В воскресенье, 26 сентября, в Германии прошли парламентские выборы. Впервые за 16 лет — без участия в них фрау Меркель. Еще во время прошлой избирательной кампании она заявила о том, что это будет ее последний срок на посту канцлера — и сдержала свое слово. Правда, без нее ее партия тут же проиграла. От новых выборов немцы ожидали много непредсказуемости, что очень нетипично для этих широт, где привыкли к стабильности, о которой так мечтают в Беларуси. Как голосовала столица страны Берлин — в репортаже Zerkalo.io.
О том, что в Германии скоро пройдут выборы, стало понятно примерно месяц назад. В одно утро понедельника практически на каждом столбе Берлина — причем в буквальном смысле — появились предвыборные плакаты. Партия «Зеленых» призывала своих потенциальных избирателей больше думать о защите климата — с новой силой эта тема стала звучать после разрушительного наводнения в Северной Рейн-Вестфалии. Правые из AFD («Альтернатива для Германии») заочно дискутировали с «зелеными». «Разрешено ли мне летать на Крит, Грета?» — спрашивали они со своих предвыборных плакатов, подразумевая, что ради снижения выбросов углекислого газа «зеленые» призывают отказаться от перелетов на короткие расстояния. «Левые» нажимали на больное место жителей Берлина, где назрела серьезная проблема с жильем, и с социалистическим запалом предлагали вернуть регуляцию цен на квартиры.
Белорусу, который привык к тому, что его парламент выполняет скорее декоративную функцию, сперва непросто вникнуть в партийную систему. Но погружение в эту тему происходит очень быстро.
Если коротко и очень просто, то до недавнего времени ситуация выглядела так.
На протяжении последних четырех кампаний большинство голосов было у CDU — христианско-демократического союза, который возглавляла Ангела Меркель. Как правило, она же — победившая партия — формировала состав правящей коалиции. До недавнего времени CDU правила вместе с социал-демократами из SPD, которые в этот раз, по последним данным, с минимальным перевесом опередили своего партнера по коалиции. В оппозиции к ним находились «зеленые» (Die Grüne), либералы (FDP), правые (AFD) и левые (Die Linke). Сейчас этот расклад может серьезно поменяться, если SPD или CDU договорятся о создании коалиции не друг с другом, а с теми партиями, которые до сих пор находились в меньшинстве.
Сами немцы признают: за последнее десятилетие они так привыкли к политической стабильности, что уход Меркель означает для них «конец эпохи». Причем не только для Германии, но и в целом для Европы. Немецкие медиа назвали эту предвыборную кампанию самой напряженной. Сами избиратели относились к этому более спокойно.
— Да, все будет немного по-другому. Да, после 26-го с поста канцлера уйдет фрау Меркель, но жизнь вряд ли перевернется с ног на голову. В целом Германия останется Германией, демократия не превратится в диктатуру, — говорит Филипп, преподаватель из Берлина, который одним из первых пришел на избирательный участок утром 26 сентября.
Накануне выборов, в пятницу, у немецкого Бундестага прошла «зеленая» акция Fridays for future. Из-за пандемии коронавируса ее не проводили уже полтора года, но решили возобновить — какое совпадение — прямо за два дня до выборов в парламент. По подсчетам немецкой полиции, только на площадку у Бундестага пришло порядка 100 тысяч человек. В основном — молодые и очень молодые люди: на демонстрации можно было встретить и молодых родителей, и студентов, и целые школьные классы под присмотром учителей. Такие же акции прошли в более чем 470 городах Германии, в которых поучаствовало свыше 620 тысяч человек.
— Почему мы не можем голосовать с 16 лет? — задает со сцены вопрос 12-летний школьник, уверенно выступающий перед многотысячной аудиторией.
— 45 процентов избирателей — люди в возрасте 50+. Почему ваши бабушки и дедушки выбирают ваше будущее за вас? — продолжает задавать вопросы активистка в возрасте 50+.
В тот же день в Берлин приехала известная шведская активистка Грета Тунберг, которая запустила движение Fridays for future по всему миру. Накануне своего визита она заявила в комментарии немецкой газете Tagesspiegel, что не намерена лоббировать интересы «зеленых» и не будет призывать голосовать за них. Что ж, факт ее появления на акции перед Бундестагом очень громко говорит о многом даже без слов.
Еще весной, рассказывают местные, у «зеленых» были хорошие шансы на то, чтобы взять большинство мест в парламенте. На что очень надеялись белорусы Германии: именно партия «зеленых» наиболее активно выступала за конкретные действия в разрешении белорусского политического кризиса. Такие же шансы, согласно соцопросам, были и у христианско-демократической партии CDU, которая под руководством Ангелы Меркель выигрывала четыре избирательные кампании подряд.
— Соцопросы показывали, что CDU снова может набрать большинство голосов. Но чем отчетливее становилось понятно, что Меркель уходит, тем сильнее падал рейтинг партии, — рассказывает Анита, журналистка из Берлина. — Доверие к ней было очень высоким — даже у тех, кто никогда не голосовал за ее партию. С одной стороны, это хорошо, с другой, не очень: именно в «эпоху Меркель» в немецкой политике сильно возросла роль персоны, а не той функции, которую она выполняет. Это одна из причин, почему в эту кампанию многие смотрели не на программу партии, а на того человека, который потенциально может стать будущим канцлером.
В частном общении немцы часто критикуют Ангелу Меркель, но делают это уважительно. Даже те, кто не голосовал за CDU, признают, что за 16 лет канцлер ни разу не поставила себя под удар и не была втянула ни в один серьезный скандал. И называют ее не иначе, как фрау Меркель. Да, кто-то считает, что она вела непоследовательную политику в сфере атомной энергетики. Кто-то относит к ее провалам довольно инертную реакцию на финансовый кризис в Греции. Кому-то не нравится, что в 2015 году, во время миграционного кризиса, она заявила: «Мы справимся с этим», после чего Германия приняла сотни тысяч мигрантов из Сирии. Но правительство Меркель действительно справилось с этим вызовом и сильно изменило страну. К примеру, в 2005 году теперь одна из самых сильных экономик мира имела почти 12-процентный уровень безработицы. К 2020-му он снизился ровно в два раза — до 5,9 процентов.
К слову, живет фрау Меркель в центре города, в обычной квартире, окна которой выходят на музейный остров — один из двух объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО в Берлине. У входа обычно дежурит машина полиции с двумя скучающими сотрудниками внутри. Когда фрау Меркель возвращается домой, заметить это можно не сразу. В момент, когда к двери подъезжает машина, и оттуда выходит невысокая женщина, а вокруг — ни перекрытых дорог, ни длинных громких кортежей, не сразу понимаешь, что домой возвращается один из самых влиятельных политиков Европы.
Формально она должна уйти с поста канцлера 26 сентября, но пока не будет сформировано новое правительство, Меркель продолжит оставаться на своем месте. А этот процесс может растянуться на недели.
По данным на 27 сентября, большинство голосов набрала партия социал-демократов SDP — с перевесом в 1,6 процента. Это значит, что будущим канцлером Германии может стать Олаф Шольц. У немцев про него сложилось двоякое мнение. Одни говорят, что он недостаточно решительный. Другие не находят его слишком симпатичным человеком, но считают, что ему можно доверять. Третьи упрекают его в слишком тесных связях с Россией.
Аналена Бербок, которая номинировалась на пост канцлера от «зеленых», имела неплохие шансы, но допустила ряд мелких ошибок, которые немецкое общество простить не может. Например, в своем резюме она указала, что имеет диплом британского университета, которого на самом деле у нее нет. Кроме того, в ее книге журналисты обнаружили плагиат, что убийственно для карьеры немецкого политика.
Медийные ошибки совершал и номинант на пост канцлера от CDU Армин Лашет, сейчас — глава Северной Рейн-Вестфалии. После разрушительного наводнения на место трагедии приехал президент страны Франк Вальтер-Штайнмайер. Во время его выступления Лашет что-то весело обсуждал с коллегами и много смеялся. Естественно, на это обратили внимание журналисты — и разразился жуткий скандал, который сильно отразился на репутации кандидата в канцлеры. Позже ему пришлось извиняться за свой неуместный смех.
— Если Лашет станет канцлером, можно смело уезжать в Беларусь, — шутит знакомая немка. Другая знакомая такие высказывания строго пресекает:
— Нет, конечно, Лашет — не лучший кандидат в канцлеры, но не стоит его сравнивать с Лукашенко.
«Как это — сфальсифицировать голоса?! Нет, такое невозможно»
В день выборов в Берлин как будто вернулось лето. С самого утра — +22 °C.
Несмотря на легкую непредсказуемость будущего, жизнь идет своим обычным воскресным чередом. Неторопливо открываются кафе у дома. На неспешные прогулки и медленные завтраки выходят и молодые пары, и пожилые немцы. Одна из них располагается на террасе и насвистывает незнакомую мелодию. Свистеть в помещении, иначе денег не будет, здесь не боятся.
Избирательные участки в Германии открываются в 8 утра. Как и в Беларуси, очень часто они располагаются в школах и даже в детских садах. К 12 часам на многих из них — очереди. Частично — из-за высокой явки, частично — из-за того, что из-за коронавирусных ограничений в помещении может находиться всего несколько человек. Все как один — в масках. Об изобретении белорусского ЦИК, который в 2020-м решил убрать занавески, чтобы остановить распространение ковида, в Берлине не слышали.
Чтобы не создавать лишнего столпотворения, у входа в здание стоит член избирательной комиссии, который проверяет, на тот ли участок пришел человек.
Вера работает в ИТ-сфере, ей около 30 лет. На этих выборах она впервые решила стать членом избирательной комиссии. Для этого ей всего лишь нужно было зарегистрироваться онлайн и дождаться приглашения.
— Все мои родные и друзья уже считали голоса на выборах, а я еще нет. Решила, что сейчас самое время. К тому же, членам избирательной комиссии предлагали в первую очередь сделать прививку от COVID-19. Весной, когда я регистрировалась, было непонятно, хватит ли всем вакцин. Поскольку я очень хотела привиться, для меня это было существенной причиной.
Сама Вера проголосовала еще две недели назад по почте. Спрашиваем, доверяют ли немцы такому способу голосования. Вера долго и искренне не понимает, почему ей задают такой вопрос.
— Потому что эти голоса могут неправильно посчитать, — пытаемся корректно намекнуть.
Вера не понимает.
— Ну, или сфальсифицировать, — говорим более прямо.
У девушки округляются глаза, но она не выдает своего удивления.
— Как это — сфальсифицировать голоса?! Нет, такое невозможно, — смеется над белорусско-немецкими культурными различиями Вера. — Приходите вечером на подсчет голосов. Это абсолютно открыто. Все сами увидите.
«Действительно хорошо, когда ты своим выбором можешь влиять на политику»
Валентин (имя изменено по просьбе героя. — Прим. ред.) в 2005 году уехал из Беларуси.
— Я не видел возможностей для развития. Чувствовал себя зажатым, мне было тесно, — Валентин объясняет, почему 16 лет назад он уехал из страны. — Хотелось свободы.
Сейчас у него два паспорта — белорусский и немецкий. Это его вторые выборы в Бундестаг. Чтобы отдать свой голос, ему пришлось больше часа провести в очереди. В этот раз он особо не вникал в предвыборные программы кандидатов. Тем не менее, во время двухдневного экспресс-ликбеза решил: будет голосовать за социал-демократов.
— Проголосую за Шольца, потому что он вызывает больше доверия по сравнению с другими кандидатами. Он нормально себя проявил в разрешении кризисных ситуаций, занимался восстановлением экономики в период пандемии.
— Каково это — понимать, что у тебя есть выбор? Что ты реально можешь выбирать?
— Действительно хорошо, когда ты своим выбором можешь влиять на политику. В целом, для меня это значит принимать ответственность за свои решения, предвидеть и риски, и преимущества. Делать это самостоятельно, а не надеяться на кого-то.
Поскольку Валентин сохранил белорусское гражданство, в 2020-м он голосовал на президентских выборах. Тогда, рассказывает собеседник, Тихановская набрала в Берлине 75 процентов голосов.
— Мы были удивлены, что посольство нормально посчитало голоса. В тот период было ощущение, что белорусская безысходность может во что-то трансформироваться. В августе я активно отслеживал по интернету, что происходило в Беларуси, и мне стало очевидно, что люди поменялись, консолидировались. Они осознали, что представляют собой силу. Чувствовалось, что больше нет зажатости и страха, на чем этот режим и держится. 2020-й изменил и мою личную степень вовлеченности в белорусскую повестку. Да и вообще абсолютно поменял мою жизнь. Хотя, конечно, в данный момент не хочется возвращаться в ту Беларусь, которая есть сейчас, даже ментально.
Подсчет голосов
Избирательные участки закрываются ровно в 18 часов. Сразу после этого открываются урны — и начинается подсчет бюллетеней.
Наблюдать за процессом может любой желающий, но желающих не так много: Штефан — на вид ему за 60 — и я. Члены избирательной комиссии здороваются, улыбаются и просят не стесняться подходить ближе. Единственный запрет — процесс подсчета нельзя фотографировать и снимать на видео.
Напротив табличек с названиями партий раскладывают бюллетени. Сначала — те, в которых совпадают голоса за конкретного представителя партии и за саму партию. Потом считают первые голоса, затем — вторые.
— Будет ужасно, если выиграют «зеленые», — Штефан первым завязывает разговор. — Они победили на выборах в 1948-м — и посмотрите, куда привели наш мир: «Талибан», Афганистан и так далее.
Чем больше Штефан рассуждает о политике и о том, как в Германии нарушают Конституцию, тем яснее становится, что он, скорее всего, голосовал за «правых» — AFD.
— Смотрите, члены комиссии сняли маски, а меня без нее сюда бы не пустили. Вообще, я не верю во всю эту историю с «короной», — возмущается он. Точно за «Альтернативу для Германии».
Штефан убежден, что голоса могут быть сфальсифированы, поэтому максимально пристально смотрит за тем, как считают бюллетени и как решают, признавать некоторые экземпляры испорченными или нет. Таких, кстати, на участке оказалось всего шесть штук.
55 минут — и готовы первые результаты: на первом месте «зеленые», на втором — внезапно — левые, затем SPD, CDU и FDP. «Правые» в этом районе не набирают даже пяти процентов голосов, что расстраивает Штефана, но поделать с этим он ничего не может: своими глазами видел, что голоса считались корректно и прозрачно.
Утром 27 сентября Берлин проснулся с обновленными результатами выборов, потянулся и продолжил жить своей обычной жизнью.