника караула руками в грудь и побежал к автозаку со стороны кабины. Но добраться до руля Андрею не удалось: конвоиры догнали его и задержали с применением силы.
На мужчину составили рапорт о попытке побега, было возбуждено уголовное дело. Позже, в феврале, эксперт-психиатр выдал заключение, что Андрей в тот период страдал и в настоящее время страдает параноидной шизофренией с эпизодическим типом течения. Из-за этого он был неспособен сознавать характер и последствия своих действий, руководить ими в тот период, когда совершал побег.
«По своему психическому состоянию нуждается в применении к нему принудительных мер безопасности и лечения, учитывая характер инкриминируемого деяния, в психиатрическом стационаре со строгим наблюдением», — говорится в заключении.
Таким образом, суд пришел к выводу, что заключенный совершил преступление в состоянии невменяемости. Приговор был вынесен 27 марта. В соответствии с законом Андрея освободили от уголовной ответственности за побег. Но, согласно рекомендации психиатра, назначили принудительные меры безопасности и лечения — поместили в психиатрический стационар со строгим наблюдением.
«Попыталась преодолеть основное ограждение»
Жительница агрогородка Большое Можейково Щучинского района Светлана была осуждена по п. 2 ч. 2 ст. 139 УК за убийство «заведомо малолетнего, престарелого или лица, находящегося в беспомощном состоянии» и приговорена к 11 годам лишения свободы. Срок она отбывала в женской ИК-4 в Гомеле.
Однажды в субботу, 13 ноября 2021 года, около половины десятого вечера Светлана попыталась совершить побег. Она перелезла через ограждение седьмого локального участка, потом побежала дальше, перебралась через предупредительное ограждение и попала на внутреннюю запретную зону. Ей удалось добраться до основного ограждения колонии, но когда она пыталась его перелезть, ее задержал наряд контролеров.
Против женщины завели уголовное дело о покушении на побег, ее взяли под стражу в СИЗО. В ходе следствия Светлану отправили на стационарную психиатрическую экспертизу. Эксперты пришли к выводу, что у нее параноидная шизофрения, которая наблюдается менее года, и на момент побега женщина уже ею страдала. Вследствие этого она «руководствовалась болезненной мотивацией, основанной на патологических умозаключениях», возникших вследствие шизофрении, не могла критически оценивать свои действия, осознавать их фактический характер и общественную опасность.
На момент проведения экспертизы, согласно заключению специалистов, у Светланы продолжали наблюдаться бредовые идеи, нарушения мышления, некритичность, агрессивные тенденции. По мнению специалистов, женщина представляла опасность для окружающих и нуждалась в принудительном и интенсивном психиатрическом лечении в стационаре с усиленным наблюдением
Так как побег Светлана пыталась совершить в состоянии невменяемости, то в марте 2022-го ее освободили от уголовной ответственности и, как рекомендовали врачи, отправили на принудительное лечение.
Запутался в колючей проволоке
Минчанин Евгений был осужден по трем пунктам «наркотической» 328-й статьи УК на 8 лет лишения свободы и помещен в колонию — вероятно, в Шклове. Большую часть срока он уже отбыл — оставалось лишь 2 года и 5 месяцев. Но однажды около полудня он попытался сбежать.
Находясь в жилой зоне колонии и воспользовавшись моментом отсутствия контроля со стороны сотрудников ИК, Евгений залез на крышу навеса сушилки, расположенного рядом с ограждением локального участка. В этот момент дежурные его заметили и потребовали вернуться. Но мужчина не остановился, а перелез через ограждение и спрыгнул на запретную зону рядом с коридором между жилым и производственным участками. Он бросился бежать, преодолел несколько поворотов, перелез через еще одно металлическое заграждение на другой участок запретной зоны, добежал до тропы контролеров, перелез через третий забор и оказался на основной контрольно-следовой полосе — то есть был уже почти у границы колонии.
В этот момент один из контролеров заметил его, схватил свой автомат Калашникова и выстрелил в воздух. Заключенный продолжал бежать и уже перелезал верхнюю часть основного ограждения колонии. Однако тут ему не повезло. Видимо, чтобы не пораниться, Евгений заранее надел на руки вязаные перчатки. Они его и подвели: перебираясь через верх основного заграждения колонии, мужчина так сильно зацепился перчатками за колючую проволоку, что уже не смог выбраться. Оттуда его сняли охранники.
Неудавшийся побег продолжался около 35−40 минут. В результате Евгений вместо свободы получил рваные раны на левой руке и правой кисти от колючей проволоки и новое уголовное дело.
Но стационарная психиатрическая экспертиза показала, что мужчина — как и двое предыдущих беглецов — страдает параноидной шизофренией. В момент побега он руководствовался галлюцинаторно-бредовой симптоматикой, не мог осознавать характер своих действий и руководить ими.
В итоге суд постановил, что Евгений совершил попытку побега в состоянии невменяемости и не подлежит уголовной ответственности. Его поместили на принудительное лечение в психиатрический стационар с усиленным наблюдением.
Читайте также
