Суд Европейского союза в Люксембурге в среду, 20 марта, снял санкции с беларусского государственного предприятия «Белшина». Среди причин принятия такого решения назвали недостаточность доказательств участия предприятия в репрессиях против гражданского общества. Однако политические заключенные, отбывавшие наказание в бобруйской исправительной колонии № 2, которая расположена по соседству с «Белшиной», рассказали «Зеркалу», что вынуждены были работать на переработке продукции этого предприятия. За тяжелый труд в опасных для здоровья условиях получали копейки (буквально), администрация колонии не разрешала политическим перевестись на другую работу. Мы попытались разобраться в ситуации.
Как связаны ИК-2 и «Белшина»?
Исправительная колония № 2 находится в промышленном районе Бобруйска. По прямой до предприятия «Белшина» от нее около километра. Заключенные этой колонии, как и многих других, вынуждены работать. Для этого в ИК-2 создано отдельное унитарное производственное предприятие.
Согласно официальному сайту, одним из направлений деятельности РУПП «Исправительная колония № 2 г. Бобруйска» является производство резинотехнических изделий. Это элеваторные скребки, резиновые пластины, покрышки для садового инвентаря, детских колясок и медицинского оборудования, а также палки резиновые ПР-73 (проще говоря, милицейские дубинки).
На сайте РУПП ИК также указан список партнерских организаций. Среди них — ОАО «Белшина». Информации о деталях сотрудничества нет, но по косвенным признакам можно предположить, что оно имеет под собой экономическую основу.
Согласно информации сервиса проверки контрагентов Kartoteka.by, 20 сентября 2018 года в Экономическом суде Могилевской области было возбуждено приказное производство по иску унитарного предприятия «Белшинатранс» к РУПП «Исправительная колония № 2 г. Бобруйска». Суть претензий непонятна, но их объем был оценен почти в 40 тысяч рублей.
УП «Белшинатранс» было зарегистрировано в 2014 году. Информации о его учредителях в открытом доступе нет, но в январе 2020 года газета «Шинник», сообщая о праздновании пятилетия предприятия, на котором присутствовали представители руководящего состава ОАО «Белшина», писала, что «Белшинатранс» является аутсорсинговым подразделением «Белшины».
«Пять лет назад в исполнительном комитете города Бобруйска было зарегистрировано маленькое, но гордое унитарное транспортное предприятие „Белшинатранс“. В 2014 году руководство „Белшины“ приняло решение о создании аутсорсингового подразделения», — говорилось в материале «Шинника».
«Белшинатранс» занимается перевозкой грузов, в том числе и в страны ЕС, пассажирскими перевозками, параллельно оказывая услуги по предоставлению спецтехники и техническому обслуживанию. К слову, адреса регистрации «дочки» и самой «Белшины» практически совпадают — это Минское шоссе в Бобруйске.
«Резину привозили на МАЗах с логотипом „Белшины“»
Трое бывших политических заключенных, отбывавших наказание в ИК-2, заявили «Зеркалу» о своей уверенности в том, что сырье для производства резиновых изделий поступает в колонию именно с ОАО «Белшина».
Спикер ассоциации бывших политических заключенных «Да волі» Олег Кулеша провел в ИК-2 девять месяцев. Три из них отработал «на резине» — так в бобруйской колонии называют труд по извлечению из отходов производства автомобильных покрышек металлического корда (проволоки).
— При производстве покрышек остается много отходов в виде сырой резины с проволокой внутри, — объясняет Олег Кулеша. — Все это привозили в колонию, чтобы мы извлекали проволоку. Потом резину перерабатывают — из нее выливают прямоугольные формы, которые куда-то продают.
Олег Кулеша утверждает, что собственными глазами видел, что на грузовых автомобилях, которыми в ИК-2 свозили резину для последующей переработки, были логотипы ОАО «Белшина».
— В зоне не было секретом, что резину привозят с «Белшины». Эмблемы этого предприятия были и на бортах МАЗов, которыми ее свозили в колонию, и на одежде водителей, управлявших этими грузовиками, — заявляет Кулеша. — Вся колония знала о том, что резину к нам привозят именно с «Белшины».
Слова Олега Кулеши в разговоре с «Зеркалом» подтверждает еще один бывший политический заключенный ИК-2 Иван Андрушойть. В бобруйской колонии он пробыл восемь месяцев, четыре из которых работал «на резине».
— Не помню, видел ли я логотипы «Белшины» на грузовиках, но когда нам для разделки привозили целые покрышки, то на них были эмблемы этого предприятия, — утверждает Иван Андрушойть. — Все знали, что эти колеса привозят с «Белшины», говорили об этом. Других мест, откуда их могли привозить, в Бобруйске ведь и нет.
Похожее рассказывает еще один бывший узник ИК-2 Виталий Жук. В бобруйской колонии он пробыл год и, как и другие политзаключенные, был вынужден работать «на резине». Цеха «Белшины», говорит, были видны из окон его отряда.
— Все знали, что резину для переработки к нам привозят именно с этого предприятия, которое находится рядом с колонией. Было понятно, что это отходы производства покрышек «Белшины» — резина с металлическим кордом внутри, — говорит мужчина. — На участке переработки сырой резины в производственной части колонии есть мастера и их шестерки. Они всегда знали, когда выезжает грузовик с «Белшины», и предупреждали: «Сейчас приедет МАЗ, ждите машину».
«Ты становишься рабом»
Иван Андрушойть говорит, что работа с резиной была тяжелой. Вот как мужчина описывает этот процесс:
— С «Белшины» привозили обрезки резины с кордом, который был очень-очень тонким. У тебя есть норма — в день надо нарвать 450 грамм. Если нарвешь 300 грамм, то получишь предупреждение, что если такое повторится, то в следующий раз тебя отправят в штрафной изолятор. Но резина была легкой, она похожа на ту, которую используют в презервативах — очень тонкая. В нее всунут корд — это две металлические жилы толщиной с инсулиновую иглу.
Все собеседники «Зеркала» уверены, что работа «на резине» в ИК-2 — дополнительное наказание для политических. Иван Андрушойть называет этот труд рабским, от которого нет возможности отказаться.
— Ты становишься рабом системы. Если обычный заключенный, не политический, еще как-то может попробовать договориться с администрацией и поменять место работы, то политзаключенным никакого выбора не предоставляют вообще, — рассказывает Иван. — Меня заставляли работать «на резине», отказаться я не мог. Точнее, мог, но за это меня бы отправили в штрафной изолятор или помещение камерного типа. Могли вообще «крутануть» по 411-й (Иван имеет в виду ст. 411 Уголовного кодекса (Злостное неповиновение требованиям администрации исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы), по которой заключенный может получить дополнительно до года в колонии. — Прим. ред.).
С тем, что работа «на резине» — это рабский труд, согласен и Виталий Жук. Мужчина говорит, что на этом производстве в ИК-2 работали 95% политических заключенных. Отправляли на такие работы даже тех, у кого были объективные противопоказания по здоровью.
— Вместе со мной в колонии был политический заключенный Руслан Садовничий, у него третья группа инвалидности по зрению. На руках были все справки и другие подтверждающие это документы, но тем не менее начальник колонии распорядился определить Руслана «на резину», — утверждает Виталий. — Из-за проблем со зрением Руслан даже не мог рассмотреть эту тонкую проволоку, которую надо выдирать из резины, но был вынужден работать.
По словам Виталия Жука, условия работы на участке по переработке сырой резины в ИК-2 нельзя назвать нормальными. Весь процесс по извлечению металлического корда происходит в большом ангаре при плохом освещении, где в воздухе стоит мелкодисперсная резиновая пыль.
— Там постоянная вонь от этой резины, и вся одежда пропитывалась этим запахом, — вспоминает бывший политзаключенный. — После смены приходишь высморкаться, и из носа и рта выходит черная слизь. Что касается техники безопасности, то это мрак. Респираторов не было. Нам выдавали пластиковые очки, которым было минимум с десяток лет. Из-за потертостей они были матовыми, через стекла ничего не было видно. Еще давали старые плоскогубцы, чтобы выдирать корд. Из нового были только строительные перчатки.
Но и эти перчатки не сильно защищали руки от травм при работе «на резине», утверждает Виталий:
— После первого дня работы мои белые перчатки стали розовыми. Это от крови. Когда ты рвешь металлический корд, то он как струна вылетает из резины и пробивает перчатку. Это то же самое, как если бы я колол себе руки тонкой иголкой — и таких «уколов» за смену было минимум 50. У всех, кто там работал, в конце смены руки выглядели как у наркоманов. В первое время у меня чуть ли не нервный срыв случился — до такой степени это было больно и неприятно.
«Я зарабатывал за это около 11 копеек в месяц»
Политзаключенный Иван Андрушойть говорит, что из-за контакта с чужой кровью политзаключенные, работающие «на резине», могли заразиться опасными заболеваниями, но никаких мер по профилактике этого администрация колонии не предпринимала.
— В колонии очень много людей, больных гепатитом. Заключенный с таким заболеванием может рвать резину, бросить кусок, а другой человек — поднять его и заразиться.
За работу на опасном производстве, как этого и требует ст. 42 Конституции Беларуси, политические заключенные ИК-2 получали зарплату. После вопроса о ее размере Иван Андрушойть начинает громко смеяться, но затем становится серьезным.
— Это полнейшее издевательство! — восклицает он. — Я зарабатывал за это около 11 копеек в месяц. Администрация ссылалась на ст. 102 Уголовно-исполнительного кодекса, в которой говорится, что если ты работаешь в колонии, то стоимость одежды и содержания высчитывается из заработной платы. Получается, мы сами платили за очки, через которые ничего не видно, и за перчатки, которые никак не защищали руки от травм.
Другие собеседники «Зеркала» говорят, что за работу «на резине» зарабатывали немного больше — около двух рублей в месяц. Но этих денег, разумеется, не хватало, и для того, чтобы иметь возможность купить необходимые товары в магазине колонии, приходилось просить близких отправить денежный перевод.
Журналист «Зеркала» под видом менеджера резиноперерабатывающей компании позвонил на «Белшину», сказав, что прочитал в интернете о том, что в бобруйской исправительной колонии занимаются переработкой отходов производства этого предприятия.
— Скажите, а колония у вас закупает эту резину? — спросил журналист «Зеркала».
— Нет, — сухо ответила сотрудница «Белшины» и положила трубку.
Беларусским политзаключенным создают пыточные условия работы и жизни. Об этом нельзя молчать. «Зеркало» добывает информацию из разных источников, чтобы рассказать о невыносимых условиях за решеткой, а также о тех, кто может получать от этого выгоду.
Поддержите редакцию, чтобы мы продолжали говорить о важном
Мы надеемся, что качественная аналитика от независимых экспертов позволит вам лучше понять белорусскую политику (и чего ждать в будущем).
Станьте патроном «Зеркала» — журналистского проекта, которому вы помогаете оставаться независимым. Пожертвовать любую сумму можно быстро и безопасно через сервис Donorbox.
Это безопасно?
Если вы не в Беларуси — да. Этот сервис используют более 80 тысяч организаций из 96 стран. Он действительно надежный: в основе — платежная система Stripe, сертифицированная по международному стандарту безопасности PCI DSS. А еще банк не увидит, что платеж сделан в адрес «Зеркала».
Вы можете сделать разовое пожертвование или оформить регулярный платеж. Любая помощь, особенно если она регулярная, поможет нам работать. Пять, десять, 25 евро — это наша возможность планировать работу.
Важно: не донатьте с карточек беларусских и российских банков. Это вопрос вашей безопасности.
Если для вас более удобен сервис Patreon — вы можете поддержать нас с помощью него. Однако Donorbox возьмет меньшую комиссию и сейчас является для нас приоритетом.
