Днем 18 февраля стало известно, что СК начал спецпроизводство по политическим уголовным делам в отношении 11 беларусов. В списке также Андрей Паук, на счету которого 11 статей, и его бывшая жена Ольга. В комментарии «Зеркалу» блогер рассказал, как отреагировал на новость и пытался узнать подробности у представителей прокуратуры и Следственного комитета.
«Расцениваю это как их беспомощность»
— Я как раз обзванивал прокуратуру, СК, пытался узнать, кто по мне назначен следователем, — ответил по телефону Андрей на просьбу «Зеркала» прокомментировать ситуацию со спецпроизводством. Подробности блогер попытался узнать у сотрудников СК по Брестской области, который начал процедуру.
— Я звонил в канцелярию — они не знают, кто такой Паук. Следователю звонил (нашел номер на «Карте доносов»). Он тоже не знает, кто я такой. Я пытался спровоцировать их на какие-то эмоции. Ну, женщина похихикала, — пересказывает он разговор. — Говорю: я же могу по скайпу присутствовать на суде, дать объяснения какие-нибудь — хочу предложить такую идею. Но мне сказали, что надо письменно писать такое ходатайство — прямо на бумажках, и все, по-другому нельзя.
Паук считает, что новое спецпроизводство связано «со всеми сразу» уголовными статьями, по которым на него заведены дела, а их на счету блогера уже 13. Вероятно, поэтому очередные действия беларусских силовиков не вызвали особых эмоций у давно уехавшего беларуса.
— Я считаю, что мы живем во время постправды, и они правильно делают, потому что это их работа. Правильно я говорю? — комментирует Андрей. — Рассматриваю это как их беспомощность: когда они не могут нас достать, хоть что-то надо сделать — хоть какое-то шоу, концерт показать. Мол, вот мы вас как сделаем! И это должно вызвать некоторые эмоции или отклик в сердцах, душах ябатек. Страна должна сплотиться в порыве того, что «справедливость торжествует, не забыто ничего, страница не перевернута — враг будет повержен и наказан». Наверное, это с идеологической стороны можно рассматривать как какой-то пропагандистский инструмент.
По каким статьям обвиняют Андрея Паука:
- ч. 1 и ч. 3 ст. 130 (Разжигание расовой, национальной, религиозной либо иной социальной вражды или розни — от пяти до 12 лет лишения свободы);
- ст. 188 (Клевета — до трех лет лишения свободы);
- ч. 2 и ч. 3 ст. 203−1 (Незаконные действия в отношении информации о частной жизни и персональных данных — до пяти лет лишения свободы);
- ч. 1 ст. 361−1 (Создание экстремистского формирования — от трех до семи лет лишения свободы);
- ч. 2 ст. 361−2 (Финансирование экстремистской деятельности — от пяти до восьми лет лишения свободы);
- ч. 2 ст. 361−4 (Содействие экстремистской деятельности — от трех до семи лет лишения свободы);
- ч. 1 и ч. 2 ст. 367 (Клевета в отношении Лукашенко — до шести лет лишения свободы);
- ч. 1 и ч. 2 ст. 368 (Оскорбление Лукашенко — до пяти лет лишения свободы);
- ст. 369 (Оскорбление представителя власти — до трех лет лишения свободы);
- ст. 369−1 (Дискредитация Беларуси — до четырех лет лишения свободы);
- ст. 370 (Надругательство над государственными символами — до трех лет лишения свободы);
- ст. 389 (Угроза в отношении судьи — до трех лет лишения свободы);
- ст. 391 (Оскорбление судьи — до трех лет ограничения свободы).
— Имущества в Беларуси у нас никакого нет. Там есть разрушенная квартира (силовики разгромили квартиру Андрея Паука в поселке Октябрьский во время обыска в мае 2022 года. — Прим. ред.). Она кредитная, за нее платит поручитель. Если ее заберут, это будет интересный кейс, — продолжает блогер. — Ну, пускай забирают — посмотрим. А к лишению гражданства морально мы (я имею в виду экстремисты, все неугодные и неудобные, эмигранты, «беглые») готовы. Я и не могу себя считать гражданином республики Лукашенко, а Беларусь уже стала его собственностью. По сути, это никак не влияет на качество моей жизни сейчас. Они и так не исполняют и не хотят реализовывать мои права, гарантированные Конституцией, за пределами, в том числе, Беларуси, так какая разница?
«Не буду с вами на эту тему дискутировать»
Андрей Паук передал «Зеркалу» запись разговора с сотрудницей канцелярии Управления СК по Брестской области. Женщина действительно предложила мужчине прислать письмо с ходатайством провести допрос по спецпроизводству в отношении него в конверте по почте.
— По телефону такие вопросы не решаются, — сказала она. — Ни через единую систему обращений, ни через электронные обращения — только ходатайство на Управление СК по Брестской области. Описываете ситуацию и пишете: «Прошу меня допросить с использованием Viber, Skype или чего вы там желаете». У нас (к сожалению или к счастью) электронная почта для такого вида обращений не предусмотрена. По УПК ходатайства, жалобы подаются только в письменном виде, даже если вы за границей. У нас из-за границы очень много [обращений поступает] — из Польши, Америки шлют, и вопросов нет. Так а почему вы не хотите [лично] прибыть? Ну, прямо посадят уже! Разберутся! — сказала она на слова собеседника, что его сразу задержат.
— Посадят по-любому. Мне сам Карпенков лично угрожал: «Я не знаю, что с тобой сделаю, когда мы тебя найдем», — отреагировал Паук.
— А кто такой Карпенков?
— Николай Николаевич, этот, самый матерый милиционер, — пояснил сотруднице ведомства Паук, говоря о командующем внутренними войсками, замминистра МВД. Блогер попытался узнать фамилию следователя, который занимается его материалами. Однако оказалось, что сотрудница управления не знала о том самом телеграм-канале «Специальное производство. Официально», в котором появилась новость о Пауке и других беларусах и через который, вероятно, ведомство оповещает уехавших. После блогер стал объяснять, почему попал в поле зрения органов, и попробовал вовлечь собеседницу в разговор о происходящем в стране.
— Знаете, почему они хотят меня посадить? Это же я тоже хочу законодательство поменять, всем напоминаю о том, об этом, так они меня: «Ах, ты экстремист, не хочешь Лукашенко любить, мы тебя посадим».
— Не буду с вами на эту тему дискутировать, — вздохнула сотрудница СК.
— Вот видите, какие последствия могут наступить, когда дискутируешь на эту тему! Это ж дожились!
— Ну, дожились. Ну, что ж… — посмеялась собеседница в ответ.
— Это же с вашего же молчания. Я же говорю [публично о нарушениях со стороны власти], а вы молчите — соблюдаете [нынешние законы и предписания].
— Да, соблюдаю.
— Понятно, что вас тоже могут посадить, если вы не будете молчать. И мы только и можем — что из-за границы, — продолжил разговор Андрей. — И сесть в тюрьму не хотим, и управлять страной хотим посредством того законодательства, которое у нас есть, а ничего не работает. А вот как посадить в тюрьму — это будь здоров! Сам Лукашенко не соблюдает то законодательство — и никто его не хочет посадить, а меня сразу хотят. Вот там экстремизм так экстремизм — в той голове усатой!
— Давайте мы уже не будем на эту тему дискутировать… — повторила собеседница. — Без комментариев, уж извините.
Читайте также
