Чем дольше продолжается война в Украине и чем сильнее раcпространяется информация о «мясных штурмах», когда российские командиры кидают неподготовленных мобилизованных на убой, тем активнее солдаты бегут с фронта. По данным «Медиазоны», всего с начала войны заведено более 8 тысяч дел о самоволке и дезертирстве, в месяц суды выносят до 700 приговоров. Российские военные, которым удалось дезертировать и перебраться в другие страны, а также сотрудники проекта «Идите лесом», помогающего избежать военной службы, рассказали The Insider, что для успешного побега достаточно просто решиться на него, отобранный в части гражданский паспорт легко восстановить, а отношение родственников и сослуживцев к дезертирству постепенно становится более понимающим.
Имена героев изменены в целях их безопасности.
Российский проект «Идите лесом» сообщает о росте числа обращений от желающих дезертировать. Если в январе 2023 года таких просьб к ним поступило 28, то в январе 2024-го — уже 284. Такие кейсы теперь составляют больше трети всех запросов.
Исследователи сходятся во мнении, что число дезертиров будет только расти. На фоне накопившейся усталости от войны солдаты постоянно жалуются на проблемы со снабжением и самоубийственные приказы командиров. Мотивация в рядах ВС РФ также оставляет желать лучшего, так как в основном служить идут из-за денег.
И это не говоря о том, что армия диспропорционально составлена из представителей национальных меньшинств и людей с проблемами с социальной адаптацией, у многих из которых к тому же есть опыт нарушения закона.
Из почти 1800 отказавшихся воевать в первые полгода войны солдат, информацию о которых собрало издание «Вёрстка», около 1100 были выходцами из национальных республик. Самые крупные случаи дезертирства, когда разом бежало около сотни человек, были связаны с подразделениями ЧВК Вагнера и «Шторм Z», состоящими в основном из осужденных.
Настроения в армии
Большинство солдат в российской армии хотят уйти, утверждают дезертиры, с которыми пообщался The Insider. «Процентов 90 хотят уйти. Все устали. Никто не хочет воевать», — говорит Александр. Он оказался на фронте в ноябре 2023 года, поскольку ему грозила тюрьма, а вербовщики обещали, что «все закончится до Нового года». Он попал в отряд «Шторм V».
Примерно то же самое рассказывает и Павел, кадровый военный, дезертировавший с фронта и получивший убежище в Финляндии: «Многих (и меня в том числе) сдерживали слухи о том, что скоро все кончится. Участвовать в этом никто особо не хочет. Поддержка у Путина с Шойгу среди офицеров и солдат стремится к нулю. Многие привязаны именно к своему окружению и ждут, когда все это кончится».
Константин, кадровый офицер, которому удалось покинуть свою воинскую часть и перебраться в одну из стран ОДКБ, отмечает, что даже в первые полгода вторжения в борьбу с НАТО и «укронацистов» верили всего около 10% окружавших его военных. Сдерживало их, по его словам, то, что они не видели для себя альтернатив на гражданке, тем более за рубежом. Демотивируют и примеры дезертиров, оказавшихся без документов в небезопасных странах, таких как Казахстан или Армения, откуда есть вероятность экстрадиции в Россию.
Но и у профессиональных военных, большинство из которых не видит себя вне армии, накапливается усталость от войны. Как отмечает в комментарии для The Insider сотрудник «Идите лесом», если в конце 2022 года, когда проект только запустился, к ним обращались в основном только что мобилизованные, то теперь большинство запросов приходит от кадровых военных, добровольцев и контрактников.
Можно ли избежать отправки на фронт
В России действует Движение сознательных отказчиков, помогающее призывникам и мобилизованным, которые не хотят отправляться на фронт. К сожалению, о его существовании и деятельности знают далеко не все, поэтому нередко человек, получивший повестку, просто не знает, что у него есть альтернативы.
Если в самом начале вторжения некоторые россияне предпочитали отправиться за решетку, нежели в зону боевых действий в Украине, то потом очень быстро стало понятно, что тюрьма не является способом избежать войны. Вербовщики Минобороны ходили по колониям, принуждая заключенных подписать контракт (подробнее об этом The Insider писал в материале «Исповеди жен и близких зэков, погибших на войне в Украине»). «Если ты не подписываешь контракт, не выходишь на фронт, то получаешь адские условия там, где ты отбываешь срок», — подтверждают в «Идите лесом».
Не помогают избежать армии и болезни. «У нас много дезертиров с гепатитом С или другими заболеваниями, с которыми они не должны были ни служить, ни воевать. Тебя просто не принимают за человека, посылают в штурмовые отряды. Соответственно, скорее всего, ты погибнешь», — говорит представитель «Идите лесом».
Так, Дмитрия мобилизовали, несмотря на варикозное заболевание, из-за осложнений которого у него временами отказывала нога. Он смог добиться отсрочки. Его положили в госпиталь и провели операцию. После этого через 14 дней его снова собирались отправить в зону боевых действий. Когда избежать армии по болезни не удалось, Дмитрий решил дезертировать.
Такси, похороны, госпиталь, отпуск. Как и откуда лучше дезертировать
Исследования дезертирства показывают, что оно редко происходит непосредственно с фронта. 39% американских дезертиров во время Вьетнамской войны сбежали, будучи в отпуске. Только 7% дезертировали из Вьетнама и 2% непосредственно с поля боя. Исследования других крупных конфликтов, в которых принимали участие США, показывают схожий паттерн. Приговоры, обнаруженные «Медиазоной», тоже указывают на то, что большинство дезертирующих и уходящих в самоволку российских солдат делают это в процессе передислокации, во время отпуска или лечения в госпитале.
Так и произошло с Павлом. Осенью 2022 года он попал в госпиталь после ранения от гранаты. Через 20 дней, когда он еще был на реабилитации, ему начал звонить командир, требуя вернуться на фронт. Павел решил дезертировать. Офицер снял с банковской карты все деньги, купил незарегистрированную сим-карту и нашел попутку в другой город, после чего скрывался несколько месяцев, готовясь к переходу границы с Финляндией.
В большинстве случаев желающие дезертировать сначала пытаются выехать с территории Украины, рассказывает The Insider еще один дезертир, Константин:
«Ты обязательно проходишь пограничный контроль, но там стоит военная полиция, которая проверяет тебя и твои личные вещи. У тебя должно быть боевое распоряжение, подписанное твоими командирами — в основном это либо командир части, либо начальник штаба части. Так что без какого-то приказа сверху военному выехать с территории Украины довольно проблематично.
Поэтому люди сначала пытаются попасть в какой-нибудь условный госпиталь на территории России, либо выехать в отпуск, либо по каким-то другим причинам попытаться выехать. Например, за обеспечением — за топливом или за продовольствием — в Крым или тот же Ростов частенько выезжают.
Но без боевого распоряжения выехать не получится: на лапу в военной полиции никому не дашь, и проверяют там довольно жестко. Сверяют номера оружия — если есть гранаты или другое боевое снаряжение, пишут акт об изъятии и его изымают.
Нужно просить у командования отпуск любыми путями. Дают либо основной отпуск (но там должно пройти плюс-минус полгода пребывания на фронте), либо рождение ребенка, смерть близкого родственника и т.д. Проверять документы на фронте мало кто будет, поэтому можно договориться с кадровиками (обычно их замещают писари, которые делают всю бумажную работу) или предоставить фотографии липовых документов. Также можно попробовать симулировать болезнь. Могут отправить в госпиталь на территории „ЛДНР“ — оттуда тоже можно попробовать выбраться. Еще можно банально купить отпуск. Многие из командиров не станут отказываться от приличных денег».
Тем не менее у «Идите лесом» есть успешные кейсы, когда дезертиры сбегали прямо с фронта. Основатель организации Григорий Свердлин приводит в Twitter историю связавшегося с проектом военного, который дезертировал сам и помог 50 другим военнослужащим:
«Мы использовали УАЗ типа тех, которыми пользовались военные медики. Приклеили под стеклами знаки красных крестов и возили по 6−8 человек. Заматывали разные части тела кровавыми бинтами, а некоторых даже везли в черных мешках, будто груз-200.
У других медиков мы узнали КПП, через который они экстренно катались. Там проверка у погранцов и солдат шла как обычно, кроме машин медвзводов. Нужно было, чтобы водитель и старший, которые сидят впереди, говорили, что они едут с ближайшего госпиталя (который непременно без необходимого медоборудования), что тяжелые случаи, нужно торопиться. Таким образом мы смогли оттуда вывезти под 50 человек. Никто не проверял, всегда срабатывало.
В это время первая партия закупила на всех гражданскую одежду, сняли квартиру, чтобы остальные помылись и переоделись, это важно. Иначе могли схватить военные полицейские, которые всегда находятся в ближайших городах от границы».
Эту историю солдат рассказал проекту перед тем, как перейти границу с Норвегией.
Еще один распространенный способ дезертировать с фронта — такси. Российские военные постоянно пользуются услугами таксистов для поездок за продуктами или просто на отдых, а также для доставки наркотиков. Стоит такая услуга обычно от нескольких десятков тысяч рублей.
Именно этим способом воспользовался Александр. Он был ранен в боях под Работино и попал в госпиталь, но оттуда его снова отправили обратно на фронт. Уже находясь в пункте временной дислокации, он решил дезертировать:
«Был командир у нас, который ездит каждый раз после задачи домой. Я взял у него номер такси, которое объезжает все посты. Сказал, что приехала девушка на пару дней. Доехал от Бердянска до Донецка за 50 тысяч рублей — до Ростова стоило бы 70 тысяч.
В принципе, проблем особых не было. Очень много везде военной полиции. Но меня не тормозили. Я перестраховался и ехал со знакомыми.
Если ты в гражданской одежде, можно спокойно проехать. Главное, придумать легенду и договориться с водителем. Меня до этого останавливали, когда я просто выезжал в город. Говорил, что просто рабочий.
Пусть пацаны, кто едут, найдут в интернете перевозчиков. Так пусть и загуглят: перевозчики откуда и куда им надо. Я со своим легко договорился и прямым текстом ему говорил, кто я и что делаю. Он меня понял и все посты объезжал».
Константин дополняет, что, если в машине, кроме водителя, будут другие гражданские, это снизит количество подозрений.
В некоторых случаях солдатам удается ускользнуть, воспользовавшись неразберихой, царящей в зоне боевых действий. «Вот сейчас, например, человек выбрался. Недавно написал, что все хорошо. Он находился в лесу под Шебекино, в Белгородской области. Ушел, видимо, через границу с Белгородской областью. Из-за какой-то нестабильности на этом участке ему удалось сбежать. Несколько недель по лесам прятался, вышел с нами на связь, и мы помогли ему выбраться из России», — рассказывает сотрудник «Идите лесом».
Из оккупированных территорий «Идите лесом» людей не вывозят. С одной стороны, организации сложно верифицировать кейсы желающих дезертировать и контакты тех, кто хочет им помочь. С другой — дезертирам, пойманным на территории России, грозит только тюрьма, откуда их снова могут попытаться отправить на фронт. На одном из этих этапов человека можно еще попробовать вытащить. Если же их подопечные будут пойманы «за ленточкой», им грозят расстрел или пытки в ямах. Поэтому всем, кто хочет дезертировать с оккупированных территорий, в «Идите лесом» могут дать только общие рекомендации.
«Люди полтора года в самоволке и до сих пор они не объявлены в федеральный розыск». Возможно ли спрятаться внутри России
Военная полиция начинает искать дезертира через двое суток после того, как он пропал или не вернулся из отпуска. Чаще всего это означает, что к нему домой приходит участковый, а в регионе, где он зарегистрирован, на него рассылается ориентировка. Однако этим в большинстве случаев поиски ограничиваются.
То есть если человек не находится в федеральном розыске, то скрыться от преследования часто можно, просто переехав в другой регион. «Идите лесом» советуют сменить телефон и сим-карту, причем новая сим-карта должна быть оформлена на чужое имя. Надо перестать пользоваться банковской карточкой и перейти на оплату наличными. Стоит порвать связи со всеми знакомыми и родными, чтобы они не могли вас даже случайно выдать.
Также важно перед побегом оставить военную форму и оружие — это уменьшит вероятность того, что дезертира будут активно искать или случайно вычислят. Основатель «Идите лесом» приводит случай, когда один из их подопечных уже направлялся к границе, но забыл снять тактические перчатки, чем привлек внимание военной полиции, и был арестован.
В организации отмечают:
«Если человек остается, мы говорим, что рано или поздно его объявят в розыск. Это может произойти через месяц, может через полгода, а могут и не объявить по недосмотру. Есть такие кейсы, когда люди полтора года в самоволке и до сих пор не объявлены в федеральный розыск. Почему, не знаю. Может, их проще объявить без вести пропавшими».
Дмитрий дезертировал и скрывался на севере России, после того как его решили отправить на войну, несмотря на заболевание. Его поймали сотрудники ФСБ прямо на выходе из дома и отправили в военную часть, к которой он был приписан, до тех пор пока следователь не примет решение о возбуждении дела:
«Таких, как я, там было 150 человек примерно. Никто не подымал кипиш, что их удерживают незаконно. Все просто получали деньги и бухали там. Но я через знакомых нашел адвоката, который занимается уголовными, пыточными и политическими делами. Главным критерием было, чтобы он был против войны. Мы с ним пришли к командиру части и написали бумагу, чтобы меня под ответственность адвоката выпустили из части, и я приходил просто отмечаться.
Все остальные пользовались тупорылым адвокатом, чьи визитки лежат на тумбе в расположении, где нас держали. Я сразу понял, что это просто очередной теневой бизнес.
Потом спустя некоторое время меня вызвал следователь и сказал возвращаться [в часть] или он меня посадит. Адвокат сказал, что есть вариант покинуть Россию. Мы связались с „Идите лесом“, они дали маршрут, адвокат нашел человека, который безвозмездно мне помог проехать по России».
Что делать, если нет документов
В большинстве случаев у российских военных забирают загранпаспорта. Чтобы получить загранпаспорт, кадровым военным нужно разрешение начальства. В некоторых случаях у солдат отбирают даже внутрироссийский паспорт. Иногда из-за плохого взаимодействия ведомств наличие загранпаспорта не контролируется, и солдату удается сохранить документ при поступлении на службу.
Внутренний паспорт можно восстановить, и делается это быстро. В «Идите лесом» советуют обратиться в полицию или МФЦ, только обязательно не в регионе регистрации, подать заявление на восстановление документов в связи с утерей. Готовый документ можно забрать уже через 5−7 дней. Пока человек не объявлен в федеральный розыск, никаких проблем с получением паспорта быть не должно.
Получить загранпаспорт сложнее. «Идите лесом» советуют сначала выехать из страны и пытаться сделать это уже за рубежом. Если человек не объявлен в розыск, то есть небольшой шанс, что у него получится сделать документ. Однако на практике организации пока не удалось никого убедить, что в консульстве их не арестуют, хотя прецедентов до сих пор не было.
Куда ехать из России
Россияне без загранпаспорта могут въехать в четыре страны: Беларусь, Армению, Казахстан и Кыргызстан. Беларусь и Кыргызстан сотрудничают с российскими спецслужбами и выдают людей по первому запросу, поэтому эти страны правозащитники однозначно не советуют, рассматривая их только как транзитные. Армения и Казахстан пока считаются относительно безопасными, хотя и в этих странах были случаи, когда сотрудники военно-следственного отдела похищали дезертиров.
Так, Казахстан выдал майора ФСО Михаила Жилина, а 17 мая стало известно, что еще одного дезертира, российского контрактника Камиля Касимова, 23 апреля задержали в Астане и на момент публикации материала насильно удерживают в военной части в Приозерске (Казахстан).
В армянском Гюмри, где российская военная база, по сути дела, является градообразующим предприятием, российская военная полиция похитила двух российских дезертиров. Одного из них перевезли в Россию, несмотря на возражения армянских властей. Второй на момент публикации материала находится на военной базе.
При выезде в Казахстан, в отличие от Беларуси, придется проходить российских пограничников — для дезертиров это риск быть арестованным.
Константин так описывает опыт перехода границы:
«Насколько мне известно, нет какой-то общей базы военнослужащих или мобилизованных, поэтому прохождение границы России — это сугубо индивидуальная процедура, которая по большей части зависит от поведения человека. Если ты ведешь себя спокойно, вежливо и грамотно общаешься, четко отвечая на вопросы, зачем и куда едешь, то проблем возникнуть не должно. Поэтому перед выездом обязательно необходимо проработать легенду, подготовить документы, обратные билеты и т.д.
Когда я проходил границу, меня спросили, служил ли я в армии, на что я ответил, что не служил, потому что у меня диабет. Я знал, что вряд ли меня будут просить предоставить документы, которые это подтверждают, поэтому старался быть максимально спокойным. В моем случае больше всего докопались до состояния моего паспорта (после боевых действий он имеет не очень опрятный вид и, грубо говоря, держится на соплях), но даже в этом случае он являлся подтверждающим документом, поэтому причин не пропускать меня не было».
В Армению можно попасть только самолетом, что означает, что при вылете из России дезертиров тоже будут досматривать российские пограничники. Поэтому лететь туда советуют из третьих стран.
Тем же, у кого есть действующий загранпаспорт, доступно гораздо большее количество стран. Перед выездом в любую страну лучше обменять рубли на доллары, потому что по приезде их будет проще обменять на местную валюту. Стоит, однако, помнить, что пересечение границ может быть небезопасно для военнослужащих. Для составления безопасного маршрута сотрудники «Идите лесом» советуют связаться с организацией.
Переход границы в обход КПП
Как отмечает сотрудник «Идите лесом», риски незаконного перехода казахстанской границы сопоставимы с таковыми для, например, финской. При этом результат радикально отличается. В Финляндии дезертиры могут получить политическое убежище с жильем, медицинской помощью и пособием, тогда как в Казахстане убежище получить не получится, выбраться куда-то дальше почти невозможно и безопасность от преследования со стороны российских органов не гарантирована. Поэтому после истории с выдачей Михаила Жилина туда почти никто не уезжает.
Павлу удалось незаконно перейти границу с Финляндией:
«Я закупил теплые вещи, термобелье, спасательное одеяло, маскировочный халат, консервы, газ для походной плиты и другую мелочовку; изучал местность по картам, выделял самое важное (болота, реки, дороги, караулки), исходя из этого составил несколько маршрутов и выбрал тот, который понравился больше остальных; съездил на болота недалеко от города, чтобы понять, насколько они промерзли; читал сайты и форумы рыбаков и охотников из той местности — они часто пишут про помехи в их ремесле (про пограничников в том числе).
Для изучения карт использовал приложение Sasplanet. Там изучал космоснимки (Google, Bing, Yandex), карты OSM, карты генштаба, карту Вики. Был момент, что на некоторых картах данные затирались, поэтому смотрел перекрестно, чтобы исключить нехватку данных.
Еще из важного — купил конфеты и батончики. Энергии при переходе не хватает, перекусы очень помогли. Очень жалел, что не было термоса, так как вода ночью замерзла, даже завернутая в фольгу и с добавлением сахара (делает температуру замерзания чуть ниже), приходилось есть снег. Большая ошибка была — неправильная обувь, из-за чего я отморозил ступни.
Также купил охотничьи лыжи. Палки лучше купить подороже и прочнее. В диком лесу их очень просто сломать (я свои, к счастью, смог быстро починить). Крепления лучше тоже купить дороже, лыжи можно самые простые, главное, рассчитать по своему весу.
В целом это заняло у меня наверное месяца два-три неторопливой подготовки. В это время я снимал квартиру, периодически меняя города. Не поддерживал связь ни с кем из друзей, с родными — только через третьих лиц. За медпомощью обращался в частные клиники. Использовал скан паспорта с измененными данными для съема квартир и обращения в клиники. Носил очки, хотя до этого никогда их не носил, несмотря на зрение -1. Отращивал волосы и бороду. Не ходил в места, где могли стоять камеры с опознанием лиц (в первую очередь это метро). Не использовал междугородний общественный транспорт — только попутки.
При желании можно было сделать это за пару недель, но я сознательно ждал морозов, чтобы было проще пройти топи. К тому же я хорошо хожу на лыжах, так как занимался ими в школе и в университете. Еще в это время спят медведи, которых я также опасался. Плюс у пограничников пропадает возможность использовать собак, по крайней мере, так же активно. Сами пограничники тоже люди и в плохую погоду будут стараться меньше времени проводить на маршрутах».
В Финляндии экс-офицер сам нашел пограничников и сдался им.
Что делать в другой стране после побега
Как отмечает собеседник The Insider из «Идите лесом», основной проблемой большинства дезертиров за границей является отсутствие документов — в основном загранпаспортов. По данным организации, сейчас на территории стран ОДКБ находятся более 400 российских дезертиров. Без загранпаспорта они не могут никуда уехать, получить ВНЖ или устроиться на работу.
Однако для многих российских дезертиров эти страны предпочтительнее Европы, так как в них меньше проблем с языковым и культурным барьерами, проще интегрироваться в местное общество, тем более что в российской армии много мигрантов и представителей национальных меньшинств, культуры которых близки культурам постсоветских стран. Дезертирам, которые попали в Казахстан или Армению нелегально, могут оказать правовую поддержку местные правозащитники, с которыми сотрудничает «Идите лесом».
Естественно, для многих дезертиров проблемой становятся деньги. Работу в новой стране бывает найти тяжело, тем более в небогатых странах ОДКБ. Некоторым дезертирам удается что-то накопить, но многие сбегают еще до того, как успели заработать. К тому же деньги от контракта часто уходят на снаряжение и другие военные нужды.
С интеграцией и поиском работы в Армении может помочь организация HUME. Иногда друг другу помогают и сами дезертиры. В Казахстане они даже создали свою организацию «Прощай, оружие», которая пытается добиться предоставления дезертирам международных документов.
Однако стоит помнить, что мигрантские сообщества небольшие, а информация легко расходится и достигает российских спецслужб. Некоторым дезертирам очень хочется рассказать все о себе (что они видели, кто им помог), но это может привести к тому, что их похитит российская военная полиция, как это произошло в Гюмри. Поскольку российские военные в Гюмри, по сути, почти управляют городом, ехать туда правозащитники не советуют. В Ереване, несмотря на то что там тоже есть российская военная база, пока похищений не было.
Для некоторых переезд осложняют проблемы со здоровьем. «У нас есть люди, которые уезжали с осколками, — их не успели прооперировать. Иногда им отказывали в операции, говоря, что типа все окей и так, иди. Иногда они просто до операции сбегали, чтобы у них был шанс уйти. Если нелегальный переход связан с какой-то физической нагрузкой, им сложнее выбраться. И они, соответственно, дальше уже на новом месте должны решать вопрос со здоровьем», — отмечает представитель «Идите лесом».
Также среди тех, кто обращается в «Идите лесом», много таких, кто страдает от хронических заболеваний, поскольку практически никакие болезни больше не являются препятствием для призыва в армию.
После переезда дезертиры сталкиваются и с психологическими проблемами. К ПТСР добавляются апатия, депрессия и чувство потерянности от пребывания в чужой стране. «Идите лесом» предоставляют разовую психологическую консультацию, чтобы человек мог прийти в себя (на более глубокую помощь с адаптацией и лечением у организации нет ресурсов) или советуют, где найти больше бесплатных консультаций.
Многие дезертиры опасаются за своих родных. Константин отмечает, что к родственникам дезертира могут прийти с обыском или проверить их телефоны, их в обязательном порядке допрашивают. Однако, как отмечают в «Идите лесом», пока что не было случаев, чтобы родственников привлекали к уголовным делам за соучастие, а на допросе лучше пользоваться 51-й статьей Конституции РФ, закрепляющей право не свидетельствовать против себя и своих родных.
Как на дезертирство реагируют родственники и сослуживцы
Многие военнослужащие опасаются осуждения со стороны родственников и сослуживцев, если они дезертируют. В начале войны дезертирам по этой причине действительно приходилось разрывать связи почти со всеми. В феврале 2023 года 47% респондентов опроса «Хроники» заявляли, что с неодобрением относятся к тем, кто уехал, чтобы избежать мобилизации, а 36% говорили, что относятся к ним с пониманием. Но уже к апрелю ситуация изменилась: 30% осуждали таких людей, а 45% относились с пониманием. На протяжении 2023 года почти по всем ключевым параметрам поддержка войны падала. Эти процессы отразились и на военных и их близких.
«Когда я уезжал, у всех родственников была резко негативная реакция. Сейчас, я смотрю, люди приезжают, у них достаточно теплые отношения с родными и близкими, те пытаются поддерживать уехавших финансово и морально, в принципе, уже что-то начинают понимать. Сейчас те, кто раньше не общались с родственниками, налаживают контакты, и где-то уже 50 на 50 тех, кто общается с родными, и тех, кто не общается», — отмечает Константин.
«Из товарищей я только с одним созванивался, остальные из тех, с кем хорошо общался, уже мертвы. В целом чувствовался негатив, хотя напрямую он ничего не сказал. В родне большинство поддержали, но сюрпризы тоже были. Двоюродный брат, с которым мы с детства были в хороших отношениях, за спиной гадостей наговорил», — подтверждает Павел.
Александр говорит, что вовсе не столкнулся с осуждением. По его словам, все всё понимают. Дмитрия в «Идите лесом» отправила мать.
Какую помощь могут получить желающие дезертировать
Основная помощь, которую оказывают дезертирам в «Идите лесом», — это составление безопасного маршрута для эвакуации. Для каждого подбирают индивидуальный путь в зависимости от того, где он находится, какие у него есть документы, находится ли он в розыске и т.д.
При необходимости правозащитники могут помочь с временным убежищем, которое предоставляют волонтеры, готовые ненадолго принять по одному-два человека. Если человека ловят, ему помогут найти адвоката, который будет заниматься сопровождением его дела. За рубежом помогают связаться с местными правозащитными организациями, которые не дают экстрадировать дезертира.
Самое сложное для дезертиров обычно — это решиться действовать. Кто-то не хочет оставлять товарищей, другие просто боятся. В «Идите лесом» отмечают:
«Есть люди, которые ожидают, что мы сейчас за ними приедем туда, где они находятся, возьмем их за руку и проведем через все круги ада. Если человек не готов действовать, ему очень сложно помочь. Ты говоришь человеку: „Пойди восстанови паспорт“. А он говорит: „Нет, я боюсь, я ничего не буду делать, вывезите меня в безопасную Европу“. Так не работает.
Но человек, который что-то решил сделать, обречен, скорее всего, на успех. Основной совет — просто связаться с нами. Чем раньше вы свяжетесь с нами, тем будет проще, тем безопаснее будет ваш путь».