После крушения бизнес-джета с командованием ЧВК Вагнера и Евгением Пригожиным на борту военная компания осталась обезглавленной. Что значит для Лукашенко и белорусских элит смерть человека, которому он давал гарантии безопасности? Отразится ли это на его отношениях с Путиным и как теперь будут вести себя вагнеровцы, находящиеся в Беларуси? Задали эти вопросы экспертам.
«Шанс взять вагнеровцев под свой контроль»
Положение Лукашенко в глазах белорусских элит после смерти Пригожина вряд ли изменится, считает политический обозреватель и историк Александр Фридман. По его словам, вопросы Пригожина — это уровень Москвы и взаимоотношений Путина и Лукашенко.
— В Беларуси для чиновников основным источником власти является Лукашенко. И ему никто не указывает, кого бросать в тюрьмы или какую экономическую политику проводить, — объясняет Фридман. — Но вот что касается глобальных вопросов: размещения войск или вагнеровцев, ситуация на границе — здесь Лукашенко действует либо по указке, либо в согласии с Москвой. И смерть Пригожина могла еще раз подчеркнуть это в глазах элит.
Аналитик подчеркивает: то, как белорусские чиновники и силовики встречались с вагнеровцами, с каким восхищением говорил о них замминистра внутренних дел Николай Карпенков, свидетельствует, что они заглядываются на Москву.
— Могу себе представить, что они видят будущее Беларуси под российским руководством, так как Лукашенко не вечен. А многие, возможно, уже готовятся к тому, что произойдет аншлюс Беларуси и в стране будет российская власть, — считает Фридман. — В этой связи это для них дополнительный повод задуматься о характере и моделях поведения в соседней стране. Тем более что все эти люди, чиновники, в том числе в силовых ведомствах, значительно моложе, чем Лукашенко. Значит, на политический и служебный покой пока не собираются. А вот образ Лукашенко как человека, чьи гарантии ничего не значат, для них не так важен.
По мнению аналитика, хотя еще 23 августа пропаганда пыталась защищать Лукашенко, скорее всего, их слова адресовались независимым СМИ и оппонентам власти (о вопросе гарантий от Лукашенко говорила и Светлана Тихановская), а не близкому кругу политика. Последних, уверен собеседник, больше волнует судьба вагнеровцев на территории нашей страны.
— С одной стороны, ЧВК Вагнера зарекомендовала себя как организация, полностью преданная Пригожину и Уткину (командир ЧВК Дмитрий Уткин, он же Вагнер. — Прим. ред.). Но когда они отправились на Москву два месяца назад, это был приказ командиров: решение принял Пригожин, саму операцию подготовил Уткин. А вагнеровцы — это наемники, которые не отличаются идейностью. Им платят — они выполняют приказ, особо не задумываясь, — объясняет Фридман. — Видимо, Пригожин и Уткин пользовались популярностью. Но готовы ли сейчас оставшиеся командиры отомстить за них? Или они настроены более прагматично: «Ну, хорошо, Пригожина и Уткина нет, но жизнь продолжается, мы же хотим как-то существовать, чего нам устраивать мятежи?» Если они рассуждают именно так, то не думаю, что будут какие-то выступления.
Нереалистичным бунт наемников Фридман называет еще и потому, что у вагнеровцев отсутствует тяжелое вооружение. И к тому же, хотя наемники могут быть недовольны, что гарантии Лукашенко не сбылись и он кого-то обманул, все понимают: не белорусский политик — ключевой игрок в этой истории.
— Вероятно, сейчас для него появляется определенный шанс взять вагнеровцев под свой контроль. Если Москва позволит, конечно же, — уточняет эксперт. — Думаю, все вопросы, связанные с ЧВК Вагнера, обсуждаются с кремлевским руководством. Если ему действительно дадут на это зеленый свет, то могу себе представить, что какая-то часть наемников захочет остаться в Беларуси и интегрироваться в армию и другие силовые структуры. На мой взгляд, Лукашенко без каких-то серьезных проблем сможет найти финансирование для одной-двух, пускай даже трех тысяч вагнеровцев. Это не та сумма, которую он себе никак не может позволить. Если политик увидит в них возможность укрепить армию и поднять уровень силовых органов, то он на это пойдет.
По мнению Фридмана, в нынешней ситуации Россия вряд ли будет заинтересована в том, чтобы вывезти из Беларуси всех наемников. Такой шаг аналитик трактует как своего рода услугу Польше, Латвии и Литве. Ведь в таком случае власти этих стран смогут объявить, что Лукашенко и Путин испугались давления и убрали ЧВК Вагнера. А значит, на них можно нажимать и дальше, что уже не соответствует интересам Кремля.
Что же касается того, как новость о смерти Пригожина воспринял Лукашенко, то эксперт уверен: вчерашние события для него вряд ли стали неожиданностью.
— Вполне возможно, между Путиным и Лукашенко изначально шла речь о том, что ситуация с бунтом разрешается, Пригожину говорят, чтобы он заканчивал с этим делом, а потом с ним поступают как сочтут нужным, — предполагает собеседник. — Может быть, Лукашенко знал, что произойдет. Мы же не должны забывать, с каким сортом людей имеем дело. И Путин, и Лукашенко множество раз клялись и божились, а потом меняли свою точку зрения. Поэтому я не исключаю, что политик это все воспринял совершенно спокойно. С другой стороны, вполне вероятно, что у него возникли и негативные эмоции по этому поводу. Например, если были планы на Пригожина, на его контакты в Африке и прочее. Но и версия, что Лукашенко теперь сам будет бояться ездить в Россию, потому что он якобы много чего знает, имеет право на существование.
Однако Фридман считает, что опасаться Путина и ставить себя на место Пригожина Лукашенко, скорее всего, не будет. Он уверен, что делает свое дело и сотрудничает с Россией. И если политик, как конспиролог по натуре, будет предполагать покушение, то скорее со стороны Запада, чем России.
— Что касается Путина, в его так называемом кодексе чести большое внимание уделяется предательству. С теми, кого считают таковыми, расправляются открыто и даже не пытаются это замаскировать, — констатирует Фридман. — Так было, например, с Литвиненко, которого отравили, совершенно не скрывая этого (подполковник ФСБ Александр Литвиненко был отравлен полонием и умер в ноябре 2006 года в Лондоне. — Прим. ред.). Та же история Скрипалей — российский след довольно явственный (бывшего подполковника ГРУ ФСБ Сергея Скрипаля и его дочь Юлию отравили в марте 2018 года. — Прим. ред.). Политика Бориса Немцова убили прямо прямо возле Кремля. То есть когда Путин кого-то считает предателями, он с этими людьми расправляется. Если мы будем исходить из того, что крушение самолета Пригожина было совершено российскими властями, для Лукашенко это, конечно же, сигнал очень неприятный. Но позволю себе подчеркнуть, что в подобных случаях речь шла о российских гражданах. У нас нет примеров, по крайней мере за период Путина у власти, чтобы Кремлем уничтожались лидеры других стран, особенно союзнических. Поэтому разговоры о том, что Лукашенко может стать тем самым предателем, с которым расправятся, мне кажутся притянутыми.
«Лукашенко будет опасаться, что сосед может с ним разобраться»
А вот политический аналитик проекта «Позірк» Александр Класковский, напротив, уверен, что новость о смерти Пригожина для Александра Лукашенко стала неожиданностью.
— Сейчас доминирует версия, что здесь не обошлось без отмашки Путина, а значит, произошедшее не случайность, а месть, — делает вывод он. — Думаю, сообщение об этом если не испугало, то напрягло самого Лукашенко. Ведь если исходить из этой версии, то получается, что и он, если вдруг проявит какую-то строптивость, может стать жертвой. К тому же если предположить, что это все — операция Кремля, то вряд ли об этом информировали белорусского союзника. Такие вещи проводятся тайно, о них знает минимальное число лиц. И вопреки внешней демонстрации единства, я думаю, Путин не слишком доверяет Лукашенко: тот может сказать лишнего, увлекшись во время публичной речи. И, думаю, у Кремля есть подозрения, что официальный Минск все еще ведет негласные отношения с Киевом. Поэтому вряд ли Лукашенко получал информацию.
При этом Класковский уверен: не догадываться о том, что Пригожина могут планировать «убрать», Лукашенко не мог. Все-таки за столько лет последний хорошо изучил характер Путина.
— Лукашенко, я думаю, понимает, что этот человек жесткий, беспощадный и мстительный. И сейчас он проецирует всю ситуацию на себя, — считает собеседник. — Ведь были периоды, когда у них с Путиным случались серьезные схватки, когда он говорил, что Москва ведет имперскую политику и хочет отобрать нашу независимость. Эти мысли никуда у Лукашенко не делись. Просто сейчас они не проговариваются вслух. Но и Путин хорошо понимает, что у него хитрый союзник, который думает прежде всего о своих интересах и может быть неискренним. Это вносит дополнительное недоверие в отношения между ними. Хотя на людях оба, конечно, будут демонстрировать резиновые улыбки и твердить, что они по-прежнему друзья и занимаются братской интеграцией.
Эксперт предполагает, что до серьезных опасений со стороны Лукашенко дело, скорее всего, не дойдет. Политик вряд ли будет бояться летать в Москву, так как перемещается на своем самолете, да и предпринимает ряд мер безопасности.
— Конечно, на 100% это не застрахует, и, думаю, во время встреч с Путиным будет как минимум дополнительное напряжение. Хотя последнему явно не с руки подсыпать полоний прямо в чай, условно говоря, — уверен Класковский. — Но опыт показывает, что у российских спецслужб большой ассортимент методов и вариантов, чтобы разобраться с неугодными российскому руководству персонажами. И я думаю, Лукашенко будет допускать всякое, особенно если между двумя руководителями начнут усиливаться трения. А это вполне вероятно, потому что война идет не блестящим для России образом. Если Украина добьется новых успехов на фронте, усилятся санкции и у Кремля станет меньше ресурсов для поддержки белорусского союзника, то противоречия между Лукашенко и Путиным могут обостриться. И, соответственно, политик будет в большей степени опасаться, что сосед может с ним разобраться неджентльменским образом.
А вот в вопросе репутации Лукашенко среди белорусских элит политический аналитик, скорее, согласен с Александром Фридманом: это не та ситуация, в которой его положение может серьезно пошатнуться. Хотя определенное недовольство, предполагает Класковский, было вызвано еще самим решением привести в Беларусь наемников.
— Он создал кучу проблем и себе, и своим подчиненным: нужно было как-то объяснить, почему здесь появилось несколько тысяч мужчин со специфическим бэкграундом и репутацией. И Лукашенко стал раскручивать тему, мол, это хорошие инструкторы для нашего войска. Я думаю, это было несколько унизительно для белорусских военных и силовиков. Потому что подтекст был, мол, «вы тут пороха не нюхали, ни к чему не годитесь, а вот приехали настоящие крутые вояки, которые хоть чему-то научат». Я думаю, это в какой-то степени задевало достоинство белорусских офицеров, — рассуждает аналитик.
По его словам, необходимость быстро оборудовать лагерь, все организовать, найти финансирование, скорее всего, усложнила жизнь подчиненным политика. А обостренные отношения с соседними странами Евросоюза и НАТО стали головной болью и для МИДа, и для правительства, считает собеседник:
— То есть с какой стороны ни посмотри, подчиненным Лукашенко добавилось работы только потому, что их шефу захотелось показать, какой он миротворец. И вот это тоже, я думаю, не в пользу Лукашенко работает, особенно после смерти Пригожина. Чиновники сделали вывод, что Путин шутить не любит. И если представить какой-то кризис в белорусской власти, связанный с состоянием здоровья Лукашенко или другими обстоятельствами, часть его подчиненных может быстренько переметнуться к московскому хозяину. Будет меньше оснований до последнего держаться за Лукашенко.
Если говорить о том, что будет дальше с вагнеровцами на нашей территории, то здесь Класковский видит главный вопрос в финансировании наемников:
— По неофициальным сведениям, Лукашенко уже ставил этот вопрос перед Путиным, когда летал в июле на переговоры. Но, похоже, положительного решения он не добился. Я думаю, сейчас политик будет еще активнее теребить Путина. Дескать, давай, Владимир Владимирович, деньги, чтобы этих орлов как-то содержать, поскольку они привыкли жить на хорошем довольствии. А вполне возможно, что Лукашенко будет говорить о том, чтобы вывести их из Беларуси, потому что первоначальная договоренность была завязана на фигуре Пригожина, которого надо было удалить из России, сохранив лицо. Думаю, в итоге может быть комбинированный вариант. Я видел спутниковые снимки лагеря ЧВК на «Радыё Свабода», и по их прикидкам, две тысячи наемников уже уехали. Были косвенные сведения, что часть из них уезжает к семьям в Россию, кто-то на отдых, кто-то вообще на гражданку выйдет. Некоторые, вероятно, перейдут на контракт в российское Министерство обороны, гвардию и другие силовые структуры. Кто-то, может, в Африку поедет, но уже в составе других ЧВК. Может быть, несколько десятков останется в качестве инструкторов для белорусской армии.
Читайте также
