В непризнанной Приднестровской Молдавской Республике (ПМР) на днях произошли несколько взрывов. За несколько дней до этого представитель Минобороны России заявил о фактах «притеснения русскоязычного населения в Приднестровье». Спросили жителей этой республики, как местные реагируют на обстрелы и боятся ли люди провокаций со стороны Украины или России.
Что произошло?
22 апреля в Минобороны России озвучили цели второго этапа «спецоперации» в Украине — это полный контроль над Донбассом и югом страны, заявил замкомандующего Центральным военным округом, генерал-майор Рустам Миннекаев. Также он добавил, что это «даст ВС РФ выход в Приднестровье, где отмечаются факты притеснения русскоязычного населения». Похожие высказывания 26 апреля прозвучали и от Дениса Пушилина, главы самопровозглашенной ДНР: «После выхода к границам Донецкой области нужно начинать следующий этап операции с учётом происходящего в Приднестровье и обстрелов приграничных с Украиной областей РФ».
В связи с заявлением о притеснениями со стороны представителя Минобороны России МИД Молдовы вызвал российского посла. В ведомстве заявили, что «в ходе встречи было подтверждено, что Республика Молдова, согласно ее Конституции, является нейтральным государством». Позже в МИД России прокомментировали, что страна «выступает за мирное урегулирование Приднестровского конфликта с учетом территориальной целостности Молдовы и предоставления левобережному региону особого статуса».
25 апреля МВД ПМР сообщило об обстреле здания министерства госбезопасности в Тирасполе из ручного гранатомета. Утром следующего дня в поселке Маяк Григориопольского района прогремели два взрыва, они вывели из строя две мощные антенны радиоцентра. Президент непризнанного Приднестровья Вадим Красносельский также заявил, что была совершена террористическая атака, в том числе на воинскую часть в районе деревни Парканы. В республике ввели «красный» уровень террористической угрозы.
Жители Тирасполя: «Россия — гарант мира на нашей земле»
Здание министерства госбезопасности, где произошел обстрел, находится на пересечении улиц Манойлова и Карла Маркса столицы ПМР. Недалеко от него работает Оксана. Около 17 часов, когда это случилось, девушка еще была на рабочем месте и слышала взрывы.
— Мы сначала думали, что это гром, потому что у нас прошел дождь. Сначала было страшно, потом, когда уже выяснилось, в чем дело, когда узнали, что не пострадали люди, успокоились, — вспоминает обстановку после взрывов Оксана. — Люди реагируют по-разному: кто-то поддается панике, а кто-то спокойно к этому относится. Кто вчера (разговор состоялся 26 апреля. — Прим. Ред.) мог устроить это, я без понятия.
От Тирасполя до Одессы, которая последние дни обстреливается российскими ракетами, чуть больше 100 км, на машине дорога занимает два часа. Спрашиваем собеседницу, не боятся ли люди, что боевые действия доберутся до их города.
— Есть такой страх, но мы стараемся об этом не думать, иначе будет совсем жутко. Бежать куда, в какую сторону? Некуда. Стараемся жить и надеяться на лучшее.
В ПМР три государственных языка — русский, украинский и молдавский, хотя в целом население здесь русскоговорящее.
— Есть человек говорит на молдавском и я заговорю с ним на русском, он мне спокойно ответит на русском языке. Но здесь живут молдавские, болгарские, гагаузские (представители Гаугазии, автономного территориального образования в составе Молдовы. — Прим. Ред.), украинские семьи, они говорят на родном языке, никто никого не притесняет. Как и нас за русский — это было еще в 1992-м, когда была борьба за язык: Молдова хотела свой, а наши люди не хотели, — поясняет девушка. — Сейчас все живут мирно. А что касается защиты России — так мы и так под ее защитой, благодаря их войскам у нас тут тихо и спокойно, остановилась война в 1992 году, поэтому мы только за. Нам они (российские военные. — Прим. Ред.) ничего плохого не сделали, и они являются гарантом мира на нашей земле.
— Вы ждете, что российских войск на вашей территории станет больше?
— А зачем? Нет, это опасно для всех, прежде всего для нас. Потому что как только будут такие поползновения, сразу же будет [ответ] со стороны Румынии, Польши и Молдовы. Нам это не надо, мы тоже понимаем, что это не игрушки. Что там кто заявляет, я не в курсе. Если честно, у меня нет дома телевизора, я не смотрю новости, может, один новостной канал могу почитать, чтобы понимать в общем всю картину. Я знаю только то, что знаю с детства, что вижу своими глазами. Не влезаю в эту информацию: мои нервы для моей семьи дороже. Все говорят то, что им выгодно — России выгодно одно, Украине другое. Это политика, мы там не найдем правых и виноватых, — считает Оксана.
Сотрудник музыкального магазина в нескольких кварталах от здания МГБ на вопросы белорусских журналистов отвечает коротко и неохотно:
— Ситуация в городе напряженная, тяжелая. Люди мобилизовались, естественно, переживают, потому что рядом Украина. Мы не боимся ниоткуда провокаций — живем своей полноценной жизнью. Не боимся, что к нам придут россияне — у нас они находятся уже миллион лет (миротворческие силы России находятся на территории Приднестровья с 1992 года. — Прим. Ред.), — коротко рассказал мужчина.
«Много вопросов — мало ответов»
Житель столицы, отказавшийся называть свое имя, наоборот, говорит, что тираспольчане сейчас спокойны.
— Ситуацию в Украине люди стараются обходить стороной в своих разговорах. После этих взрывов никому не страшно, все как обычно. Пока никто не беспокоится, что нас [боевые действия в соседней стране] могут затронуть. Что будет дальше, можно только гадать. А по поводу притеснения русскоговорящих — у нас тут все говорят на русском, спасать нас не от кого вроде, — заключает мужчина.
Еще одного тираспольчанина, Сергея, обострившаяся ситуация в стране тревожит.
— В любом случае, это наша Родина, мы обеспокоены: непонятно, что происходит, что нас ждет. И ситуация в [Украине настораживает] — это же наше соседнее государство; и у нас тут эти взрывы, непонятно, что это. Много вопросов, как говорится, — мало ответов. Но живем, работаем, а больше и не знаем, что делать. Разговоры среди людей ходят, но только догадки, мнения — знаете, такой испорченный телефон. Официального заявления от нашего правительства нет (на самом деле власти ПМР высказывались о взрывах, об этом ниже. — Прим. Ред.). Просто ждем какой-то информации.
Сергей рассказывает, что не знает, как жители республики относятся к войне в Украине и считают ли, что Россия на нее напала, а свое мнение озвучивать не хочет. Единственное, что говорит об этом, — что «жалко всех людей, которые страдают, а кто виноват или не виноват, не могу ответить». Еще раньше в Украину, говорит молодой человек, «все катались на море». С 24 февраля 2022 года границы закрыты.
— Не было никаких конфликтов ни с Украиной, ни с Молдовой, ни с Россией. Жили себе спокойно, да и живем. У нас тут около 80% русскоговорящих людей, много и молдаван, украинцев, и гагаузов — такая многонациональная республика. Все друг друга знаем, как в большой деревне. Все хорошо, надеюсь, так и будет, — отметил парень.
— Российский генерал заявил, что захват юга Украины «даст российским войскам выход в Приднестровье, где отмечаются факты притеснения русскоязычного населения». Вы не боитесь, что у вас могут начаться боевые действия?
— Притеснения русскоязычных у нас тут нет. А про боевые действия — ну, боимся, конечно. Мы боимся сейчас всего. Хоть у нас в республике до этих взрывов ничего не происходило, в любом случае, в соседнем государстве — военные действия, это страшно. Боишься, что сейчас и тебя что-то ждет. Представьте, что рядом с вами что-то подобное происходит, вы бы жили спокойно?!
— Ваше правительство считает, что взрывы — это провокации Украины. Может ли быть так на самом деле, на ваш взгляд? Украина могла бы напасть на Приднестровье?
— Не могу ответить на этот вопрос, затрудняюсь, — говорит Сергей.
«Что это со стороны России могло быть — смешно и маловероятно»
Домохозяйка и молодая мама Виктория тоже отмечает, что после последних событий жители города напряжены и «чуть-чуть испуганы», хотя и надеются на лучшее. Девушка высказывает свое предположение, что могло произойти у здания МГБ.
— Скорее всего, это нероссийская провокация. Наоборот, все наше население поддерживается [Россией], тут много российских граждан — против своего населения совершать такие провокации глупо и бессмысленно. Кто именно, какая из сторон это сделала, неизвестно. Мы ждем официальную версию от государства, оно пока не установило ее, пока никого не поймали. Объявлено, что были совершены террористические атаки, в городе повышенная опасность. Но то, что это со стороны России могло быть, — смешно и маловероятно. Тут же их миротворцы находятся — нелогично совершать атаки против своих же миротворческих сил, — считает Виктория.
Заявления правительства республики о том, что в провокациях могла быть замешана Украина, Виктория сначала тоже комментировать не хочет. Но рассказывает, есть ли у местных жителей опасения, что северо-восточная соседка может напасть на ПМР.
— У нас есть беженцы из Украины, они говорят, что там (в Украине. — Прим. Ред.) тему Приднестровья не забывают. О нас говорят по официальным новостям, раз-два в неделю. Не очень понимаю, какое Украине дело до нашего региона, который является частью Молдовы, непризнанной [ее части]. Чего они от нас хотят, зачем они упоминают нас в новостях, пытаются накалять ситуацию, предлагать правительству Молдовы освободить эту территорию — от кого, не знаю. Об этом я разговаривала со своими родственниками, которые живут в Украине, они об этом рассказывают. Сама я эти новости не видела, украинское телевиденье не смотрю: мне нервы дороже. Вообще стараюсь не телевиденье смотреть, а больше спрашивать людей, которые оттуда убегают. Многие же беженцы приехали в Приднестровье, Молдову.
На территории Приднестровья, рассказывает Виктория, есть и молдавские, и украинские школы. А вот в Молдове, по ее словам, русскоговорящего человека не все поймут.
— Там русский уже почти там не знают, особенно молодежь, — все говорят на молдавском (по данным переписи населения Молдовы за 2014 год, в обиходе русский используют 14,5% жителей. — Прим. Ред.) На территории Украины с открытыми притеснениями я не сталкивалась, но это было в мирное время, сейчас там и так все понятно, выезжать туда очень опасно — попадешь в большие проблемы.
Девушка рассказала, что ощущает давление со стороны Молдовы на ПМР.
— В последние годы, да и с момента образования нашей республики, со стороны Молдовы осуществляется экономическая блокада Приднестровья. В последнее время были факты задержки оплаченных нашими предприятиями, государством грузов на территории Молдовы. Перед Пасхой задержали три фуры яиц, которые должны были в республику из Украины быть поставлены, были оплачены. Медикаменты не пропускают (о задержке фур с лекарствами, яйцами и продуктами рассказывается в сюжете телеканала «Новости Приднестровья». По словам журналистов, лекарства не пропускают уже больше трех недель. — Прим. Ред). У нас есть проблемы с выездом — не признают наши приднестровские номера машин. Чтобы выехать в Украину, нужно получить нейтральные номера, без опознавательных знаков. Тем не менее, такие фуры тоже задерживают и не пропускают. На политическом уровне тоже не во всем могут договориться с Молдовой. У нас были какие-то договоренности, нас это устраивало, [отношения у сторон] когда-то лучше, когда-то хуже — в зависимости от того, кто приходит к власти. Напряжение мы чувствуем все больше и больше, — говорит Виктория.
— Сейчас я не могу выехать в Одессу, мои родители болеют и не могут получить необходимые медикаменты, я вот даю ребенку рыбий жир — обошла все аптеки сети, где обычно покупаем лекарства, и нигде его нет, когда привезут, никто не знает. Растут цены, начинается дефицит товаров. У нас около месяца действуют ограничения на закупку продуктов питания — в одни руки отпускается один пакет гречки, муки. Государство заявило, что запасы этих продуктов есть, машины с ними в республику заказаны, но они еще идут, неизвестно, как их пропустят.
К тому, что происходит в соседней Украине, люди в Тирасполе относится негативно, рассказывает девушка.
— Все переживают, всем страшно, тем более о нас говорят, мы там находимся в части каких-то военных планов (Виктория не уточнила, чьих именно. — Прим. Ред.). Все очень неприятно, волнительно. Конечно, все возможно, никто не отрицает, что боевые действия могут прийти и к нам. Но мы же не можем влиять на мировую политику, — рассуждает девушка и не сразу делится своим мнением по поводу боевых действий в украинских городах. — Ну, конечно, все, что происходит на войне, ужасно. Гибнут солдаты — это ужасно, потому что это молодые парни, у них есть матери, это чьи-то отцы. Разрушаются дома, инфраструктура, голод, гуманитарная катастрофа у них — это все страшно. Мне ужасно жалко людей. Но какая сторона права, я комментировать не хочу. Пока не было никаких военных расследований, невозможно сказать, почему гибли мирные люди: это война, а там всякое происходит.
— Россия оправдывает свое вторжение в Украину в том числе и тем, что там «притесняют русскоязычное население». Не боитесь ли вы, что сейчас так же и вас придут защищать?
— Нас не притесняют в рамках нашей республики, но если мы будем жить в Молдове, нам не дадут говорить на нашем языке и выражать свою ментальность. Вот у вас [в Беларуси] притесняют русскоязычных? А если вы поедете на Украину (до войны автор этого текста прожила в Украине полгода, говорила на русском языке и ни разу не столкнулась с какими-либо проблемами по этому поводу. — Прим. Ред.)? Но вообще Россия не делала таких заявлений — они пошли в Украину, потому что Донбасс регулярно бомбят и там умирают люди. Не боимся ли мы, что Россия придет нас от кого-то защищать? А не боимся ли мы, что нас придет освобождать Молдова, восстанавливать свою территориальную целостность? В каждом из этих вопросов — риск войны, неважно, кто придет. Мы хотим мира, — отвечает молодая мама.
Мы обращались в Правительство Приднестровской Молдавской Республики за комментарием, однако получить его не удалось. В Министерстве иностранных дел ПМР также отказались комментировать происходящее, отвечать на вопросы, зачем подобные провокации Украине, нужна ли Приднестровью защита со стороны России и не могли ли обстрелы быть ее провокацией, чтобы втянуть регион и Молдову в конфликт.
— Пока не видим оснований для комментария МИД по данным вопросам. По поводу терактов вся информация от силовых ведомств озвучена в официальных источниках, также будут другие заявления на уровне руководства республики по данной теме, — ответил пресс-секретарь ведомства Павел Гальцев.
Как комментировали происходящее Приднестровье, Молдова, Россия и Украина?
Источник в правительственных кругах ПМР в сообщении «Интерфаксу» обвинил в обстреле здания МГБ Украину: «Украина провоцирует распространение конфликта на территорию Приднестровья». По словам собеседника, теракт совершили «три неустановленных пока лица, которые проникли с территории Украины вне пунктов пропуска».
Совет национальной обороны и безопасности Украины возложил вину за взрывы в Приднестровье на ФСБ России. Там утверждают, что это провокация, цель которой — открыть дополнительный фронт в Одесской области, чтобы ВСУ перетянули свои силы в этом направлении, ослабив их в Николаевской области. Таким образом, Приднестровье «последует белорусскому сценарию — поддержка России без вступления в активную фазу войны».
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что в Кремле «очень внимательно наблюдают за тем, как там развивается ситуация. Безусловно, те новости, которые поступают оттуда, вызывают обеспокоенность». Он не стал комментировать, кто, по мнению Кремля, может быть причастен к взрывам.
Президент Молдовы Майя Санду сказала, что «попытки эскалации связаны с силами внутри Приднестровья, которые выступают за войну и заинтересованы в дестабилизации ситуации». Она добавила, что в стране продолжают собирать информацию о произошедшем.