«Вообще, фантастическое ощущение, когда просыпаешься и засыпаешь, а вокруг только океан. Утром снова встаешь, проверяешь судовой журнал, сколько миль прошли. На яхте для меня до сих пор такой волшебный момент, когда дует ветер, мы поставили паруса, выключили мотор — и тишина, а яхта при этом идет», — рассказывает белоруска Александра Мамаева — капитан яхты, руководитель агентства «Солнечный ветер» в Словении. В детстве она очень любила повесть «Алые паруса», а теперь сама выходит в море и вяжет морские узлы. Женщина рассказала блогу «Отражение», как перевозила бизнес в европейскую страну и какая она — жизнь капитана. Мы перепечатываем этот текст.
Александра родом из Бреста. В середине нулевых, окончив университет и получив диплом педагога-историка, девушка переехала на несколько месяцев в Украину, потом — в Россию, там вышла замуж, а после с мужем решили уехать и оттуда — выбрали Словению и развивают там яхтенный бизнес. Казалось бы, эта история никак не связана с политикой: человек уехал задолго до того, как белорусам массово пришлось покидать свои дома из-за давления и угрозы преследования. Но нет. Начиная свою историю эмиграции, Александра вспоминает сначала референдум 2004 года, когда в Беларуси голосовали за поправки в Конституцию, снимающие ограничение на количество президентских сроков, потом — выборы 2006-го, когда ЦИК в третий раз объявил Лукашенко победителем.
— В студенчестве я активно занималась общественно-политической жизнью. На президентских выборах не агитировала за или против — привлекала молодежь на участки. Почему? Не хотела терять в Беларуси десять лет своей жизни: пять, если выберут Лукашенко, и еще пять, чтобы страна потом восстановилась и появились какие-то возможности, — вспоминает белоруска из Словении. — Одно дело, когда по результатам независимого наблюдения видишь, что он не набирает и половины голосов, а на референдуме их было больше. Для меня тогда стало очевидно, что бороться против большинства невозможно. В преподаватели идти не хотелось, как и жить в стране, где большую часть населения устраивает эта политическая и экономическая ситуация, отсутствие перспектив. Для себя возможностей развития я не видела.
По жизни Александра все время выбирала нетипичную работу: в Киеве занималась социальной рекламой, в Нижневартовске успела поработать на выборах мэра, вернулась в Беларусь на несколько месяцев и снова уехала в Россию. Там была задействована в проекте, связанном с тепловыми шарами и дирижаблями, участвовала в подготовке воздухоплавательной фиесты и чемпионата мира по воздухоплаванию среди тепловых дирижаблей в Петербурге в 2008-м. Еще занималась фото- и видеосопровождением для крупных компаний, а потом ушла в туризм, потому что любила путешествовать — выбиралась на дайвинг, в джунгли Таиланда и Малайзии, ездила в Камбоджу и страны Африки.
Но откуда в жизнь человека из страны, где нет выхода к морю, пришли яхты? В детстве, вспоминает Александра, с семьей ездила в Крым, а когда выросла и уехала, из России зимой любила сбежать от холода в теплые края. Сначала увлекалась дайвингом и однажды, выбирая маршрут, увидела объявление о путешествии на яхте. Вспомнила давнюю мечту.
— Я в детстве очень любила «Алые паруса», только никогда не хотела быть Ассоль: зачем стоять на берегу и ждать, когда принц приплывет на корабле? Я хотела быть Грэем, который сбежал из дома, устроился на корабль, обдирал руки о швартовы (тросы или канаты, которыми швартуется судно. — Прим. ред.) и стал капитаном. Он реализовал свою мечту и понял, что может помогать осуществлять мечты других людей. Видимо, такое что-то всплыло у меня в памяти.
Женщина тут же позвонила в агентство, которое организовывало путешествия на яхтах, и уже через пару месяцев поехала в тур — в составе учебного экипажа. Провела там две недели, съездила на еще одну, получила права шкипера яхты — капитана. После с партнером открыли яхтенный бизнес. Однажды Александра позвала на яхтинг своего клиента, для которого еще в турагентстве организовывала путешествие в Палау. Так завязался роман, этот мужчина стал мужем Александры. Вместе пара уже восемь лет.
«Беларусь могла бы быть как Словения, если бы там не было советской власти»
В 2013-м семья уехала из России. Как поясняет Александра, «потому что она начинала становиться похожей на Беларусь».
— Муж тогда сказал: «За тобой — куда угодно». А мне становилось тяжело жить в Москве: слишком большой город, в нем можно зарабатывать деньги, но сил и времени, чтобы их тратить, не остается. Тогда еще были события на Болотной площади, и появилось предчувствие: если такое происходит в политике, то и на экономике отразится, изменения ничего хорошего не сулят. В Беларусь с Лукашенко возвращаться не хотелось, подумали и решили, что все-таки хотим ехать дальше. Чтобы иметь возможность видеть родных, остановились на Европе. Сравнили уровень жизни, сложность получения вида на жительство, условия для ведения бизнеса, язык, экологию, наличие моря в различных странах и выбрали Словению. А когда приехали в Любляну, столицу, нам хватило 10 минут прогулки по центру, чтобы понять: точно переезжаем.
На подготовку документов и релокацию бизнеса ушел год. В конце 2014-го семья получила ВНЖ и переехала в Любляну. Муж еще продолжал работать вахтовым методом на Ямале. Когда у пары родилась дочь, переехал окончательно.
Мыслей «а вдруг не получится», вспоминает белоруска, не было, как и языковых проблем — из-за частых путешествий и способности легко воспринимать иностранную речь. Она старалась не использовать в быту английский, смотрела местное телевидение, пользовалась специальными программами в смартфоне и уже через три месяца заговорила по-словенски. Мужу пришлось немного сложнее, но в целом, говорит Александра, переезд получился скорее приключением, чем стрессом.
— Словения — очень комфортная для жизни страна. Здесь приятные люди, спокойное отношение к мигрантам, у государства нет цели унизить, вытащить из тебя деньги, заставить нарушать закон. Здесь очень дорожат репутацией, такой клиентоориентированный сервис. К тому же, тут очень хорошее русскоязычное сообщество — украинцы, россияне (белорусы нашлись уже в 2020-м). Есть группа на Facebook, мы дружим, находим партнеров по работе, встречаемся где-нибудь за пивом, катаемся на велосипедах. Всегда, если была проблема или вопрос, там можно было получить помощь или ответ, — поясняет героиня и вспоминает, что могло быть непривычным для приезжего человека. — Многим сложно привыкнуть к медицинской системе: к педиатру, если у ребенка сопли, нет смысла идти, еще здесь не выписывают антибиотики, если нет критической ситуации, а при простуде назначат горячее питье. Для многих это странно: «Нас футболят и не лечат!» Но зачем лечить то, что в лечении не нуждается? Мне такой подход ближе. А экстренная медицина здесь очень хорошая.
Александра говорит, для нее Словения очень похожа на Беларусь.
— Я всегда говорила, что Беларусь могла бы быть такой же, если бы там не было советской власти. В Любляне живет около 270 тысяч человек — как в Бресте (по данным на 2020 год, население Бреста — около 340 тысяч человек. — Прим. ред.), как раз мой размер! — шутит собеседница. — Здесь у меня впервые с детства появился свой огород, как у бабушки: мы жили рядом с центром города, у дома был сад, где у меня росли петрушка и помидоры.
«Когда швартуешься — это, наверное, как ехать на фуре в гололед и без тормозов»
Семья все годы живет в Любляне. После переезда супруг продал квартиру в Подмосковье, на эти деньги купили яхту, потратили на нее около 50 тысяч евро. Александра осуществила мечту.
— Наверное, каждый, кто приходит на яхту, сразу мечтает купить свою! У нас она на 12 метров, там три двухместные каюты с санузлом, просторная кают-компания, полноценная кухня, большая капитанская каюта и еще один отдельный санузел. Есть, по сути, все, чтобы комфортно жить. На корме находится кокпит — там лавочки, столик, там вся жизнь, потому что не так жарко, не укачивает на ходу, а еще красивый вид, оттуда же происходит управление. Яхта куплена на компанию, мы сразу понимали, что она у нас будет работать, — говорит капитан и описывает суть семейного дела. — Мы организовываем туры на судне в Хорватию и Венецию. Как агент-брокер я занимаюсь арендой яхт по всему миру, а еще организовываю яхтенные флотилии и любительские регаты — несколько судов идут по одному маршруту с развлекательной программой.
Также свою яхту семья сдает в аренду клиентам, у которых есть права на управление. А с теми, у кого их нет, идет либо другой капитан, либо сама Александра. Она как шкипер водит судно уже 12 лет, а вот машину — всего четыре года.
— С точки зрения того, как автомобиль и яхта отзываются на какие-то действия, сложнее с яхтой, — поясняет шкипер разницу в управлении. — Когда швартуешься — это, наверное, как ехать на фуре в гололед и без тормозов: тебя сносит ветер, тормозов действительно нет — есть только ход вперед. К тому же яхта довольно крупная, медленно реагирует. Но тут, если на ходу видишь изменение цвета моря или корабль по курсу, у тебя всегда есть от 30 секунд до получаса на принятие решения. А с машиной нужно все делать быстро. Скорость и объем информации, дорожных знаков — это, конечно, большая разница.
Как водитель знает свое авто, капитан понимает устройство яхты. И здесь, говорит женщина, все сложнее: если машина — средство передвижения, то яхта еще и место для жизни.
— Если совместить дачу с авто, получится яхта. Тут нельзя просто открыть кран, чтобы из него потекла вода — сначала нужно залить в бак, затем ее качает специальная помпа. Электрика, отопление — все коммуникации скрыты [в корпусе], к ним добраться — тот еще квест. Нужно слушать звук мотора, смотреть, работает ли система охлаждения, менять масло, проверять импеллер. Это минимум, который шкипер должен делать. Но если с тем же мотором что-то будет не так, я не стану чинить его сама — дойду на парусах куда-нибудь и вызову спасателей, — говорит специалист. — Я чувствую яхту. Могут скрипеть швартовы — тогда их нужно перевязать, чтобы это не мешало гостям на борту. Бывает, стоим ночью, и ты просыпаешься от неприятного звука — возможно, ползет якорь, нужно проверить, все ли в порядке.
«Папа в жизни не мог представить, что его дочь будет капитаном»
Яхтсмен и шкипер — тот, кому всегда понадобятся прогноз погоды и знания физики, рассказывает Александра. Чтобы управлять яхтой, нужно чувствовать ее, разбираться во многих деталях. Сразу приходится изучить много теории, потом приходит опыт.
— Первое — метеорология: нужно понимать ветер, знать, что значит приближающийся фронт. Если холодный — будет гроза, шквалистые ветры, а для яхты это опасно. У моего инструктора была хорошая фраза: «Что делает хороший шкипер во время шторма? — Сидит в баре и пьет пиво». Как правило, мы просто не выходим в такую погоду. Иногда нельзя предугадать ее полностью. Если ты в море и видишь грозу с молнией — включается инстинкт выживания: стараешься от нее убежать поближе к берегу, спрятаться к другим большим кораблям. В открытом море, если берег далеко, грозовую тучу хорошо видно — она сама по себе небольшая, нужно смотреть, куда она идет, и обходить ее. Часто так и получается: в километре от тебя молнии и ливень, а ты под солнышком, — делится наблюдениями женщина и переходит к другим важным правилам. — Второе — навигационные знаки. Днем мы идем по ним, а ночью (фар же нет) — в темноте. Нужно по огням определять, где маяки, где опасность, где вход в марину (это порт для парусных и моторных яхт). Ночной яхтинг — вообще особенное приключение, он опаснее. Хотя, когда выходит луна, есть отражение от воды, все прекрасно видно. Полная темнота может наступать, если есть тучи, — тогда да, может быть неприятно. Третье — это правила предупреждения столкновения судов в море, библия любого яхтсмена.
Александра рассказывает, что в работе боится только двух явлений. Это удар молнии в яхту, из-за него может сломаться электроника и пострадать люди. И шторм — однажды в Атлантическом океане команда, в которой она была, попала в девятибалльный, и больше такой опыт повторять не хочет.
— Шторм — и очень приятно, и страшно: это мощная стихия, ты не знаешь, как она себя поведет, а бороться с ней бесполезно. Нужно подготовиться — настроить команду, поесть, чтобы были силы, закрепить вещи, лишние — убрать, собрать сменную теплую одежду, термос с чаем. Дальше — выбрать комфортный курс, чтобы яхту не развернуло поперек волны, иначе ее может перевернуть. Здесь мы уже не доверяем автопилоту — нужно под углом заходить на волну и сходить с нее. И так с каждой волной, полчаса, час, потом сменяется вахта, пока выйдешь из непогоды. Очень забавное ощущение. Помню, вернулась из путешествия по Атлантике, рассказываю папе, как шли в шторм. Он подпер ладонью голову, смотрит на меня: «Никогда в жизни не мог представить, что у меня дочь будет капитаном!»
Скорее всего, у большинства людей, которые дочитали текст до этой строчки, сложилось впечатление, что у Александры работа мечты. Отчасти так и есть, говорит она, но, конечно, есть свои нюансы.
— Во-первых, пока гости отдыхают, я работаю все 24 часа. Даже если спишь, ты в пол-уха слушаешь, чтобы все было в порядке. Во-вторых, ты постоянно с людьми, а они бывают разными. Но, как я говорю, случайных людей на яхте не бывает — мне очень везло с командами, и случаи, когда были конфликты, можно пересчитать на пальцах одной руки. В-третьих, ты несешь всегда за всех ответственность. Что бы ни случилось, виноват капитан. От этого всего, конечно, очень устаешь — как правило, ходишь одними и теми же маршрутами, живешь с чужими людьми, постоянно должен их учить, отвечать на вопросы. Но мне все это нравится. Помню, у меня был период, когда я с мая по начало сентября была в море, дома провела, наверное, три-четыре ночи — очень устала. Но тут мы взлетаем на самолете, я снова вижу море, смотрю: волна улеглась, ветер 10−15 узлов, идет яхта — и понимаю, что я хочу туда, что это абсолютно мое. Хотя это я такой фанат, муж еще и чинит яхту, а там всегда есть что делать, поэтому он смотрит на яхтинг по-другому.
«Если возвращаться — заниматься чем-то важным, восстанавливать страну после ужаса, в котором она пребывает»
Александра рассказывает, что из всех яхтсменов, которых она встречала, женщин-капитанов всего около 10%. Говорит, возможно, если бы осталась дома, пошла бы в бизнес, но чем занималась бы в родной стране, даже не может предположить. Белоруска освоилась в Словении и никогда не жалела о переезде.
— Последний год муж, прочитав очередную новость из России, чуть ли не каждый день говорит: «Сашка, спасибо тебе большое, что мы переехали!» Его туда и не тянет уже.
Сама же женщина, несмотря на комфортную европейскую жизнь, море, очень скучает по дому — в Беларуси остались отец, сестра и племянница. Раньше с семьей Александра старалась видеться два-три раза в год. Последний раз приезжала к родным в феврале 2020-го, а после с отцом уже не виделись.
— Мне Беларусь снится. Всегда, когда мы приезжали, старались попутешествовать по стране, я показывала ее мужу-россиянину. Тоска ужасная. Сестра с племянницей приезжали ко мне летом, были на яхте, а отец еще не был. Я ужасно хочу к папе, очень соскучилась. Внука, которому почти год, он еще не видел. Дочь тоже скучает по дедушке. Я член диаспоры, ездила в Берлин, когда туда в 2021-м приезжала Тихановская и общалась с белорусами. Дочь спрашивала: «Мама, ты будешь встречаться с президентом?» Поездка была после того, как Светлана приезжала в Любляну, я ходила на встречу здесь и рассказывала об этом.
Александра очень хочет, чтобы дочь знала белорусский язык, — раньше ей на нем пела колыбельные, теперь читает сказки. Но дома девочка говорит по-русски, в садике — по-словенски и учит английский, поэтому мама старается ее не перегружать. Происходящее на родине от ребенка не скрывает.
— Я говорю дочери, что сейчас в Беларуси есть человек, который проиграл выборы, но не хочет уходить и всех избивает и сажает в тюрьму. У меня Беларусь украли. Не из-за ковида мы не можем ездить — есть непризнание прививок, закрытые границы, угроза уголовного преследования за несогласие с тем, что у нас украли выборы. Как только появится возможность, я бы, конечно, приехала, встретилась с папой. А потом, думаю, очень многие белорусы захотят вернуться домой, и мы поедем в Минск, а там будет дефицит шампанского и большущие пробки из ближайших аэропортов, потому что все наконец поедут праздновать победу.
У Александры нет точного ответа, переехала ли бы она в родную страну насовсем.
— Думаю, в прошлом году почти все белорусы размышляли, вернутся ли они домой, если в стране произойдут перемены. С одной стороны, хотелось бы, но непременно с условием, что там не будет Лукашенко, пройдут демократические выборы и будет нормальная власть. Если возвращаться, то заниматься чем-то важным — восстанавливать страну после ужаса, в котором она пребывает. С другой стороны, мне очень нравится Словения, здесь у меня растут дети, выдергивать их из привычной жизни я бы не хотела. Для себя я видела бы, скорее, жизнь в Словении с командировками в Беларусь, чем наоборот. Но посмотрим, как все сложится. Жизнь — очень непредсказуемая шутка, особенно у меня, — с улыбкой заключает Александра.