Белорусский стендап комик Дима Нарышкин уже полтора года живет в Варшаве. Недавно на своем канале в YouTube он выложил второй сольный концерт в эмиграции. В разговоре с «Зеркалом» артист рассказал, сколько можно зарабатывать юмором за границей и завидует ли он более популярному Славе Комиссаренко.
«Выходит где-то 5500−6300 рублей»
— Может ли белорусский комик, живущий в эмиграции, зарабатывать достойные деньги, если он не Слава Комиссаренко?
— Слава Комиссаренко может зарабатывать своей комедией, потому что он суперзвезда. Еще своей комедией из белорусов может зарабатывать Идрак Мирзализаде. Он тоже звезда, билет на его концерт стоит чуть побольше, чем на мой, и узнаваемость выше.
В прошлом году стендап приносил мне 70% дохода. Но я не скрываю, что работаю еще как автор и сценарист в разных проектах. В принципе, если не жить в Варшаве, а снимать такую же, как у меня, квартиру в центре, но где-нибудь в Легионово (город в 30 км от центра Варшавы. — Прим. ред.), то расходы сразу же снижаются.
Да, в таком случае можно зарабатывать. Впритирку, но можно. С другой стороны, мне кажется, что если чуть активнее работать, то можно полностью выйти на хорошую самоокупаемость.
— Ты сказал, что снимаешь квартиру в центре Варшавы. Недешево, наверное, стоит. Большую часть зарплаты приходится тратить?
— Квартира в месяц стоит 3200 злотых (2520 рублей, тут и далее белорусские рубли по курсу на 23 января. — Прим. ред.). Зарабатываю я где-то 7−8 тысяч злотых (5500 — 6300 рублей). Это уже после уплаты всех налогов.
— Неплохо. А в Беларуси выходило больше?
— Нельзя говорить, что комик зарабатывает сугубо стендап-комедией. В Беларуси у меня выходило и меньше, и больше.
Во-первых, был наш большой YouTube-канал «Все свои». У него был больший охват, и он уже был узнаваем как бренд. Канал существует и сейчас, но не в индексации. Он погиб, но там до сих пор остается 15 000 подписчиков.
В Беларуси до событий 24 февраля 2022 года у меня была большая аудитория в Instagram. Понятно, что я переехал, и людям становится, может быть, неинтересна моя деятельность здесь, они отписываются. Но в то же время на меня подписываются местные.
До 24 февраля у меня в Instagram было около 13 тысяч подписчиков. По меркам Минска я входил в какие-то списки блогеров, и мне постоянно прилетала различная реклама. Бывало, что только на рекламе в Instagram я поднимал больше, чем в стендап-клубе.
— Все изменилось после начала войны?
— Да. После начала войны я перевел соцсети на белорусский язык. Мне писали много людей по этому поводу, говорили, что отписываются. Потом, чтобы выехать из Беларуси, мне надо было вообще не «отсвечивать», и я ничего не публиковал. Из-за этого люди тоже постепенно отписывались. Потом я появился, показал, что нахожусь в Варшаве. Сейчас у меня где-то 10 500 подписчиков, до переезда менее 1% было из Польши, а сейчас — уже 22%. Большинство из тех, кто в Беларуси, отписываются, из России отписались практически все, осталось 2−3%. Но они заменяются на тех людей, которые находятся здесь, в этом регионе.
«Уже скоро умирать, надо пожить»
— Ты недавно опубликовал в YouTube новый концерт, на этой неделе собираешься снимать еще один. Сколько стоит съемка одного такого выступления?
— Последний сольник я снимал в Мекке польского стендапа, варшавском Klub Komediowy. Его аренда стоила около 1500 злотых (1200 рублей). Съемочная группа — где-то 2500 злотых (2000 рублей), аренда осветительного оборудования — 600 злотых (470 рублей). И постпродакшн — 400 евро (1380 рублей). Плюс все дополнительные расходы вроде рекламы, чтобы собрать публику на этот концерт, жестких дисков для хранения материала. Короче, выходит где-то под 2000 долларов (6330 рублей).
— Эти расходы окупаются? Получается зарабатывать в YouTube?
— До этого у меня был другой YouTube-канал, но из-за того, что я им не пользовался активно, он был вне индексации, было тяжело его раскачать. Перед Новым годом профессионалы посоветовали просто его удалить и забыть. Я скачал оттуда материалы, удалил канал и сделал новый. На нем начал запускать старые стендапы и записывать короткие шортсы. Цифры стали лучше. Я вижу, что он уже в индексации, и что YouTube интересно меня продвигать. Но пока нет 1000 подписчиков, мне не дадут монетизацию, поэтому и зарабатывать еще не получается.
Но концерты окупаются чуть-чуть по-другому. Естественно, я продавал на сольник билеты. Полностью он не отбивается, в любом случае вкладываю свои средства. Но я всегда вкладываю в себя. Поэтому планирую, что этот сольник, как и раньше, посмотрят достаточное количество людей в странах, где я могу выступать — Евросоюз или, допустим, Грузия, где есть белорусы. Тогда эти деньги отбиваются в течение года.
— Ты говоришь, что зарабатывать получается примерно столько же или даже больше, чем в Беларуси. А в качестве жизни видишь разницу? Ты стал жить хуже или лучше?
— Я об этом много думал. Какая-то странная штука произошла после переезда. Я по-другому стал подходить к своему питанию. Для меня, например, открытием стало авокадо и его полезность, оно мне вдруг стало нравиться. Я начал более серьезно относиться к своему рациону. Он изменился в лучшую сторону: ем больше фруктов, овощей, морепродуктов. Мне 38 лет, с*ка, уже скоро умирать, надо пожить.
— Приходится на чем-то экономить?
— Честно могу признаться, что в Минске я немножечко, мягко говоря, вые***ался и очень часто перемещался на такси. Такси в Минске стоит дешевле, чем в Варшаве, но не сильно. Сейчас, как только становится тепло, стараюсь перемещаться на велосипеде. Мне безумно нравится ездить. Здесь созданы все условия. Это еще и плюс к здоровью, и интереснее, чем в машине. Да и общественный транспорт в Варшаве отлично работает.
Но я не считаю, что качество жизни у меня упало. Кажется, оно даже повысилось. Хотя бы потому, что я могу просто куда-то поехать. Летом дважды был в Гданьске: просто захотел на море, когда была жара. Захотел — поехал в Берлин или еще куда-нибудь. Хотелось бы, чтобы у всех белорусов была возможность вот так делать из Минска — просто захотел и поехал. Правда, когда-то было такое, да? Я уже не помню.
«Димон, ты готов снять корону, пойти и е***шить?»
— Хочу спросить еще о Славе Комиссаренко. Он активно гастролирует по Европе и, кажется, в финансовом плане чувствует себя отлично. У тебя есть к нему зависть из-за этого?
— Почему у меня должна быть зависть? Человек сам себя сделал. Я не должен ему завидовать. Я все свои ошибки в карьере знаю, все закономерно. Чему завидовать?
— Большому количеству концертов и, соответственно, заработанных денег.
— Это абсолютно заслуженно. Я знаю, что он пахал как сумасшедший, чтобы этого всего добиться. Здесь завидовать нечему. Думаю, если в таком же ритме отпахать четыре-пять лет, то вполне можно зарабатывать, как Слава.
— В Минске ты был управляющим партнером Stand Up Comedy Hall, концертной площадки в центре города, где практически каждый день проходил белорусский стендап. Реально ли сделать что-то похожее в Варшаве?
— Такие мысли были сразу же, как я переехал. Где-то через полгода познакомился с чудесными ребятами, и они сами предложили попробовать. Мы стали рассматривать варианты, начали ездить, смотреть площадки, сделали бизнес-план, предварительный партнерский договор между собой, чтобы не произошло неприятных историй в стиле ведения белорусского бизнеса («белорусского», в кавычках, от слова «Белоруссия»).
Но затык оказался в том, что нужна площадка, я сейчас скажу странную штуку, на которую я должен зайти и прямо почувствовать, что здесь возможно рождение комедии. Не на каждую ты входишь и понимаешь, что здесь получится создать ауру. Чтобы было такое, как в Минске, когда люди приходили и сразу говорили: «О, вот сейчас будет, по ходу, раз**б». Чтобы все вокруг делалось так, чтобы было комфортно и зрителю, и комику. Мы пока просто не нашли места.
— На белорусский стендап в Варшаве будут ходить зрители?
— Это реально, только не нужно ограничиваться. Это вообще самое главное, что я понял в Варшаве: не надо ограничиваться сугубо белорусским стендапом. Должен быть стендап на белорусском, русском, украинском и обязательно на польском и английском.
Поляки вообще от своего всего всегда кайфуют. Любовь к своему — это очень крутая штука у них. Если не любить, то хотя бы интересоваться своим. Да, они не меньше нашего критикуют и «душнят» друг на друга. Но они прямо интересуются, а у нас нет такого интереса к своему. Вообще. Его не было, и его нет.
— Заслуженный артист Беларуси Игорь Сигов работает в Варшаве таксистом. За полтора года эмиграции тебе приходилось работать не по профессии?
— Я знаю Игоря, смотрел с ним прекрасные и сериалы, и кино. Я думаю, 2−3 года адаптации, чтобы выучить язык, — и он прекрасно вольется в польскую движуху. Это просто путь, который пройдет каждый мигрант, собирающийся пустить корни в Польше. Думаю, у Игоря все еще впереди.
Когда я переезжал, то у меня был серьезный разговор с самим собой. Я себя спросил: «Димон, ты готов, чуть что, снять корону и пойти ради выживания е***шить?». И самому себе ответил, что да, готов, когда не будет других вариантов.
Поэтому, если можно, я через наше интервью отреспектую каждому творческому человеку, которому пришлось ради нормальной жизни переступить через себя и заняться работой, чтобы себя обеспечить. Самое главное, чтобы у людей потом появилась возможность снова вернуться в творчество.
— Я смотрел твой последний концерт, и у меня появилась следующая мысль. Тебе не кажется, что твой юмор будет неинтересен людям, которые остаются в Беларуси? Ты не боишься оторваться «от земли» и стать эмигрантским артистом?
— Мой юмор им может быть непонятен, если они вообще не интересуются ничем, если они не понимают, что такое «proszę», «bardzo dobrze» («пожалуйста» и «очень хорошо» по-польски. — Прим.ред.).
— Когда я формулировал этот вопрос, то сразу тоже написал «не поймут», но потом исправил на «неинтересен». Жизнь эмигрантов может быть неинтересна тем, кто сейчас в Беларуси.
— Если честно, я не задумывался над тем, понравится или нет. Я делаю так, как вижу, а аудитория уже будет выбирать. Да, очень легко оторваться. Например, в новом концерте, над которым я работаю, буду и другие темы затрагивать. Знаешь, я сейчас впервые задумался над тем, нравится или не нравится мой теперешний юмор людям в Беларуси. Не понравится — значит, не понравится. Это же моя комедия, это мой взгляд.
