Имена артистов, с которыми работал музыкальный продюсер Владимир Кубышкин, белорусам известны наверняка. Он до сих пор продюсирует Анну Шаркунову. А до этого продвигал певца Германа, группу «Ямайка», писал песни для Александра Солодухи и других исполнителей. В 2015 году неожиданно для всех он уехал в США. Изначально хотел просто отдохнуть, но в итоге осел. В интервью «Зеркалу» Кубышкин рассказал, кто, по его мнению, убил наш шоу-бизнес, из-за чего Павел Латушко должен покаяться перед белорусами и почему в Новой Беларуси сам он будет «совком».
Владимир Кубышкин, 55 лет. Поэт, автор песен и продюсер. По образованию врач, закончил медицинское училище, а в 1989 году — стоматологический факультет медицинского университета. По специальности работал только во время учебы — был фельдшером в скорой помощи. После университета устроился в коммерческий банк, а в 1997 году по просьбе одного из друзей, мечтавшего стать певцом, занялся его продюсированием. Позже уехал в Москву, чтобы продвигать на российском рынке белорусскую группу «Лето».
В 2003-м вернулся в Беларусь и активно занялся продвижением белорусских артистов. Его самыми известными и успешными проектами стали певица Аня Шаркунова и исполнитель Герман. С последним Кубышкин перестал работать в 2012 году, а с Аней Шаркуновой сотрудничает до сих пор.
В 2020 году, за два дня до президентских выборов, Шаркунова выпустила «Песню счастливых людей», написанную Кубышкиным. В съемках клипа на нее приняли участие известные белорусы, впоследствии поддержавшие протесты. Из-за композиции Шаркунова была вынуждена эмигрировать из Беларуси.
Владимир Кубышкин уже 8 лет живет в США и занимается бизнесом, не связанным со сферой развлечений.
«Есть люди, не способные на подлость, Грибалева — одна из них»
— Вашу подругу Ларису Грибалеву недавно задерживали силовики. Блогер Анна Бонд вообще отбыла арест на Окрестина, что-то странное происходит с другими селебрити. Вы понимаете, как работают власти и чего они хотят от этих людей?
— Я не знаю в подробностях, как работают власти, но могу иметь представление на основании 100-летнего опыта «совка». Человек, способный видеть причинно-следственные связи, вполне может представить, как это работает. Потому что КГБ никуда не делся, и его методы работы не изменились. Одних шантажируют, других покупают. Несговорчивых репрессируют.
Что касается Ларисы Грибалевой, Ани Бонд, Дениса Курьяна и других людей, то я точно не знаю, как их пытались «мотивировать». Скорее всего, делали предложения, от которых сложно отказаться.
Однако есть люди, которые физически не способны на подлость. И я считаю, что Лариса Грибалева — именно такая. Но ее есть чем шантажировать — у нее дом, дети. А силовики — они же на работе, ничего личного. Их учили ломать людей, давить на слабые места. Посмотрим, что будет дальше, но это все просто ужасно.
— Как вы отреагировали на то, что исполнитель Виталий Воронко, продюсером которого вы были, в 2020 году открыто поддержал Лукашенко, даже песню про него написал?
— Пошел и проблевался. А как еще? Виталик просто глупый. В 2020-м, когда он это сделал, я уже пять лет жил в Америке, и когда я увидел это п***ец, который он спел и даже снял какое-то г***овидео, то стыдно стало мне. Я отправил ему сообщение: «Ты что делаешь? У тебя хоть что-то в башке есть?» Я не говорил ему, хорошо это или плохо, — бесполезно, но позориться-то зачем?
Он мне ответил, что я ничего не понимаю, это очень круто, он сейчас хайпанет на теме, и у него уже поперло — пошли звонки, приглашения. Хвастался, что его уже позвали на все телеканалы. Я ему сказал, если он хотя бы на один из них пойдет, то пусть забудет, как меня зовут. И он пошел. С тех пор я не хочу его знать.
Но он, повторюсь, просто глупый, а есть же и те, кто делает это осознанно, кто сделал свой выбор, смекнул и строит карьеру, такие как Герман (еще один мой бывший «питомец»), [Алена] Ланская, [Руслан] Алехно. Их десятки, абсолютно беспринципных и аморальных людишек. Других там не осталось.
— Как раз хотел спросить о Германе. Вы одновременно продюсировали его и Анну Шаркунову, они были вашими топ-артистами. Но Анна сейчас в эмиграции, а Герман активно выступает на официальных мероприятиях, в его инстаграм-аккаунте полно фото с поддержкой действующей власти. Как так получилось?
— Топ-артисткой была и остается только Аня. А Герман — тщедушный меркантильный лицемер, у него не было шанса. Это моя ошибка, определенно. Каюсь. Для него не существует ничего, чего он не сделает за деньги. Сейчас настало его время — время червей. Но судя по размеру его ж**е, все у него сейчас нормально, кушает хорошо и, за неимением конкуренции, неплохо зарабатывает.
— Неплохо — это сколько? Хочется понять, какие суммы мотивируют артистов поддерживать власть.
— Мотивируют поддерживать власть не деньги, а отсутствие совести. Но предположу, что до 10 тысяч долларов в месяц вполне можно зарабатывать. Что неплохо даже для Америки.
Государственные предприятия до сих пор организовывают массу мероприятий, приглашают артистов. Теперь, естественно, только тех, кто поддерживает власть, — Ланская, «Аура», Алехно, Герман и прочая бесталанная перхоть. За одно такое выступление они получают по 1,5−3 тысячи долларов элементарно. Солодуха «заряжает» не менее 2−3 тысяч, я думаю.
То же самое [Виталий] Карпанов с «Дроздами», которые мне омерзительны, но они хотя бы какой-то продукт делают. Ну, а что им репутация? Просто пустое слово, за нее семью в Турцию на отдых не свозишь. При полном отсутствии конкуренции и нормальных механизмов рынка вся эта пошлость будет только богатеть и расцветать.
«Белорусский шоу-бизнес убил Шакутин. Не со зла, хотел как лучше, но ему важно было выслужиться перед Лукашенко»
— Какими были гонорары Ани Шаркуновой на пике ее популярности?
— Если не брать в расчет Новый год и другие праздники, то наша программа стоила 1500 долларов. Это был не самый большой гонорар на рынке в то время. Но важно понимать, что до 90% этих денег вкладывали обратно. Поэтому у нас получалось лучше, чем у других.
Для самой малозначительной съемки Аня делала прическу и профессиональный макияж. Ни разу она не была в том же платье. Вы представляете, сколько это стоит? А сколько стоят песни, балет, репетиции, музыканты. Все, что мы зарабатывали, мы вкладывали — и поэтому развивались.
— Эти инвестиции оправдались или сгорели?
— Смотря что считать оправданием инвестиций. Оставшихся 10%, поделенных на двоих, мне хватало на жизнь. Я никогда не был богатым человеком, но мог позволить себе быть свободным художником, не идти на компромиссы со всяким г***ом — я прекрасно понимал, что мы на голову выше других. Потому что я знал, что и как делать.
А Шаркунова — самый талантливый человек, кого я знал. Мы нашли друг друга. Даже если мы работали со сторонними авторами, то я эти процессы курировал от начала и до конца. Алгоритмы сложные, но мне понятные.
Я видел много людей, которые вкладывали по 100 тысяч долларов и больше в своих жен, любовниц, в себя — и прогорели. У меня тоже был небольшой начальный капитал, но мы очень быстро вышли на самоокупаемость. Примерно за полгода. В том числе благодаря всей нашей команде.
И еще благодаря искренним и принципиальным ребятам — музыкальным редакторам FM-станций и государственных телеканалов, которые в то время думали не о лояльности к власти, а о качестве музыкального контента в эфире. Несмотря на запреты и письма Александра Шакутина, нам помогали, нас приглашали в эфиры. Тогда еще был жив шоу-бизнес. Но потом пришел «Спамаш», и все стало умирать.
— Что это были за письма и какой вообще была роль Александра Шакутина в белорусском шоу-бизнесе?
— Где-то в 2003—2004 году Шакутин вызвался перед Лукашенко стать главным по белорусскому шоу-бизнесу. Чем он руководствовался — до сих пор загадка для меня, это на банкете было — видимо, выпил лишнего. В итоге пожилой, насквозь советский «крепкий хозяйственник» решил навести порядок в шоу-бизнесе. Такой эталонный товарищ Огурцов из «Карнавальной ночи». На этом можно было сразу ставить жирный крест, но все решили еще 10 лет помучиться. И, вот, он организовал продюсерский центр «Спамаш». По его задумке, как альтернативу «Молодежному театру эстрады».
Кто такой Александр Шакутин?
Александр Шакутин, 64 года. Близкий к Лукашенко белорусский бизнесмен. Сферы бизнес-интересов довольно широки — машиностроение, торговля нефтепродуктами и цветами, шоу-бизнес. Председатель совета директоров холдинга «Амкодор», владелец холдинга «Салео» и продюсерского центра «Спамаш».
Член совета общественной организации «Белая Русь», дважды становился членом Совета Республики от Минска. С 17 ноября 2020 года находится под санкциями Европейского союза. Ему запрещен въезд в ЕС, его активы на территории стран союза частично заморожены. Также находится под санкциями Великобритании, Швейцарии и Канады. В июне 2023-го в суде Европейского союза Шакутин проиграл дело об исключении его из санкционного списка.
Лоббировал продвижение певицы Алены Ланской и добивался ее участия в конкурсе «Евровидение». Напомним, Ланская в 2011 году победила на «Славянском базаре», после чего получила звание «Заслуженной артистки Беларуси», став самой молодой певицей с таким титулом. В 2012 году Ланская выиграла национальный отборочный тур для участия в конкурсе «Евровидение», но позже результаты белорусского отбора отменил лично Александр Лукашенко после жалоб на подтасовку со стороны других участников. Но в 2013 году ей снова удалось выиграть национальный отбор, и она представила Беларусь на «Евровидении» в шведском городе Мальмё, где заняла 16-е место, набрав 48 баллов.
В 2020-м 35-летняя Ланская открыто поддержала Лукашенко и осудила участников протестов против фальсификации результатов президентских выборов и насилия со стороны силовиков.
Я в то время как раз вернулся из Москвы, где четыре года работал с девичьей группой «Лето» и другими ребятами. Чему-то там научился и горел желанием применить мои скилы в Беларуси. Почти год искал «того самого» артиста, но безуспешно.
А потом познакомился с Аней Шаркуновой, которая тогда уже вписалась в проект «Звездный дилижанс». Мы договорились, что она там закончит и мы начнем работать вместе. Примерно в это время один мой знакомый сообщил, что со мной хочет встретиться серьезный человек. Серьезные люди мне как раз были нужны, так мы и познакомились с Александром Шакутиным.
Мы встретились, он рассказал, что создает продюсерский центр, что взял на себя обязательства перед Лукашенко и что ему в команду нужны профессионалы, потому что те люди, которые работали в этой сфере раньше, не умеют делать качественный музыкальный продукт. Он пригласил меня присоединиться.
Я согласился посмотреть, как у него в «Спамаше» все устроено. Оказалось, что он нанял тех же старых авторов текстов и композиторов и думал, что я сделаю аранжировку песен, после чего случится магия, и его артисты станут популярными. Потом он показал мне артистов. Я запомнил только Алену Ланскую, но был и еще кто-то. Они начали мерзко орать в микрофон. Шакутину было важно, что поют они громко, для него это было показателем того, что выступление живое, а не под фонограмму. Крик в микрофон стал трендом, который на нашей сцене продолжается до сих пор.
Белорусский шоу-бизнес убил Шакутин. Он убил его не со зла, хотел как лучше, но ему важно было выслужиться перед Лукашенко. Это было настолько ужасно, что я ему сказал, что не буду с ним работать.
Женя Олейник (сейчас — продюсер группы «Аура». — Прим. ред.) уговаривал меня передумать. Говорил: «Вова, да тут все старперы, а мы — молодые, сейчас столько бабла накосим!» И он накосил, купил на шакутинские деньги несколько квартир в Минске. А я не хотел косить, я хотел зарабатывать. Сейчас Олейник с женой вышли на новый уровень — занимается тем же с семьей Лукашенко. Они плохо закончит, 100%.
Мы с Аней Шаркуновой стали конкурентами для продюсерского центра «Спамаш». Знаю, что Шакутин лично писал письма руководителям СМИ и предприятий, в которых просил не приглашать нас в эфиры и на концерты. Он очень активно использовал против нас административный ресурс. Но к 2011 году Аня Шаркунова стала очень популярной артисткой, и в какой-то момент Шакутин от нас отстал. Видимо, понял, что ничего не может с нами сделать, и мы даже начали хвалить друг друга. Он говорил, что я молодец, а я как-то раз назвал его лучшим продюсером года. Он действительно был лучшим продюсером 2011 года. Никто больше не умел так нагнуть министра культуры и добиться своего.
«Латушко должен признаться, что победа Ланской была куплена»
— Вы говорите, что никто не мог нагнуть министра культуры так, как Шакутин. Но в 2011 году министром был Павел Латушко. Речь о нем?
— Да, и я с того времени затаил на него обиду из-за Ланской и Шакутина. Латушко — отличный парень, но он должен покаяться за то, что в 2011 году Алена Ланская победила на «Славянском базаре» и стала заслуженной артисткой Беларуси.
— Указ о присвоении ей этого звания подписывал не Латушко, а Лукашенко.
— Указ действительно подписывал Лукашенко, но не без участия Латушко. Ее победа на «Славянском базаре» — это тоже Латушко. Конечно, он прекрасно понимал, что Ланская — слабая певица, но, видимо, Шакутин нашел какие-то аргументы. В методах убеждения я даже не хочу разбираться, но я точно знаю, что это плохие методы.
Павел Павлович сделал то, что сделал. Я считаю, что он должен принести публичные извинения перед общественностью и признаться, что та победа Ланской была куплена. И за то, что он своими руками дискредитировал звание заслуженного артиста Республики Беларусь.
— Если отбросить эти истории, чем еще вам запомнился Латушко на должности министра культуры?
— На фоне всей той совковой плесени Латушко был человеком новой формации. Безусловно, в первую очередь он был чиновником, который четко знал все правила и играл по ним. Он попробовал провести реформу отрасли, но не вышло. Просто потому, что это болото реформировать невозможно. Сейчас я могу с уверенностью сказать, что горжусь знакомством с Павлом Латушко.
— 7 августа 2020 года вышла написанная вами «Песня счастливых людей» Ани Шаркуновой, которая идеально отражала настроение общества тех дней, но при этом в ней не было ни слова о политике. Как вам это удалось?
— Я считаю, что это главная песня в моей жизни. Она получилась и вышла вовремя. Когда мы ее выложили в интернет, то мне в личку написали полторы тысячи человек. Это песня надежды. И клип очень крутой получился, вы только посмотрите, какие люди в нем снялись. Но некоторые из тех, кого мы приглашали, отказались, испугались.
— Кто?
— Не скажу. Я считаю, что это некорректно. Они хорошие люди, просто испугались.
— А вам и Ане не было страшно? К моменту выхода песни уже посадили Виктора Бабарико, Сергея Тихановского, других политиков и активистов.
— Мы же до этого не были в политике, не до конца понимали, на что идем. На нас потом столько г***а вылилось от тех коллег, которые остались в Беларуси!
В какой-то момент знакомый диджей радио «Мир» сообщил нам, что пришел приказ убрать из ротации все песни Ани Шаркуновой. Этот приказ отдал мой близкий друг, друг Ани, директор радио «Мир» Владимир Перцов. Сейчас он министр информации. Да, мой друг работает Геббельсом. После этого я понял, что если Володька с нами так поступил, то, значит, пошла разнарядка повсюду.
— Вы не обсуждали это с Перцовым?
— Нет, не вижу смысла. Он же не идиот, все прекрасно понимает. Он сделал свой выбор. Все, у меня больше нет друга. В итоге Аню везде запретили, и она была вынуждена уехать из Беларуси. Давайте про него не будем продолжать.
— Вы уехали в Соединенные Штаты задолго до этого, в 2015 году. Почему?
— Причины были романтические. С Германом мы к тому времени уже разошлись и закончили все дела. Позже Аня забеременела и решила, что полтора-два года не будет работать.
До этого, мы с ней раз пять ездили в Америку, в Калифорнию, и мне там очень понравилось. Я не политический беженец, я вообще не беженец. Думал, что поеду в США путешествовать, потусуюсь годик и вернусь. В Беларуси у меня все было хорошо, я давно адаптировался к этой агрессивной среде и даже научился питаться негативной энергией бесталанных людей и перерабатывать ее во что-то полезное.
«Здесь даже врачи подрабатывают в такси, и это не стыдно»
— В первое время в Штатах вы работали водителем грузовика. Как так вышло?
— Нет, я не сразу стал водителем грузовика. В Америке такое достижение вообще считается пиком карьеры. Для того чтобы управлять фурой, нужно получить специальную лицензию, для этого надо долго и очень дорого учиться.
В своей жизни я совершил три вещи, которыми горжусь. Первое — закончил медицинский университет, это было очень тяжело. Второе — это то, что мы сделали вместе с Аней Шаркуновой. И третье — я получил лицензию на управление грузовым автомобилем в США. До этого я много работал, чтобы были время и деньги на обучение для получения лицензии.
— Кем?
— Первое время я анализировал, чем могу заняться. Решил, что проще всего будет пойти в грузоперевозки, но для этого нужны деньги. Пока их копил — пошел таксовать в Lift, это такой аналог Uber. Здесь даже врачи подрабатывают в Lift, а это люди одной из самых высокооплачиваемых профессий в США. В Америке такая ментальность — если ты можешь заработать extra money (дополнительные деньги. — Прим. ред.), то ты молодец. Это не стыдно, это круто.
Поднакопил, зарегистрировал транспортную компанию и купил грузовой микроавтобус. Поездил на нем сам, понял, как тут все работает, и нанял водителя. За это время наработал себе кредитную историю и купил два грузовых тягача. Не огромные, среднего размера, для них еще нужна лицензия, подходят обычные права. Потом отучился, получил лицензию, купил большой грузовик и первое время сам ездил за рулем. Это отличный опыт для руководителя, он позволяет знать все детали бизнеса.
Мне совершенно не было стыдно работать водителем, я кайфовал от этого. Я знаю, что в Беларуси некоторые надо мной смеялись, но я этим недоброжелателям отвечал, что за один рейс зарабатываю больше, чем они в своих филармониях и министерствах за год. Так кто из нас дурак? При этом я горжусь собой, а они ходят на СТВ к Азаренку.
Сейчас я переехал в Чикаго, часть грузовиков продал и начал новый бизнес, теперь занимаюсь телекоммуникациями. Мы строим и обслуживаем вышки и антенны для мобильных операторов.
— После событий 2020 года вам не хотелось начать заниматься политикой, как, например, бывший ресторатор Вадим Прокопьев?
— Фигура Прокопьева мне кажется неубедительной. Первое время было интересно смотреть его стримы, это было очень эффектно и эффективно. Но я не боец, мне не нравится политика. После начала войны мне хотелось поехать в Украину, работать в госпитале. Сделать это я очень хотел, но жена не отпустила.
В политику я не хочу, у меня нет таких амбиций. С 2020 года мы с Аней Шаркуновой сделали четыре песни. «Рисунки на стене» — песня плача по Роману Бондаренко, «Дорога домой» для всех, кто уехал из Беларуси, «Знакі» на стихи политзаключенного адвоката Максима Знака, ну и «Песня счастливых людей». Это не о политике, это для тех, кто разделяет наши ценности. Это наша гордость.
— Как сейчас дела у Ани Шаркуновой?
— После того как она была вынуждена уехать из Беларуси, Аня жила в Киеве. После начала войны, под бомбежками, они с семьей выехали через Львов в Варшаву. В Варшаве нужно было определяться, и они выбрали Дубай. Два или три месяца она не могла отойти от того, что пережила. У нее ребенок, а Киев бомбят. Это ужас. После того как она пришла в себя, мы продолжили делать песни. Она мама, блогер, певица. Дела у нее нормально. В отличие от меня, Аня очень хочет вернуться в Беларусь.
— Почему вы не хотите?
— Я не знаю, что я там буду делать. Возможно, я вернусь на пенсию, и новая власть оценит мои заслуги перед страной. Конечно, мне будет приятно, если в мою честь сделают юбилейный концерт, на 60-летие, например.
Но мне кажется, что если я вернусь в Новую Беларусь, то стану там «совком». Я ничего не понимаю в современной музыке. Если я буду заниматься шоу-бизнесом, то превращусь в тех ущербных моих коллег, которые сейчас песни для Лукашенко пишут. Возможно, стану хорошим дедушкой, но буду делать никому не нужную музыку.
