В очередном выпуске шоу «Максимально» появились две белоруски, которые работают вебкам-моделями, то есть снимаются за донаты, зачастую обнаженными. В интервью девушки рассказали о трудностях своей профессии, заработках и странных клиентах, вспомнили историю с браком комика Славы Комиссаренко. А гендерная исследовательница Ирина Сидорская объяснила, почему индустрия секс-услуг — это эксплуатация женщин и стремиться к ее легализации в Беларуси не стоит.
«Сто часов за неделю не сидела — не модель»
Гостьи канала Катя и Марго работают вебкам-моделями уже около трех лет. Они снимаются в онлайн-трансляциях на специальных сайтах, общаются с постоянными и случайными посетителями, выполняют их просьбы (например, позволяют через сеть контролировать свою секс-игрушку) и получают за это донаты.
Поначалу, вспоминает Катя, мотивом для нее были даже не деньги, а любопытство:
— Мы с бывшим молодым человеком купили все оборудование, попробовали — оказалось, не так уж страшно, даже весело.
По словам девушки, в первое время она «капризничала» и не делала то, о чем ее просили клиенты, но «потом поняла — деньги не пахнут: что говорят, то и делаю».
Марго добавляет, что в вебкаме «заработать кучу денег» в принципе возможно, но для этого придется хорошо постараться:
— Там есть график, тебе нужно выходить и отрабатывать смену — как у вахтерши, только дороже.
«Смена» вебкам-модели длится в среднем восемь часов в день. Популярные девушки могут позволить себе выходить в сеть часа на три, но новичкам зачастую приходится работать и по 12 часов ежедневно, и даже целыми сутками.
— Есть такая фраза: «Сто часов не сидела [за неделю] - не модель», — отмечает Марго.
Катя отмечает, что самые прибыльные смены ей обеспечивали «сумасшедшие постоянники» (постоянные клиенты): бывало, за 4 часа общения с постоянным посетителем ей удавалось заработать 1000 долларов, но такое случалось редко:
— В основном какая-то стабильность — 200−400 долларов за восемь часов.
— У меня топ выводов был 1000−1200 долларов за неделю, — добавляет Марго.
«Показывают фотографию матери и просят: „Оскорбляй ее, пожалуйста“»
По словам девушек, основные клиенты у моделей (в вебкам-сфере их называют «мемберами») — как одинокие, так и женатые мужчины, а вот запросы у них бывают самые разные, порой довольно странные.
Например, посетители просят моделей «пригласить» поучаствовать в трансляции сестер и родителей, помочиться перед камерой, надевают женскую одежду или даже прикидываются девушками.
— Бывает, показывают фотографию матери и просят: «Оскорбляй ее, пожалуйста», — рассказывает Катя.
От «туалетных» запросов и фантазий, связанных с инцестом, по их словам, девушки всегда отказываются. Кроме того, на любых вебкам-сайтах инцест запрещен.
В целом, отмечают Катя и Марго, как пройдет сеанс — зависит от настроения мембера. Как правило, клиенты редко рассказывают моделям о себе и норовят отключиться сразу после сессии:
— Очень часто им становится стыдно от того, что они наделали.
Среди мемберов встречаются и сталкеры, которые изводят девушек навязчивыми преследованиями. Катя вспомнила сразу двух таких клиентов. Один прислал ей скриншот из новостной сводки о девушке, выброшенной с балкона, со словами, что это «его рук дело». Другой, состоятельный москвич, заявил, что организовал за девушкой слежку, присылал фото ее дома и ее самой на улице, подписался на всех ее друзей и отслеживал публикации, где ее отметили:
— Потом он поехал кататься на лыжах, сломал себе ноги и был очень занят. Общение наше притупилось и, к счастью, сошло на нет.
Марго говорит, что сталкеры чаще «заводятся» у моделей, которым «повезло» нарваться на психически нестабильного человека. Или же у тех, кто уже приобрел определенную популярность, но в этом случае девушки стараются соблюдать правила безопасности — чтобы их нельзя было вычислить по нику или даже по виду из окна.
Скриншоты и видео из интимных трансляций могут выкладывать на другие сайты или рассылать по соцсетям, забрасывать моделей «дикпиками» (фотографиями гениталий) и предложениями заняться сексом:
— Большинство считает, что если ты занимаешься вебкамом, то ты хочешь заниматься сексом абсолютно со всеми людьми на этой планете, — говорит Катя, которой приходилось с подобным сталкиваться.
«Даже сексуальный объект можно уважать»
Девушки признаются, что работа вебкам-модели имеет и другие трудности. Например, может возникнуть «жесткое выгорание» — когда перестает тянуть к сексу в обычной жизни:
— Если как романтическое свидание — супер, если как долг — то нет. Или просто сил, может быть, на это не остается.
— Не каждый же день ты хочешь выходить [в интернет] и это делать — бывает, заставляешь себя через силу. Тогда да, это эксплуатация. Или вот «постоянник» приходит: ну нет у тебя желания делать то, что вы обычно делаете, но ты делаешь, потому что знаешь, сколько примерно с ним заработаешь, — говорит Катя.
Марго отмечает, что, когда женщина приходит работать в секс-индустрию — к ней будут относиться как к сексуальному объекту, но даже объект можно уважать:
— Если ты приходишь в секс — к тебе будут относиться как к партнеру для секса в той или иной ипостаси, в этом заключается работа. Но это не обязательно будет без уважения.
А еще, добавляет она, во время вебкам-сессии модель редко получает сексуальное удовольствие:
— Даже в жизни мало кто понимает, как его доставить, а в интернете все еще сложнее.
«Получается, что модели не защищены ни с какой стороны»
Гендерная исследовательница Ирина Сидорская считает, что cфера секс-услуг может трактоваться очень широко: сюда можно отнести не только вебкам, но и проституцию, и продажу «взрослых» фото на OnlyFans. И если в некоторых странах, например, в Нидерландах, проституция в силу исторических причин легализована, то в странах вроде Беларуси, где такого никогда не было, к этому не стоит стремиться:
— Потому что секс-услуги будут оказывать женщины, а потребителями этих услуг в 90% случаев будут мужчины.
Она обратила внимание, что в скандинавских странах и вообще во многих государствах, где все в порядке с гендерным равенством, проституция не легализована и там с ней борются:
— Но борются не с проститутками, а с индустрией посредников — сутенеров, публичных домов, либо криминализируют потребителя услуги. Однако исходят из того, что сама проститутка эксплуатируется, она здесь скорее жертва.
Большинство феминисток также относятся к проституции отрицательно, отмечает Сидорская:
— Они считают, что проституция — это то, что унижает, эксплуатирует, дискриминирует женщину. Эта не та сфера, где мы можем говорить о том, что мужчина и женщина участвуют в ней на равных.
Что касается конкретно вебкама, то эксперт подчеркивает: несмотря на рассказы некоторых моделей о высоких заработках и прекрасных условиях, в действительности эта сфера «сложная и опасная» — в особенности в таких странах, как Беларусь.
— За счет того, что она «серая» и непонятно, под какие законы подпадает, здесь можно и шантажировать девушек, и запугивать, и платить им значительно меньше. Какие у них особо права есть?
Кроме проблем с законом, вебкам-модели рискуют подсесть на наркотики, испытывают страх деанонимизации, из-за которой сталкиваются с шантажом и сталкингом, причем даже не могут рассчитывать на общественную поддержку:
— Когда такая женщина приходит в правоохранительные органы, ей уже сложнее защищать свои интересы. Получается, что модели не защищены ни с какой стороны.
«Стремно, что она не призналась, и стремно то, как он это преподнес на эмоциях»
Вспомнили во время выпуска и недавний случай с белорусским комиком Славой Комиссаренко. Напомним, в сентябре стало известно о его свадьбе с украинкой Юлией Шашковой, и практически сразу в сети начали распространяться сведения о том, что Юлия несколько лет назад работала вебкам-моделью.
Стендапер признался, что «в этой ситуации ужасно все», заявил, что жена солгала ему о своем прошлом и ему «очень грустно от того, что все так получилось». Сама Юлия уверяет, что давно уже не занимается вебкамом, что она «простила себе эту ошибку» и на этом поставила точку во «всей этой истории».
Пользователи соцсетей, следившие за развитием истории, комментировали ее по-разному. Одни осуждали Шашкову за то, что она умолчала о своем прошлом, либо за то, что она вообще работала вебкам-моделью (или за то и другое сразу). Другие считают, что в такой работе нет ничего постыдного, а комику не следовало «выносить сор из избы».
— Стала ли для вас удивлением такая реакция, что у публичного человека появилась жена, она раньше занималась вебкамом — мол, что в этом такого? — спросил ведущий канала Макс Паршуто.
Катя уверена: то, что Юлия этим занималась, — «не стремно»:
— Стремно, что она не призналась, и стремно то, как он (Слава Комиссаренко. — Прим. ред.) это преподнес на эмоциях, не обдумав.
Марго же считает реакцию стендапера адекватной, а вот его жена, по ее мнению, имела полное право молчать о своем прошлом:
— Понятно, что всем хочется быть в отношениях открытых и честных, но если вдруг ты выясняешь о своем партнере то, в чем он не признавался, давай подумаем, почему он не признался, а не будем сразу осуждать.
В свою очередь Ирина Сидорская убеждена — Юлия не призналась мужу как раз потому, что ожидала негативной реакции с его стороны:
— [Комиссаренко], к сожалению, не тот человек, который отреагирует на это, сохраняя ее достоинство и уважение к ней.
