У Дмитрия Сухова — более 15 лет опыта в IT, в том числе архитектором, техлидом и техническим директором. Он основатель двух компаний. И вот уже полгода ищет работу в Беларуси: более 500 откликов и 100 собеседований, шесть предложений — все «сорвались». Издание devby.io узнало у Дмитрия, что со спросом на технических специалистов высокого уровня — и какие шансы найти работу, если переезд невозможен.
— Общего опыта в IT у меня более 15 лет: я начинал работать еще подростком — делал сайты на заказ. Между 10 и 11-м классом школы летом подрабатывал PHP-разработчиком в Move Your Web, которая позже была переименована в Apalon, — c Петром Скоромным у руля.
После школы я поступил на «заочку» в БНТУ — на строительный факультет: на этом отец настоял, потому что у него в то время был свой строительный бизнес.
Я хотел был разработчиком — целыми днями учился за компьютером. А родители думали, что на самом деле рублюсь в игры. Отец наседал: «Найди хоть какую работу!» Чтобы снизить напряжение, я устроился грузчиком на «Керамин» — и несколько недель таскал по 20 тонн плитки в день. Потом родители пожалели мою спину, сказали: «Ладно…» Но поставили условие: я должен был найти другую работу.
Заработанных на «Керамине» денег хватило, чтобы оплатить курс Святослава Куликова по QA (специалист по качеству продукта — тестировщик. — Прим. ред.) в «Белхард». Я выучился — и пошел работать в Allied Testing.
Так стартовала моя карьера: сначала — как тестировщика, потом — как автоматизатора и тестинг-менеджера, а позже — как разработчика.
«Работали по две смены: восемь часов — в своей компании, еще от четырех до восьми — на фрилансе»
В 2013 году я открыл свою первую компанию Stormnet Technologies — мне было 22 года. Я написал курс по тестированию и по вечерам после работы обучал студентов, сперва друзей, а затем и всех желающих.
Сначала моя компания занималась только обучением. Погуглите it-courses.by — к 2016 году они уже входили в топ-3 образовательных центров после ПВТ и QA-academy от iTransition. За шесть лет, что я был у руля, мы обучили три тысячи айтишников.
А где-то с 2016 года мы запустили еще и отдел разработки — 20 человек работало у нас на аутсорсе.
Помню первый наш офис на ул. Чеботарева, 2 недалеко от Тракторного завода. Я искал помещение с недорогой арендой — а в итоге оказалось, что здание в аварийном состоянии: туалеты не работали, в коридорах не было света, с фасада чуть ли не кирпичи на голову сыпались.
Мы переехали на Передовую, 6, а оттуда через год — на Кошевого, 5. Вот там отличный был офис — в нем было все: три туалета, душ, кухня. Мы с женой последние три года даже жили там в одном из кабинетов — и кошку туда перевезли.
Не подумайте ничего, у нас была квартира — в конце улицы. Но мы работали по две смены: восемь часов — в своей компании, еще от четырех до восьми — на фрилансе, к концу рабочего дня сил дойти до дома уже никаких не было. Кстати, в другом кабинете ночевали и некоторые наши сотрудники — кто не хотел тратиться на съем жилья.
«Я понимал, что банковский цикл подходит к концу, год-два — и экономика начнет схлопываться»
С 2016 года я занимался в Stormnet Technologies только полным циклом разработки: от предпродажи до сдачи проекта и его поддержки. А курсы курировал другой управленец.
Зачем продал компанию в 2019 году — все просто: имея экономическое образование, я понимал, что банковский цикл подходит к концу, а значит, грядет следующий кризис, год-два — и экономика начнет схлопываться. Поэтому я решил выйти в кеш.
Мы наняли аудиторов и юристов для подготовки к продаже и проведению due diligence. А потом выставили компанию на продажу — через Onliner, между прочим: «Продается бизнес».
За сколько я продал его — за деньги, сопоставимые с размером годовой прибыли, это примерно 50% оборота, больше подробностей не могу дать. И да, я не жалею ни о чем — это было выгодно.
Год спустя ударил ковид — и если бы я был еще у руля компании, пришлось бы сильно переформатировать бизнес. Так что все удачно сложилось!
На вырученные деньги я достроил дом, купил 4-комнатную квартиру и Ford Mustang. О последней покупке я бы тоже не жалел, если бы мог на нем ездить (почему не могу — расскажу дальше). Но сейчас он стоит, покрывается пылью — я выставил его на продажу, но продать не получается.
«Заказчики стали уходить, отдела продаж у нас не было, проекты я „добывал“ благодаря связям»
У меня еще оставалась в собственности компания Lynix — она тоже была основана в том же 2013 году, но существовала в вялотекущем формате. С 2016 года начала потихоньку разрастаться — и в 2019-м достигла пика, мы стали больше заниматься ею.
Так и работали до 2021-го, пока не пришел ковид, позже — кризис и санкции, заказчики стали уходить один за другим, а отдела продаж у нас не было, проекты я «добывал» благодаря личным связям и через вендора, который тоже не пережил это время и ушел из Беларуси.
Я всегда много работал: параллельно со своими компаниями была еще работа. Занятость 12−16 часов — и днем, и ночью. Вот почему мы и жили в офисе: мы открывали глаза — садились за комп, и пока глаза сами не станут закрываться, не отрывались.
Конечно, без выгорания не обходилось — так было трижды в моей жизни. Но тогда уходил на два-три месяца в онлайн-игрушки, а потом возвращался — отдохнувший, со свежими идеями.
Я вообще не из тех, кто отдыхает, — в отпуск за границу ездил раза три-четыре, дважды мы с женой отдыхали в санатории «Приозерный».
«Реджектят как оверквалифайд-специалиста — это обидно»
С сентября я в поиске работы. Бывают «перебивки» фрилансом — один-два месяца, но, увы, ничего долгосрочного.
Я ищу работу в Беларуси — и конечно, это сужает мой круг поисков в разы. Рекрутеры шарахаются, говорят: «Локация — только не Беларусь и не Украина».
Позиции для архитекторов и СТО практически пропали. Компании ушли, стартапы тоже, если кого-то и нанимают, то из релокантов. Мне поступали предложения — с обязательной релокацией. Но после того, как я добавил в резюме строчку: «релокейт невозможен», — рекрутеры перестали писать.
Можно ли сказать, что в кризис высококвалифицированных специалистов нужно меньше? И да, и нет. Если это техлид или архитектор, то да: ведь новых проектов сейчас меньше. Но необходимость в технических директорах остается, есть еще стартапы, хоть и не здесь — не в Беларуси.
Компании, которые приходят, тот же «Тинькофф» или «Вконтакте» — это такой мизер. И вакансии у них висят очень давно — уже год. Я пробовал откликнуться в «Тинькофф» — и отклонили мое резюме, даже собеседования не было. Почему — наверное, они ищут каких-то суперзвезд.
От рекрутеров западных компаний и компаний с беларусскими корнями я слышу одно и то же: «Это политика компании — мы из Беларуси не нанимаем». Иногда они высказывают опасения, что не смогут платить — платежи не дойдут. Ребята, совсем недавно я работал с американской компанией, все нормально — деньги приходили без проблем. Но нет, «мы не сможем с вами работать — не собираемся объяснять почему».
Смотрел я и в сторону российского рынка — да, но там тоже отклоняют: «мы нанимаем только граждан Российской Федерации». Я работаю на НПД — они не хотят так: «нужен СНИЛС».
От отчаяния я подаюсь на техлида, и даже на просто старшего специалиста, но меня часто реджектят (отклоняют. — Прим. ред.) как оверквалифайд-специалиста (сверхквалифицированного специалиста. — Прим. ред.) — это обидно! Говорят: «Мы не возьмем вас, потому что при первой же возможности вы уйдете». Хотя я говорю прямо: я ищу долгосрочный комитмент (отношения. — Прим. ред.) и не собираюсь «сбегать», буду работать — на сторону не посмотрю.
Моя статистика: более сотни собеседований, откликов — более 500, сорванных офферов (предложений. — Прим. ред.) — шесть. Один стартап не получил инвестиции — поэтому «пролет», где-то заказчик резко передумал работать с Беларусью, а я не могу релоцироваться в другую страну. А кто-то вдруг так же резко решил, что мне надо бы ходить в офис — а я не могу, я только на удаленке работаю.
Почему релокейт не вариант
Решение работать в Беларуси и из дома для меня не прихоть. Объясню, почему так:
- и у меня, и у жены больные родители — мы не можем уехать и оставить их здесь одних;
- плюс маленькие дети — моим сыновьям-двойняшкам по три года;
- и самая большая проблема — у меня тревожно-фобическое расстройство: я не могу оставаться один дома или выходить куда-то в одиночестве, даже просто на улицу выйти дальше чем на 200 метров от дома или проехать по городу без жены — у меня начинается паническая атака.
История трагическая: в 2015 году мне поставили диагноз «опухоль мозга». Он не подтвердился, но меня это сильно триггернуло. У меня были ремиссии — от полугода до года, я даже ездил один за город. Но долбанул ковид, родились дети — меня накрыло опять.
Я прохожу терапию. Да и мое расстройство никак не влияет на мою работу. Но, увы, оно влияет на мою мобильность. Далеко уехать даже в сопровождении близких не получается.
Иногда я говорю об этом на собеседованиях — когда спрашивают про командировки или онбординг за границей. Отвечаю: «Нет, ребята, у меня не та ситуация — я не могу».
«Сейчас время, когда джуны рисуют себе опыт, а архитекторы и лиды — наоборот, режут»
Какие перспективы — пока все выглядит печально, и улучшений не предвидится.
Время от времени я нахожу небольшие заказы на фриланс — в основном благодаря нетворкингу (связям. — Прим. ред.): кому нужен специалист на парт-тайм (частичную занятость. — Прим. ред.) либо ненадолго (но сейчас такого уже меньше), мне также предлагают роль пресейл-менеджера (менеджера по предпродаже. — Прим. ред.) — парт-тайм или по запросу. Но это все равно очень грустно.
«Подушка» безопасности есть — но туда приходится раз за разом запускать руку, это тоже не очень приятно. Моя жена — проектный менеджер, она работает сейчас по четыре часа в день — ее работодатель сейчас переживает не лучшие времена и «режет» время.
Говорят, сейчас такое время, когда джуны (младшие специалисты. — Прим. ред.) «рисуют» себе опыт, а архитекторы и лиды (ведущие специалисты. — Прим. ред.) — наоборот, «режут», чтобы не пугать рекрутеров. Не знаю, может и мне когда-нибудь придется прибегнуть к такому. Но пока я не хотел бы: а вдруг мое новое резюме отпугнет человека, который придет с предложением мечты — когда нужен будет как раз мой большой опыт.
План Б: я изучаю RUST. Это очень перспективный язык, но вакансии на него в Беларуси штучные (если вообще появляются).
Правда, я готов пойти даже на джуна по RUST — лишь бы зацепиться и развиваться в этой технологии. Я не ставлю вопрос так: хочу высокую позицию на .NET или JS, или Ruby on Rails — я согласен чуть ли не на интернатуру по RUST. Я фанат этой технологии!
Читайте также на devby.io:
«1500 долларов в месяц, всего 50К». Сколько зарабатывают на pet-проектах
Два приложения беларусов засветились на Webby Awards — это «Оскар» в интернете