Вечером 21 февраля во время срочного видеообращения президент России Владимир Путин признал суверенитет ЛНР и ДНР. А чуть позже он подписал федеральные законы о ратификации договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи с двумя самопровозглашенными республиками. Zerkalo.io поговорило с жителями Донецка и Луганска о том, что они думают об этих событиях и боятся ли начала войны.
«Люди рассчитывают: зайдут российские войска и нас защитят»
Валерию 23 года, он работает риелтором. Всю жизнь, говорит молодой человек, он живет в Донецкой области. Сначала — с родителями в Макеевке, затем переехал в центр Донецка. Вчерашнее заседание Совбеза России, рассказывает, они с коллегами смотрели в офисе, вечернюю речь президента России слушал уже дома.
— И я, и мои коллеги — все слушали Владимира Владимировича. За восемь лет, сколько у нас неспокойно, все хотят какой-то конкретики. То, что Россия нас признала, дало надежду, что закончится война, — делится мнением Валерий. — Понятно, признание — это не конец, но люди рассчитывают: зайдут российские войска и нас защитят. А после этого, надеемся, начнется восстановление инфраструктуры, экономики. Конечно, мы не мечтаем, что сразу у нас станут какие-то сверхъестественные зарплаты. Серая зона она и остается серой зоной.
— Верно я понимаю, вы положительно восприняли, что на вашу территорию зайдут российские войска?
— Частично да. Если российские войска заводят свою технику, то, как мне кажется, обстрелы должны прекратиться.
Валерий живет в центре города. По его словам, в понедельник ближе к 22.50, когда стало известно о признании Россией независимости ДНР и ЛНР, у него под окнами раздались салюты. По наблюдениям молодого человека, в основном люди, праздновавшие случившееся, военные. Сам он вниз не спускался по двум причинам: во-первых, в будни с 23.00 до 5.00 в регионе комендантский час; во-вторых, для него данную ситуацию сложно назвать праздником.
— Радостно лишь за то, что прекратятся обстрелы. Но вряд ли что-то глобально изменится.
— А есть среди ваших знакомых те, кто воспринял ситуацию с признанием критично, потому что считает себя украинцем?
— Нет. [В неспокойном состоянии] мы живем уже восемь лет. За это время выросло новое поколение детей. Все эти годы люди смотрят российские каналы. Там говорят, что обстрелы идут со стороны Украины, поэтому тут по большей части все за Россию, — описывает ситуацию молодой человек и отмечает: у него есть родственники на той части Донецкой области, которая подконтрольна Украине. Они, вспоминает, ситуацию с признанием тоже восприняли спокойно. Единственное, за что переживают, это за то, что может начаться война.
— Есть опасение?
— Война, как мне кажется, возможна лишь в том, случае, если руководство ДНР и ЛНР решит расширять границы, в которых они являются руководителями (12 мая 2014 года ДНР провозгласила независимость в пределах всей Донецкой области. На сегодняшний день большую часть этих территорий контролирует официальный Киев. — Прим. Zerkalo.io), — делится мнением собеседник. — Но то, что Украина будет нападать на территории, где стоят российские войска, — это вряд ли.
Ситуация в регионе, отмечает Валерий, остается неспокойной. Напряженности добавляет и продолжающаяся мобилизация. По наблюдениям молодого человека, гражданские не хотят идти воевать. Кто-то, чтобы не получить повестку, переезжает на другие адреса.
— Призывают практически всех мужчин. Даже студентов. Случаются ситуации, когда человек идет по городу, рядом останавливается машина с военными, у него спрашивают документы — и тут же выписывают и вручают повестку, — рассказывает житель Донецка. — Сейчас люди не особо выходят на работу. У нас часть сотрудников не ездит в офис. Улицы практически пустые. В основном по ним ходят женщины.
— Почему мужчины не хотят идти служить?
— Это же не просто армия. Человеку нужно буквально идти на войну. А войны никто не хочет. К тому же, когда мужчин забирают, им не дают никакой конкретики. Плюс это не оплачивается. У меня так призвали родственника. У него жена и ребенок. Он — единственный кормилец. Сидит сейчас, насколько мы понимаем, где-то в казарме. Как долго он там будет, неизвестно.
— А как вас не забрали?
— Я по улицам особо не хожу. В офис, домой. В основном в городе людей забирают по окраинам.
В остальном, отмечает собеседник, ситуация стандартная. Вода и электричество есть, продуктов в магазинах хватает. Единственное, говорит, сегодня он пытался заказать еду в службе доставки, ему ответили: «Из-за ситуации в городе временно не работаем».
— Думаю, может, там доставщики — парни и не хотят работать, — шутит собеседник. — В общем, кто-то прячется, кто-то идет [по повестке].
— Могли ли вы эвакуироваться?
— Да, я мог уехать, но, когда началась эвакуация, обстрелов толком не было. О сильных повреждениях я тоже не слышал. Лишь немного на окраинах, но так было всегда. Для меня все это больше походило на разыгрываемую сценку.
— Почему?
— Потому что объявили эвакуацию, и через полчаса автобусы для людей уже были готовы. Из этого я для себя решил, что все уляжется и смысла уезжать нет. Из моих знакомых, кстати, никто не уехал, — рассказывает Валерий. — Смотрел недавно интервью на одном из российских каналов. Там женщина, которая эвакуировалась, говорит: у нас нет света, нет воды. Хотя все это есть. Я ее узнал. Она депутат местного совета. В общем, не все так однозначно.
— Скажите, а у вас никогда не было мыслей уехать из ДНР, жить без обстрелов, спокойно просыпаться?
— С 2014 года люди привыкли к такой обстановке. А кто привык, они не уезжают. Да и с 2016-го по 2021-й все казалось относительно нормально. Боевые действия происходили только на окраинах города. Те, кто жил в центре или в области, ходили в университеты, работали. Жизнь потихоньку налаживалась. Люди думали: конфликт заморожен и ничего нового не должно произойти.
«Я, конечно, не против российских танков»
В Луганске ситуация похожая: люди, с которыми мы пытались связаться, или давно уехали из города, или полностью поддерживают признание независимости ЛНР.
Например, жительница Луганска Татьяна считает, что заявление Путина про независимость республик — хороший момент. И вообще, все это надо было делать раньше:
— Но как получилось, так получилось. Просто все затянулось, и так долго люди страдали, постоянно были в подвешенном состоянии. [Войны], конечно, боюсь. В таком случае не знаю, что буду делать. Людей [беженцев] тоже жалко, потому что все пострадали — никому такого не пожелаешь.
Я, конечно, не против российских танков и всего вообще — пусть и танки, и БТРы, и все, что есть, загоняют. Пусть гонят их (на просьбу уточнить, кого именно, собеседница повторяла: «Врагов», но не отвечала более конкретно. — Прим. Zerkalo.io) как можно дальше.
Еще одна собеседница, Маргарита, тоже прожила в Луганске всю жизнь. Здесь 29-летняя девушка окончила университет и тут же растит ребенка. И уезжать из города, если все будет спокойно, не собирается. Если нет, делится мнением Маргарита, уедет с семьей в Россию.
К признанию Путиным независимости ЛНР жительница Луганска относится положительно:
— Спасибо, что нас признали. Это хотя бы говорит о том, что мы тут есть, живем, работаем, создаем семьи. Когда вокруг все говорили, что ЛНР нет вообще, назревал вопрос: «А кто мы?» Теперь уже есть статус, пусть для одной страны, но лучше, чем ничего.
Говоря о возможных активных военных действиях, Маргарита не скрывает: она переживает. «Любой человек боится», — добавляет девушка. А вот перспектива российских танков в городе такого страха не вызывает.
— Думаю, что танки — не самое страшное. Страшно было, когда в 2014-м били с самолета. Этот гул я помню до сих пор. Мне трудно рассуждать на такую тему, но чисто на подсознательном уровне я не боюсь русских танков, военных и другой техники.
Что касается беженцев, которых в последние дни эвакуировали из ЛНР и ДНР, к ним у собеседницы отношение сочувственное.
— Страшно, когда нормальный вечер пятницы разбавляется информацией о том, что закрывают все образовательные учреждения и будет организована эвакуация желающих, — отмечает Маргарита. И рассуждает о том, что будет с этими людьми дальше. — Их приняли, расселили, но надолго ли? Работать женщины не пойдут, детей некуда деть — а ведь многие с совсем грудными. Старики так же — в их возрасте уехать в никуда с сумочкой очень печально.
С другими жителями Луганска общение получилось более коротким: люди просто отказывались говорить. Самый длинный диалог с местным жителем о последних событиях был таким:
— У нас одна мысль: быстрее бы все закончилось, и можно будет работать.
— И вы не переживаете из-за происходящего?
— Уже устали переживать.