Пропагандист Игорь Тур 10 июня в эфире ОНТ рассказал, почему, по его мнению, в Беларуси происходит отток врачей. Причина, уверен он, не связана ни с политикой, ни с репрессиями, ни с зарплатами и постоянными переработками. Все дело в «неблагодарных пациентах». За последние годы медики не раз рассказывали «Зеркалу» и другим медиа, почему ушли из беларусской медицины. Вот какие причины они называли.
Некоторые имена героев изменены для их безопасности.
Причина № 1 — отношение руководства
На первом месте в списке поводов уехать из Беларуси у многих стоит даже не зарплата, а просто отношение к себе. В первую очередь со стороны руководства поликлиник или больниц.
— Уезжают многие сейчас даже не по идеологическим причинам — невозможно работать в этих адовых условиях, — считает педиатр Майя Терекулова. — Когда уехало так много, а все задачи просто переложили на оставшихся, никак не уменьшив их объемы. Невозможно работать за десятерых. Невозможно выполнять все то, что наше государство так щедро обещает пациентам: вызов на дом, любой узкий специалист вам — в момент обращения, поликлиники должны заполниться ими по щелчку. Красота же, да? Но это невозможно за счет ресурсов врачей — они не бесконечны. <…> Те, кто уехал, точно не вернутся. Потому что мы тут уже попробовали зарплату и уважение. Ни того ни другого в Беларуси нет. Это, знаете, такая нищенская работа под уголовной ответственностью с огромным напряжением.
Похожим опытом общения с руководством делилась и Екатерина, которая после распределения попала в роддом. По ее словам, с главврачом отношения не складывались ни у нее, ни у других сотрудников:
— На любой «пятиминутке» этот человек мог взять и порвать, например, историю болезни, кинуть в лицо людям. Там был такой максимальный буллинг всех сотрудников, даже тех, которые там работали по 10−15 лет.
Оказавшись в больнице за границей, беларусские врачи удивляются (и даже поражаются, как говорят сами) вежливому и уважительному отношению.
— Меня поразила атмосфера в самом отделении. В Беларуси мы все были какие-то напряженные, а здесь врачи, да и все медики, спокойные, я бы даже сказал, расслабленные, — рассказывал диагност Алексей. — [В Польше] такого понятия, как пойти на ковер к начальнику, не существует. «Пятиминуток» с разборами, на которые в РБ гоняют всех подряд каждый день, здесь нет. В нашем госпитале «пятиминутка» проходит раз в неделю, но на нее ходят только заведующие отделениями. О чем они там говорят, остальным неизвестно. То есть, вернувшись, никто не сыплет приказами, угрозам и не срывается на подчиненных.
Стоматолог Ольга говорит, в Польше руководство не просто интересует мнение сотрудников, но и радуют их успехи. А еще у нее спрашивают о потребности в дополнительном образовании, тогда как в Беларуси приходилось вкладываться самой.
— Доктора в Беларуси чувствуют себя незащищенными, у нас нет уважения к врачу, нет авторитетности — система использует нас как рабочую силу. Лукашенко недавно сказал: десять лет отработки. Потому что врачи — это будто рабочий скот. Никто не предложил поднять зарплаты, улучшить оснащение, а просто сидеть и отрабатывать, — говорил Дмитрий, работавший в одной из Минских больниц неврологом.
— И такое отношение абсолютно со всех сторон: администрации больницы, Минздрава, общества, — рассказывал Павел, который уже больше семи лет работает анестезиологом в Германии.
Бывший фельдшер беларусской скорой помощи Федор Сумкин, сравнивая отношение к себе в Беларуси и Польше, говорил, что права соблюдаются для всех: не важно, санитара или реаниматолога.
— Не знаю, как в других больницах, но у нас ни разу никто не говорил, что мы «олухи праздные», мало работаем и вообще нужно брать побольше смен и поменьше денег, — рассказывал нам Федор. — Большой контраст с «пятиминутками» на родине, когда ты выходил и долго сомневался, человек ты или нет. Потому что была советская атмосфера насилия и х***ошения (унижения. — Прим. ред.) сотрудников, когда тебе прямым текстом говорят: «Бл**ь, вы что, ненормальные? Не могли сделать вот это и то?» Никогда не хвалили. Только если была написанная благодарность пациента, зачитают и забудут. Я сам помню, как на одного врача бабушка написала благодарность на четыре листа, «такой доктор молодчина, так меня полечил, спать не могла, а он помог, дайте ему премию». Начмед посмотрела карту — вызов был из-за давления, а медик уколол димедрол, который по протоколу не положен. И человека лишили премии за то, что он помог.
Мария работает акушер-гинекологом в Германии, уехала из Беларуси около семи лет назад. Правила для врачей в ее новой больнице очень отличались от того, к чему она привыкла на родине: сотрудникам запрещено перерабатывать (каждый лишний час нужно отсидеть дома), отпуск длится 30 рабочих дней, а руководство следит, чтобы у работников не было выгорания. Например, когда пациентка собеседницы умерла, женщине предлагали помощь психолога и выходной, чтобы прийти в себя.
Причина № 2 — зарплата
Причиной ухода из беларусской медицины врачи называли именно зарплаты. Ведь чтобы иметь возможность обеспечивать себя (и тем более семью), многим приходилось брать полторы или даже две ставки.
— В Беларуси я работал на нескольких работах, имел узкую специализацию, высшую категорию, много дежурств, получал разные надбавки и был уверен, что получаю высокую зарплату. Она составляла примерно 700 евро, — рассказывал Владимир, переехавший в Польшу больше двух лет назад. — Одна из причин переезда — желание поправить материальное положение. Понимаете, в Беларуси жизнь врача, по сути, сводится к тому, что он работает, света белого не видит, чтобы элементарно обеспечить базовые вещи. То есть прокормить семью, выучить детей, оплатить кредит, содержать машину и так далее. О том, чтобы что-то отложить и накопить, речи не идет. Нет баланса между работой и отдыхом.
По словам мужчины, в Беларуси он и его супруга могли купить новую обувь сразу обоим детям только в рассрочку на несколько месяцев. А в Польше ситуация поменялась: можно не смотреть на ценники в продуктовом, раз в квартал съездить в небольшое путешествие всей семьей.
О переработках и нехватке денег говорил и анестезиолог-реаниматолог Дмитрий Яскевич, который вынужден был покинуть Беларусь.
— Никому не хочется работать, как в тюремном лагере, — говорит он. — Я почти никогда не работал на голую ставку — минимум на полторы, а иногда и на две, как было, когда подрабатывал в минской больнице. Еще преподавал в медколледже. И ты работаешь столько не потому, что тебе не хочется видеться с семьей, а потому, что нужно эту семью обеспечивать едой, одеждой. Ну, и специалистов не хватало. К примеру, в моей практике был момент, когда один коллега заболел, второй ушел в отпуск — и на десять ставок осталось три врача. В нынешней ситуации многие готовы уехать, и я не знаю, кто в скором будущем будет лечить беларусов.
Оказываясь за границей, беларусы смотрят на зарплаты коллег, которые в разы больше. Кто-то подтверждает диплом и сам начинает получать на том же уровне.
— Цифры называть не буду, но я посчитал: за два дня в Германии я зарабатываю свою прошлую беларусскую зарплату за месяц. Каждый год немцы немного увеличивают твою зарплату: логика такая, что прошел год, значит — ты стал умнее, — рассказывал бывший оториноларинголог Александр.
Многие делились, что зарплаты польских врачей позволяют им «строить шикарные дома, покупать машины в салонах, регулярно улетать на недельку отдохнуть, например, на Мальдивы». Причем речь шла об обычных сотрудниках из его окружения. Бывший врач лабораторной диагностики из Минска Евгений, который сейчас работает в отделении реабилитации в польской больнице, после переезда почувствовал изменение уровня жизни:
— Понимаешь, что тут свободные границы, ты не ждешь от получки до получки, можешь запланировать себе выходные в Риме и с зарплаты купить билет. Для меня сейчас (в мои 35 лет) это какой-то космос! А здесь они в 25 так живут, и это абсолютно нормально. Кто-то полетит и даже не выставит в Instagram фотографию, потому что это рутина: «Ну что, я покушал в Париже — я же врач, могу себе это позволить!»
Причина № 3 — переработки и большая нагрузка
Этот пункт тоже есть в списках медиков, и он тесно связан с предыдущим. Проблема здесь и в самих переработках, и в том, что за них могли либо платить очень мало, либо не оплачивать их совсем.
— Один раз в месяц я выхожу на смену в субботу, она «оплачивается» словами благодарности от администрации учреждения, — описывал свой график онколог Григорий.
Увольнения сотрудников из-за тяжелых условий и невысоких зарплат приводят к дефициту кадров, а в результате к еще большим нагрузкам. Но в некоторых местах придумывают различные варианты, как не доплачивать медикам — об этом рассказывала сотрудница Речицкой ЦРБ.
— У нас есть свободные ставки. Люди работают на свои и из свободных берут подработку. Все равно же работу надо сделать, люди как болели, так и болеют, их меньше не становится. Так вот, нам сказали, что эти никем не занятые ставки будут просто сокращать. Получается, мы работу будем делать ту же, а денег получать меньше, доплачивать никто не собирается. Какой-то замкнутый круг, и все делают вид, что все нормально, — описывала она ситуацию. — Иногда допекают настолько, что люди уходят в никуда, даже неважно, что маленький город.
Из-за нехватки сотрудников многие врачи (особенно в хирургии и реанимации) могут работать по 32 часа подряд. Потом отдыхать 16 часов и возвращаться на 32 часа назад больницу. О похожем графике говорил Владимир: в Беларуси в приемном отделении он работал не менее 240 часов в месяц (по закону врачи имеют право на сокращенную рабочую неделю — 38,5 часа, или 154 часа в месяц).
— Подработка там же приносила еще около 100 евро. Но тогда у меня выходило ровно две ставки, и это означало, что дома я практически не бывал, — рассказывал он. — [В Польше] в месяц у меня выходит 8−9 рабочих суток, то есть максимально я работаю 216 часов. Сейчас в моем графике появились окна по 3−4 свободных дня. Оказывается, у врача тоже могут быть выходные, которые можно полноценно провести с семьей и при этом не думать, что придется сводить концы с концами.
Причина № 4 — репрессии и идеология
Репрессии и политическая ситуация в стране, хоть и не занимают первые места, тоже серьезно влияют на решение врачей не работать в Беларуси. Например, как рассказывал Владимир, за два года, которые он живет за границей, в некоторых больницах среди руководства появились «отставные полковники, которые следят за идеологическим порядком».
— У моих знакомых проверяли телефоны, вызвали на беседу тех, кто, на их взгляд, некорректно вел социальные сети, давали ознакомиться с перечнем «экстремистских» каналов и заставляли подписать бумагу о том, что они не будут их смотреть и распространять. Понятно, что такое никому не добавляет оптимизма, — говорил он. — Ну и репрессии добивают тех, кто до последнего колеблется. Кстати, я один из них. Уезжать не собирался, на работе ничего открыто не обсуждал, принципиально занимался только своими обязанностями. Даже когда у меня прошли обыски дома и на рабочем месте, все равно пытался остаться. В первую очередь, потому что очень любил и люблю то, чем занимаюсь. Однако после задержания и «суток» дальше бороться не захотел.
Об идеологическом надзоре над врачами летом 2023 года рассказывал и Александр — бывший реаниматолог одной из больниц Витебской области.
— Сейчас практически при каждой крупной больнице замглавврача по безопасности и кадрам — это кто-то из КГБ. Так вот, эти люди вызывают на разговоры к себе, просматривают телефоны, запугивают, заставляют доносить на коллег под угрозой увольнения. Либо просто ставят ультиматумы, чтобы писали заявление сами. В моей больнице уже с десяток человек уволились под таким давлением, в том числе и я, — описывал он ситуацию. — Никто и не думает, что кадров не хватает. Главное — зачистить тех, кто неудобен. Нет такого, что врачей уговаривают остаться, либо это единичные случаи. Чаще всего как раз наоборот: говорят, что у них очередь в отдел кадров и свято место.
В итоге положение вещей выглядит примерно так: «В отделении аппаратов больше, чем специалистов». Такой фразой описал ситуацию бывший коллега Алексея, который остается в Беларуси. Сам мужчина уже три года работает в Польше.
— Людей увольняют по политическим причинам, а на опыт, наработки и прочее никто не смотрит, — утверждала детский хирург Ирина. — Качество оказания медицинской помощи от этого, вне всякого сомнения, страдает. И нехватка кадров везде есть. Медицинская помощь оказывается, но важный вопрос: кто это делает? Есть «винтики», которые просто работают в системе, а в медицине очень важен творческий подход, поиски чего-то нового — обычно сторонники такого подхода и в общественной жизни не хотят мириться с несправедливостью. Сейчас действительно есть медики с опытом, которые не согласятся работать на тех условиях, на которых их заставляют. И многие хорошие специалисты уже уехали. Медицина теряет лучших, несет колоссальные потери.
Осенью 2023 года на фоне нехватки медиков стали говорить о распределении на десять лет. Тогда мы спрашивали у уехавших врачей, что заставило бы их вернуться на родину и продолжить работу там. Изменение политической ситуации — это третья причина в списке сразу после отношения и зарплат.
Например, Алексей, работающий терапевтом в Польше, самым главным фактором своего возвращения назвал положение дел в политике: в первую очередь Беларусь «должна стать независимой страной». По мнению мужчины, Беларусь зависит от России, и если это не изменится, ничего хорошего не будет.
Похожее условие есть и у Филиппа, который работает хирургом в Польше. Мужчина просто говорил, что нужна «либерализация политической обстановки и абсолютная гласность всех силовых структур и политических институтов», а «Беларусь должна быть частью мирового сообщества» — и тогда можно думать о возвращении. А акушер-гинеколог в Германии Мария разговор о своем возможном возвращении начинала с фразы о необходимой сменяемости власти.
Причем вопрос о политике не связан только с репрессиями. На решение уезжать у тех, кто переехал недавно, повлияли и то, как Минздрав действовал во время коронавируса.
— Мы видели, что люди умирали, и умирали в больших количествах. А у нашего министерства сначала волшебная цифра семь [умерших], потом девять, и так изо дня в день. А это было количество смертей в пределах одной-двух больниц, — вспоминал Алексей.
Об этом говорил и Дмитрий, до отъезда работавший в одной из минских больниц неврологом.
— Ситуация с масками (отмена масочного режима. — Прим. ред.) очень явно показала, что здравоохранение — просто один из инструментов управления народом со стороны действующей власти. Лукашенко сказал, что маски носить не надо, и Минздрав везде убрал рекомендации об этом. Хотя сам министр и доктора прекрасно понимают, что это противоречит здравому смыслу.
Причина № 5 — отсутствие перспектив
Многие врачи, которые уезжают из Беларуси, действительно любят свою работу и хотят развиваться. Правда, говорят, что в Беларуси это практически невозможно.
— У большинства нет перспективы роста, — констатировал Владимир. — Либо нет возможности развиваться, либо не дают намеренно, потому что все хорошие места как правило заняты «своими людьми». Это было в Беларуси всегда и остается. Причем сидят эти «свои люди», вцепившись в кресло, по 10−20 лет, невзирая на то, что некоторым уже давно за 60 или даже за 70.
О том, что развития в профессиональном плане нет, говорила и анестезиолог-реаниматолог Ольга. Она отмечала, в это же время за границей врач, чем больше учится, тем более ценен. Отсутствие перспектив упоминал Алексей, который уехал в Польшу сразу после окончания БГМУ.
— Несколько лет назад обсудили все с родителями и решили уезжать в Польшу. Там врачи больше зарабатывают, плюс напрягала неустойчивая ситуация в Беларуси. Хотелось больше стабильности, в том числе понятного будущего для своей потенциальной семьи, — говорил он.
А что насчет пациентов?
Неуважительное отношение пациентов, которое Игорь Тур назвал главной причиной нехватки врачей, в ответах самих медиков действительно встречается. Однако оно не стало основной и важной причиной уходить из отечественной медицины. Например, анестезиолог-реаниматолог Максим, объясняя мотивы своего отъезда, говорил, что не хочет чувствовать себя «обслуживающим персоналом» — именно так, неуважительно, по его мнению, относятся пациенты к медикам.
Остальные герои «Зеркала» и других медиа если и упоминали об отношении пациентов, то в контексте того, что за границей к ним относятся лучше. Так, по мнению хирурга Николая, который работает в Польше, там врач — «если не кто-то рядом с богом», то близко к этому.
— Отношение — выше, чем уважительное. Такого, чтобы открыть ногой дверь в кабинет и начать что-то требовать, я не встречал, — говорил он.
О том, что в Польше пациенты относятся к медикам лучше, чем в Беларуси, упоминал и бывший терапевт в поликлинике Дмитрий.
А Александру даже сделали скидку в стоматологии, узнав, кем он работает.
— Но, конечно, есть и асоциальные пациенты, и жалобщики, — добавлял мужчина после этой истории.
Пропагандистам можно и нужно отвечать — для этого «Зеркало» дает слово специалистам и обычным людям. Для нас важно, чтобы вы слышали разные мнения, а не только «линию партии», которую пытаются навязать госСМИ.
Поддержите редакцию
Если вы находитесь не в Беларуси, станьте патроном «Зеркала» — журналистского проекта, которому вы помогаете оставаться профессиональным и независимым. Пожертвовать любую сумму можно быстро и безопасно через сервис Donorbox.
Всё о безопасности и ответы на другие вопросы вы можете узнать по ссылке.
