В Берлине, на улице Норманненштрассе стоит большое, но непримечательное здание, выкрашенное в серый и коричневый цвета. Его построили в 1961-м году на территории Восточного Берлина, но вход внутрь для широкой публики открылся лишь в ноябре 1990-го. Сегодня там находится музей Штази — организации, которая десятилетиями контролировала жизнь миллионов граждан Восточной Германии. Бетонная коробка, построенная в лучших традициях коммунистической архитектуры, была источником страха и местом, где допрашивали, запугивали и пытали людей.
«Намного хуже Гестапо»
Штази — сокращенное название Министерства государственной безопасности ГДР (Ministerium für Staatssicherheit). Его учредили в феврале 1950-го года, создав по образцу Министерства государственной безопасности СССР. Очень скоро Штази превратилось в орган тайной полиции, подконтрольный Социалистической единой партии, стоявшей во главе Восточной Германии.
Пожалуй, самое необычное и страшное в этой организации — то, насколько много людей добровольно или вынужденно с ней сотрудничало. Их было огромное количество: к 1990-му году, когда Штази полностью прекратило существование, в их рядах было 102 тыс. официальных сотрудников. Но были и сотрудники неофициальные, так называемые inoffizieller Mitarbeiter. В 1995-м году их число оценили в 174 тыс. человек, среди которых 10 тыс. и вовсе были несовершеннолетними. Однако и эти цифры вряд ли можно назвать полными: Штази успели уничтожить большую часть своих архивов, и реальное число «неофициальных сотрудников» может достигать полумиллиона.
— Штази были намного, намного хуже Гестапо, если брать в расчет репрессии против своего народа, — считал австрийский общественный деятель Симон Визенталь, всю жизнь охотившийся за нацистскими преступниками. — В Гестапо было 40 тыс. сотрудников на страну в 80 млн человек. В Штази — 102 тыс., которые контролировали население в 17 млн.
Если добавить к этим числам установленных неофициальных информаторов, то получится, что на каждые 60 жителей ГДР приходилось по одному человеку, работавшему на Штази.
Офицеры и информаторы Штази были везде: на заводах, в школах, университетах, больницах, редакциях газет, библиотеках — ни одно место в стране не находилось вне доступа тайной полиции. В каждой жилой многоэтажке был как минимум один информатор. Сотрудниками Штази были врачи, адвокаты, журналисты, писатели, актеры, официанты, спортсмены и даже священники.
Сроки за плакаты в окнах и торговля политзаключенными
В ГДР был свой уголовный кодекс, в официальной преамбуле которого говорилось, что его цель — «защита достоинства человечества, его свободы и прав под эгидой уголовного кодекса социалистического государства». Однако внутри УК были статьи, которые могли трактоваться очень широко. Например, восточных немцев массово наказывали за «Распространение изменнической информации» и «Изменнические действия». Нередко под них попадали люди, которые запрашивали разрешения на выезд из ГДР. Их «преступление» заключалось в том, что они обращались в посольства западных стран, чтобы получить документы или ответы на вопросы об эмиграции. Распространенным наказанием был трудовой лагерь на срок до двух с половиной лет.
Еще одна популярная статья — «Антигосударственная пропаганда». Журналист Джон Келер в своей книге «Штази: нерассказанная история тайной полиции Восточной Германии» приводит пример одного такого дела. Молодого человека арестовали за то, что он высказал сомнения в необходимости размещения танков на границе. На суде он признался, что у него есть телевизор, по которому он смотрел передачи из Западной Германии и рассказывал об услышанном друзьям. Один из этих «друзей» в итоге и донес на него в Штази. Судья посчитал действия обвиняемого «особо вопиющими» и приговорил его к полутора годам исправительных работ.
Еще один пример, который приводит журналист: 19-летнего парня осудили по статье «Вмешательство в деятельность государства или общества». Виной был плакат с цитатой Гёте: «Когда право превращается в бесправие, сопротивление становится долгом». Плакат молодой человек разместил у себя на окне, за что был приговорен к 22-м месяцам заключения. Незадолго до этого он подавался на иностранную визу, что послужило отягчающим обстоятельством в суде.
34-летний отец двоих детей, которому не дали разрешения на выезд из ГДР, тоже был задержан за плакат с надписью «Мы хотим уехать, но нам не дают». Его наказание — 16 месяцев лишения свободы.
Другой мужчина получил четыре года за два письма. Первое он написал своему другу в Западную Германию, пытаясь узнать, как легально выехать за границу. Второе письмо, в котором были те же вопросы, он отправил генсекретарю ЦК СЕПГ Эриху Хонеккеру. Письмо другу вылилось в статью «Установление нелегальных контактов», а письмо генсекретарю посчитали «Публичным очернением». Оба сообщения были перехвачены Штази.
Государственная машина ГДР, впрочем, не до конца полагалась на своих информаторов, несмотря на то, что их в стране были сотни тысяч. Доносы сделали обязательными, приняв закон, по которому несообщение о преступлении наказывалось лишением свободы на срок до пяти лет. Так, если гражданин узнавал, что его знакомый или друг планирует бежать на Запад, он обязан был донести на него в полицию.
Число политических заключенных в ГДР за десятилетия оценивается примерно в 200 тыс. человек. Арестом и допросами таких людей занималось Штази. Их целью было получение признания, ради чего нередко применялись пытки. Кроме того, политзаключенные были предметом торга: Восточная Германия зарабатывала на них деньги, притом очень большие. Эта секретная практика называлась Häftlingsfreikauf, что дословно переводится как «выкуп заключенных». За их освобождение платило правительство Западной Германии, и с 1963-го по 1989-й год ГДР заработала на политзеках почти 3 млрд долларов. Руководило этими тайными торгами Штази. Выкуплены были 34 тыс. человек, а цена зависела от тяжести «вины» и длительности срока заключения. Так, за освобождение студента Бенедикта фон Хенсброха, чьим родственником была королева Бельгии, ГДР требовала больше миллиона долларов. Фон Хенсброха приговорили к десяти годам исправительных работ за то, что он помогал людям бежать из ГДР.
Пытка карцером, камеры без постельного белья
Тайная полиция не стеснялась прибегать к пыткам, притом как к психологическим, так и к физическим. Печально известным местом стала тюрьма Берлин-Хоэншенхаузен, где политзаключенных подвергали регулярным истязаниям. Их лишали постельного белья, не выводили в душ, сажали в камеры с водой, в которых было невозможно спать из-за риска утонуть. В камерах не выключали свет, чтобы заключенные не могли отдохнуть даже по ночам.
Бывший заключенный Карл-Хайнц Рихтер, обвиненный в попытке побега из ГДР, вспоминал, как однажды ему сказали, что утром его расстреляют. Всю ночь он не спал, слушая, как охранники, смеясь, обсуждают его казнь. Однако на утро ему заявили, что просто пошутили. Некоторое время Рихтер перестукивался через стену с другим заключенным, рассказывая ему о своей жизни. Позже он выяснил, что все это время он общался с агентами Штази, которые пытались вытянуть из него как можно больше информации.
— Они использовали малейший повод, чтобы обвинить меня в неподчинении и отправить в карцер, — вспоминал бывший заключенный. — Меня держали в полной темноте неделями, а свет я видел лишь тогда, когда мне приносили тарелку каши или стакан воды.
Профессор Цюрихского университета Андреас Меркер, который сам был политзаключенным в ГДР, вспоминал, что после освобождения Штази заставляло подписывать документы о неразглашении. Наказанием за нарушение подписки было лишение свободы. Меркера арестовали за то, что он пытался бежать на Запад через Польшу. Его задержали в Варшавском аэропорту и депортировали в ГДР, где он провел 10 месяцев в заключении. Меркеру повезло: его выкупило правительство Западной Германии.
— Физические пытки были особенно распространены в начале эры Штази, — говорит сотрудник центра помощи жертвам пыток MFH Bochum Юлия Горлт. — Применялись избиения, пытки голодом, изнасилования, электрошок и длинные периоды изоляции. Позже отношение к заключенным изменилось. Пытки стали по большей части психологическими. В тюрьмах заключенных держали в воде. Иногда их запирали в камерах, а сотрудники Штази включали аудиозаписи криков, чтобы запугать людей.
«Биодеградация»
Штази применяло методы психологического воздействия не только к заключенным. Изощренным пыткам, растянутым во времени на долгие годы, подвергались и те, кто оставался на воле. Эта секретная практика применялась против потенциальных врагов государства и называлась Zersetzung, или биодеградация. Вот какое определение этого термина давал словарь для оперативников Штази:
«Биодеградация — метод Министерства государственной безопасности для эффективной борьбы с подрывной деятельностью… С помощью метода можно влиять на враждебных людей в рамках различных оперативно-политических мероприятий, особенно на враждебные и отрицательные взгляды и убеждения… Целью является фрагментация, паралич, дезорганизация и изоляция враждебных и негативных сил, чтобы превентивно воспрепятствовать враждебным и негативным действиям, в значительной степени ограничить или полностью предотвратить их».
Журналист Люк Хардинг так описывал этот метод:
— Zersetzung — это техника, позволяющая ниспровергнуть и подорвать противника. Цель заключалась в том, чтобы разрушить личную или семейную жизнь жертвы, чтобы она не могла продолжать свою «враждебно-негативную» деятельность по отношению к государству. Как правило, Штази использовали сотрудников для сбора подробностей из личной жизни жертвы. Затем они создавали стратегию «дезинтеграции» карьеры, семейных отношений, репутации в обществе. Они даже пытались отвернуть от жертв их собственных детей. Спецслужбы использовали Zersetzung для «выключения» противников режима. За месяцы и даже годы проблемы людей становились настолько серьезными, изнурительными и психологически обременительными, что они теряли волю к борьбе против восточногерманского государства. Операции Штази проводились в условиях полной оперативной секретности. Служба действовала как невидимый и злобный бог, манипулируя судьбами своих жертв.
Чтобы воздействовать на людей, агенты Штази могли повреждать их имущество, заставлять врачей назначать неверное лечение, слать друзьям и родственником фальшивые компрометирующие фотографии или документы. За жертвами следили, их телефонные разговоры прослушивали, а в домах могли устанавливать жучки и камеры. Иногда сотрудники Штази могли размещать в газетах объявления от имени жертв, делать заказы на их адреса. Чтобы вызвать постоянный страх и паранойю, агенты проникали в дома своих целей и что-нибудь изменяли: переставляли предметы или переводили будильник на другое время.
Сегодня число жертв этой практики Штази оценивают в 5 тыс. человек. Начиная с 1993 года им положена реабилитация.
111 километров архивов
Удивительно, но конец Штази был мирным. Спустя месяц после падения Берлинской стены в 1989-м году жители Лейпцига пришли к зданию районного управления госбезопасности и просто заняли его. Сотрудники Штази не особо сопротивлялись и мирно сдались. 15 января 1990-го сотни жителей Берлина таким же образом заняли штаб-квартиру Штази в Берлине. Офицеров госбезопасности больше волновали не здания, а документы. Огромное количество бумаг уничтожалось в шредерах и сжигалось на улице.
Архивы были настолько большими, что за два с лишним месяца с момента падения Берлинской стены уничтожить их полностью не удалось. Миллионы кусочков бумаги были аккуратно собраны, а их восстановлением занимаются до сих пор. Любопытно, что сегодня над этим работают и бывшие сотрудники Штази. Процесс, впрочем, далек от завершения. Обработать остается еще больше 15,5 тыс. мешков с клочками документов.
После падения Берлинской стены за преступления против человечности были наказаны руководители тайной полиции и высокопоставленные члены партии. Например, Эрика Хонеккера (лидера партии с 1970-го по 1989-й год) обвинили в смерти 192 человек, но из-за проблем со здоровьем он не понес наказание и переехал в Чили. Его преемник Эгон Кренц был приговорен к 6,5 годам тюремного заключения. Главу Штази Эриха Мильке приговорили к шести годам за двойное убийство, совершенное им еще в 1931-м году, но освободили через два года по состоянию здоровья. По этой же причине он не смог предстать перед судом за преступления, совершенные им в должности министра госбезопасности.
Рядовые сотрудники Штази подверглись открытому осуждению общества. Многим госслужащим, полицейским, учителям пришлось пройти через процедуры опросов и заполнить анкеты о своей связи с бывшей тайной полицией. Цель этих проверок — лишить Штази и высокопоставленных лидеров коммунистической партии права на новые должности или убрать их с текущих. Тюремные сроки бывшие сотрудники тайной полиции получали редко — обвинения предъявлялись только за действия, которые были преступными по Уголовному кодексу ГДР. В основном сотрудников Штази лишали работы в госсекторе или переводили на позиции пониже. Это было сделано для того, чтобы избежать бесконечных судебных процессов. На 2009-й год на госслужбе в Германии состояли 17 тысяч бывших сотрудников Штази.
С декабря 1991-го доступ к архивам тайной полиции был открыт для публики. Граждане могут подать запрос и получить свое досье, составленное спецслужбами во времена ГДР. И хотя имена доносчиков в документах зачеркнуты, большинство немцев могут догадаться, кто передавал информацию о них в Штази. Как правило это коллеги, друзья или родственники, которые нередко делали это под принуждением. Архивы Штази занимают 887 млн страниц, которые хранятся на 111-ти километрах полок.
С 1991-го по 2019-й свое досье в архиве запросили 3 млн 340 тыс. немцев.