Военная операция Израиля в секторе Газа отодвинула на второй план происходящее в Украине. Мир сегодня с большим интересом следит за тем, как идет обмен заложников, и рассуждает, перерастет ли временное перемирие в нечто большее. К слову, ХАМАС заявил, что готов в обмен на прекращение огня и палестинских заключенных дальше освобождать израильских заложников. «Зеркало» поговорило с востоковедом, автором телеграм-канала о Ближнем Востоке Русланом Сулеймановым о том, как будут развиваться события, как происходящее влияет на войну в Украине и наш регион, о туннелях ХАМАС, палестинском паспорте и жизни в секторе Газа.
Первая пауза в 48-дневной войне между Израилем и ХАМАС началась 24 ноября и была объявлена на четыре дня. Изначально по договору ХАМАС должен был отпустить 50 заложников, а Израиль — 150 находящихся в его тюрьмах палестинцев. Вечером 27 ноября перемирие было продлено еще на два дня. С 24 по 28 ноября были освобождены 74 заложника из плена ХАМАС, Израиль в обмен на своих граждан выпустил из тюрем 180 палестинских женщин и несовершеннолетних.
«Операция Израиля затягивается и идет, скажем так, со скрипом»
Востоковед Руслан Сулейманов называет перемирие между Израилем и ХАМАС «хрупким» и объясняет почему:
— С двух сторон есть те, кто не заинтересован в нем. В израильском руководстве есть мнение, что это огромная уступка боевикам ХАМАС и они смогут перегруппироваться, запастись продовольствием, возможно, боеприпасами, и после этого перемирия Израилю будет сложнее проводить свою операцию. С другой стороны, ХАМАС — это не однородная структура, плюс еще есть другие группировки, которые действуют сами по себе и которых сложно контролировать. Они могут устроить какую-то диверсию или провокацию. Ситуация нестабильна.
— Израиль имеет явное военное преимущество перед ХАМАС. Несколько недель назад министр обороны страны заявил, что палестинское движение утратило контроль над Газой. Зачем в таком случае Израилю идти на перемирие и освобождать палестинцев из тюрем? Сила не помогает?
— Наземная операция явно будет проходить долго, выкуривать боевиков ХАМАС из огромной сети подземных туннелей придется, возможно, даже в течение нескольких месяцев. Учитывая большое давление, которое оказывается на Израиль, в первую очередь из-за непрекращающихся обстрелов палестинского анклава, в результате которых, по данным палестинской стороны, погибло уже порядка 12 000 человек (руководство США заявило, что не доверяет этой статистике, Израиль ставит под сомнения такие цифры, а ООН и правозащитники Human Rights Watch считают, что они достоверны. — Прим. ред.), Израиль уступил, потому что очевидно, что хамасовцы вообще не заинтересованы в судьбе жителей сектора Газа, иначе бы они просто не пошли на эту чудовищную авантюру 7 октября. Но, повторюсь, есть немало голосов, которые убеждены в том, что это огромная уступка, после которой Израиль завязнет уж совсем надолго в секторе Газа.
— Кто эти люди, которые находятся в израильских тюрьмах?
— С точки зрения израильской стороны, это палестинцы, которые устраивали теракты, диверсии и нападения на силовиков еврейского государства. Стычки между израильскими военными и палестинцами никогда не прекращались.
С точки зрения палестинцев, они заложники, те, кого Израиль по своему усмотрению без суда и следствия задерживает. Так что здесь нарративы израильской и палестинской сторон тоже очень отличаются.
У Израиля в этом обменном фонде есть очень важные фигуры палестинского движения. Но многие в стране считают, что уже была сделана большая ошибка в 2011 году, когда за одного израильского солдата, который был в хамасовском плену, на свободу отпустили более 1000 палестинцев, в том числе и нынешнего лидера движения в секторе Газа Яхью Синвара.
— Как конфликт будет развиваться дальше?
— Очень сложно предсказывать. Все зависит от того, насколько далеко готов зайти Израиль в проведении своей операции и когда руководство страны поймет, что дальше продолжать нельзя — очень много жертв. Думаю, в какой-то момент они могут остановиться, например, чтобы объявить гуманитарную паузу. Потому что нынешняя — это тоже следствие того, что операция не проходит по тому сценарию, по которому хотелось бы еврейскому государству. Она затягивается и идет, скажем так, со скрипом.
Международное давление будет продолжаться. Если западные союзники Израиля настаивали на этой гуманитарной паузе, то ведь мусульманский мир говорил о том, что огонь в принципе должен быть прекращен, а это подспорье к началу какого-то политического процесса. Израиль сейчас не готов к этому. Более того, правительство Биньямина Нетаньяху очень националистически настроено, они нацелены на то, чтобы закрепиться в секторе Газа.
26 ноября премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху лично посетил сектор Газа, где пообщался с военными и заявил, что операция будет доведена «до конца, до победы».
Израиль контролировал палестинский анклав до 2005 года, и часть граждан считает, что тогда не нужно было ликвидировать свои поселения и выводить войска. Пока все идет к тому, что они будут закрепляться там и уже на каких-то условия привлекать Палестинскую национальную администрацию (орган самоуправление на территории частично признанного государства Палестина, с 2007 года не контролирует сектор Газа. — Прим. ред.), которая крайне непопулярна, но альтернативы просто нет. Плюс есть арабские страны, которые тоже не горят желанием участвовать в определении судьбы Газы, но без них явно не обойтись. Так что это огромный клубок противоречий.
— Вы сказали, что операция идет со скрипом. Можете объяснить?
— Дело в том, что Израиль уже проводил несколько наземных операций в секторе Газа в течение последних 15 лет. И каждый раз израильская армия сталкивалась с огромными трудностями.
Во-первых, это уличные бои, где хамасовцы знают каждый уголок и могут легко устраивать какие-то диверсии и засады. Во-вторых, это огромная сеть подземных туннелей. У Израиля нет опыта ведения такой войны. Так что это все крайне тяжело развивается. Израиль, конечно, объявлял о каких-то успехах, но предполагалось, что все будет изначально идти гораздо быстрее.
«Хамасовцы сбрасывали своих противников с крыш»
— Давайте вернемся в 2006 год. ХАМАС одерживает победу на выборах в секторе Газа, набрав 44,45%, оппонентом была партия ФАТХ, которая настаивала на мире, она получила 41,43%. Получается, регион практически был разделен. Как ХАМАС расправлялся со своими оппонентами?
— Изначально представители ФАТХ и ХАМАС пытались договориться о каком-то коалиционном правительстве. Шли очень сложные переговоры, но было понятно, что хамасовцы настроены более решительно и хотят распоряжаться своей властью практически безраздельно.
В начале 2007 года при посредничестве Саудовской Аравии прошли переговоры о создании очередного коалиционного правительства. И вроде, как казалось, конфликт преодолен. Но тем не менее в секторе Газа продолжались споры, которые впоследствии переросли уже в откровенные боестолкновения. Силы, кстати, были примерно равны, но в движение ФАТХ не ожидали такой прыти от ХАМАС, который был настроен очень решительно. Местным жителям противостояние запомнилось, например, тем, как хамасовцы сбрасывали своих противников с крыш. А к июню 2007 года они выбили всех представителей ФАТХ из сектора Газа и утвердили свою власть. Несмотря на то, что потом Египет и Израиль ввели блокаду, а еврейское государство объявило сектор Газа враждебным образованием, ХАМАС упивался своей властью и их ничего не смущало.
— ФАТХ настаивал на мире с Израилем?
— Это линия разлома между ними. ФАТХ с конца 80-х был приверженцем мирных переговоров. И именно благодаря этому удалось достичь прорывных соглашений в 90-е годы. ХАМАС говорил, что никаких переговоров с Израилем быть не может и его нужно стереть с лица земли. Это во-первых.
Во-вторых, ФАТХ — это светская структура, а ХАМАС сторонники радикального ислама. Они не исключают ведения борьбы с привлечением террористов-смертников.
Разница в подходах к тому, как существовать Израилю и с Израилем и как строить палестинское государство, привела к расколу, который не преодолен до сих пор.
— Как жили люди в секторе Газа? Где они зарабатывали? Какой социальный лифт существовал?
— Сложно говорить о каких-то социальных лифтах, там люди попросту выживали. Сектор Газа — это больше 2 миллионов человек на крайне маленькой территории. Густонаселенный участок Земли, где экономика в плачевном состоянии.
По данным МВФ, в течение последних 15 лет ВВП сектора Газа сокращался в среднем на 2,5% в год. Доходы населения падали. В основном сектор Газа существовал за счет каких-то внешних поступлений и вливаний со стороны тех, кто поддерживал ХАМАС, — например, Иран и Катар. Последний выделял порядка 30 млн долларов ежемесячно.
Уровень безработицы в Газе на конец 2022 года составлял 46,6%, а среди молодежи — 62,3%. И тем не менее люди искали какие-то варианты. Израиль давал разрешение на въезд на работу в качестве поденщиков. Человек, например, работая в секторе Газа, продавал какие-то лепешки, зарабатывал 3 доллара в день, мог приехать в Израиль, устроиться официантом и получить в 10 раз больше. Таких разрешений было тысячи, но Израиль не интегрировал этих людей в свое общество.
Выехать из сектора Газа было крайне трудно. Во-первых, у населения нет денег, во-вторых, анклав в блокаде. Египет тоже неохотно принимал палестинцев во многом из-за того, что ХАМАС — это филиал движения «Братья мусульмане», которое запрещено в Египте и объявлено террористическим. Люди ехали через КПП "Рафах", где выстраивались огромные очереди и приходилось давать взятки.
Кто-то в отчаянии решался бежать из сектора Газа через Средиземное море на лодке, естественно, люди погибали. Были еще голодные бунты.
— Что это такое?
— Вообще про это непросто говорить, потому что информация об этом поступала через правозащитные организации и арабские СМИ в тех странах, где не поддерживают ХАМАС. Люди были недовольны экономической политикой ХАМАС и тем, что огромные средства идут на строительство туннелей и изготовление ракет. А население живет в нищете. Электричество порой подавалось на несколько часов в день, вода на 97% была непригодна для питья. В этих условиях люди иногда выходили протестовать. Но отследить масштабы этого крайне трудно.
— Насколько мобилен человек с палестинским паспортом?
— Как правило, те палестинцы, которым удавалось выбраться из Газы и Западного берега реки Иордан, получали статус беженцев. Палестинцы часто выражали недовольство своим положением и говорили, что их воспринимают как людей второго сорта из-за того, что у них нет полноценного государства (Палестину признали 138 из 193 стран-членов ООН. — Прим. ред.). Для них это болезненный вопрос. В арабском мире были те, кто говорил: «Надоели со своей проблемой, мы с Израилем собираемся строить бизнес и развивать отношения, а палестинцы не могу договориться с евреями».
Палестинцы могут перемещаться со своим паспортом, но тут важнее вопрос, как этот документ рассматривают принимающие страны. Например, в США его считают проездным документом, а не паспортом, который обозначает принадлежность человека к тому или иному государству. Изначально Палестинская национальная администрация, которая была создана по итогам переговоров в Осло в начале 90-х годов, — это переходный этап к созданию полноценного государства Палестина и до тех пор, пока оно не появится со столицей в Восточном Иерусалиме, как предписывает резолюция ООН, этот паспорт во многих странах будет восприниматься как проездной документ.
В тоже время у Палестины хорошие отношения с целым рядом африканских и мусульманских стран, в некоторые из них палестинцы могут приезжать без визы или получать ее по приезде.
«У любой страны сейчас нет опыта борьбы с этими туннелями»
— Мир удивили туннели ХАМАС, по оценке боевиков, их протяженность к 2021 году достигла порядка 500 километров — это примерно в десять раз превышает длину самого сектора Газа. Что такое туннели ХАМАС, как они выглядят и для чего нужны?
— Первые туннели в секторе Газа стали появляться еще в начале 80-х годов, когда Египту и Израилю удалось договориться о границе. Египет стал первой арабской страной, признавшей государство Израиль. Тогда туннели использовались преимущественно для какой-то мелкой контрабанды, и никто всерьез их не воспринимал.
Но по мере того как созданное в 1987 году движение ХАМАС стало утверждаться в секторе Газа, оно брало на вооружение идею строительства туннелей, это оказалось очень выгодно — и с точки зрения контрабанды, и с точки зрения укрывательств от Израиля, потому что, как мы можем судить, там есть спецсвязь, которая позволяет избежать прослушки. Огромный запас медикаментов, продовольствия и всего остального. Более того, там уже развернуты какие-то подпольные производства вооружений. ХАМАС начал привлекать огромное количество денег и людей для строительства туннелей, и эта сеть разрасталась.
В 2006 году благодаря одному из таких туннелей хамасовцам удалось проникнуть на территорию Израиля и похитить солдата, которого они впоследствии продержали пять лет в плену, и потом обменяли на 1000 палестинских заключенных.
Израиль периодически пытался как-то бороться с этой уникальной системой, рапортовал о том, что удалось повредить или даже полностью уничтожить какие-то отдельные участки. Например, в мае 2021 года Израиль сообщил о том, что порядка 100 километров туннелей были уничтожены. Но делать это с воздуха крайне трудно. Можно продолжать наносить удары сколько угодно, но настоящий урон будет в результате наземной операции, которую сейчас и проводит Израиль. Ни у одной страны в мире нет опыта борьбы с такими туннелями. Это действительно крайне трудно с технологической точки зрения.
— В этом конфликте важную роль играет Катар. С одной стороны, страна активно задействована в переговорном процессе. С другой стороны, там давно и в безопасности живут лидеры ХАМАС, устроившие в октябре резню в Израиле. Как стал возможен такой парадокс?
— На мой взгляд, нет никакого парадокса. Катар давно сделал ставку на исламистов. Для страны это такой элемент мягкой силы, потому что идеи ХАМАС популярны среди, в широком смысле, арабской улицы. Об этом свидетельствуют события арабской весны (серия антиправительственных протестов, восстаний и вооруженных мятежей, охвативших большую часть арабского мира в начале 2010-х годов. — Прим. ред.). Тогда исламисты приходили к власти в одной стране за другой. Но они не удержались. ХАМАС — одна из немногих структур, которая сохранила свою власть и в чем-то даже ее приумножила.
Катару было важно иметь контакты с этой группировкой. С 2012 года у ХАМАС есть офис там, равно как у движения «Талибан». Катар таким образом преподносит себя как посредник и связующее звено между западным миром и радикалами. Но я думаю, что после войны эта роль несколько изменится. На страну оказывается огромное давление со стороны США. Я считаю, что Катар может пересмотреть свое отношение к боевикам ХАМАС.
Влияние на войну в Украине и единое палестинское государство
— ABC со ссылкой на неназванный украинский источник сообщила, что поставки США артиллерийских снарядов в Украину сократились «более чем на 30%» с начала операции Израиля в секторе Газа. Информацию подтверждал и Владимир Зеленский, правда, не называя цифр. Как конфликт на Ближнем Востоке будет влиять на войну в Украине?
— Для Кремля это очень удобная ситуация, потому что в первую очередь внимание Запада и мировой общественности было и по-прежнему отвлеченно на ситуацию на Ближнем Востоке.
Это вынуждает западных союзников вести войну на два фронта. В изданиях начали появляться заголовки, что украинская война зашла в тупик. Я думаю, так будет до поры до времени. Все-таки война в секторе Газа это не те масштабы, которые мы наблюдаем в Украине. Рано или поздно боевые действия в секторе Газа закончатся.
Западные страны все равно, как мы видим, решительно настроены на то, чтобы продолжать помогать Украине и вести эту войну до полного освобождения оккупированных территорий. Так что в краткосрочной перспективе война на Ближнем Востоке на руку Кремлю, но в долгосрочной — я думаю, что все вернется на круги своя.
— Если конфликт Израиля и ХАМАС будет затягиваться, военная помощь Украине будет сокращаться?
— Возможно, что она может быть пересмотрена, но не существенно. С военной точки зрения мы видим, что, в общем-то, Израиль и так в состоянии, имея те вооружения, которые у него имеются, проводить свою операцию. Поэтому здесь главным образом речь идет о концентрации общественного внимания.
— Что происходящее изменит для нашего региона?
— Это отвлекло внимание западных лидеров и международной общественности. Все следят за тем, что происходит там. Но для России, Украины, Беларуси, я думаю, что каких-то больших изменений не произошло. Мы видим, что политические режимы в этих странах каким были, такими и остаются. Разве что происходящее несколько облегчило жизнь режиму Путина, который сладострастно потирает ручки по поводу того, что американцам сейчас непросто лавировать на Ближнем Востоке, потому что это большое испытание для их системы безопасности.
— Вы сказали, что правительство Биньямина Нетаньяху нацелено на то, чтобы закрепиться в секторе Газа. Вариант появления единого палестинского государства из Газы и Западного берега реки Иордан пока невозможен?
— Нет. И палестинцы сами это осознают. Потому что внутри самого движения огромный раскол и много противоречий. Пока они сами не договорятся и не проведут нормальные выборы (в мае 2012 года президентские выборы выиграл Аббас Махмуд, после этого голосование не проходило. — Прим. ред.), никакого единого палестинского государства точно быть не может.
