В сентябре прошлого года мы говорили с наемником ЧВК Вагнера, который находился в деревне Цель под Осиповичами. Его вместе с другими российскими наемниками вывели из зоны боевых действий и отправили туда после мятежа Евгения Пригожина. На тот момент Аврам рассказывал, что в «зону СВО» вернется только в составе ЧВК, которой когда-то руководил погибший «повар Путина». Тем не менее сейчас мужчина снова на фронте и на гражданку не собирается. «Зеркало» поговорило с ним о том, что сейчас происходит в лагере, почему остался на войне и что думает о заявлениях Путина начать мирные переговоры с Украиной.
Авраму (мы изменили позывной по просьбе бойца) сейчас 38 лет, он родился в Чечне, а после переехал в Москву. Ранее работал «в транспортной и не транспортной компаниях», курьером в «Яндекс.Маркете». В начале лета 2023 года подписал контракт с ЧВК Вагнера, потому что к этой компании «легла душа». Говорит, что на фронт пошел «воевать за свою родину».
До мятежа Пригожина в самих боевых действиях Аврам поучаствовать не успел: его группу незадолго до этого привезли из РФ в Луганскую область. А после вывели с оккупированной территории Украины и отправили с другими подразделениями в Беларусь. С 20 июля Аврам находился в лагере в Могилевской области, спустя три недели, в августе, покинул нашу страну и вернулся в Россию.
Во время нашей беседы собеседник использовал слова «Белоруссия», «Домбасс» и фразу «на Украине». Мы изменили их в соответствии с редакционными стандартами.
«Если подписываете контракт на Африку, обучение в любом случае проводится в Беларуси»
В сентябре 2023-го Аврам рассказывал, что останется «продолжать жизнь и работать» в Москве, а в Украину вернется только в составе ЧВК Вагнера и «ни с кем больше». Когда мы на днях связались с россиянином еще раз, выяснилось, что на войну он все же пошел снова и остается наемником, но в другой компании.
Аврам говорит, что к ЧВК покойного Евгения Пригожина больше не имеет никакого отношения. А о ситуации с лагерем вагнеровцев под Осиповичами он знает только со слов.
— Большая часть людей уехала оттуда в августе прошлого года, оставались в основном инструкторы. Мои сослуживцы здесь со мной на фронте, а с другими я не общаюсь, поэтому не знаю подробностей, — рассказывает наемник. — Но, по слухам, там остается лагерь как база для тех, кто собирается ехать на дальнее направление — в Африку. Насколько я знаю, все, кого туда направляют, проходят через Беларусь, потому что, если вы подписываете контракт на Африку, обучение в любом случае проводится там.
Аврам говорит, что в августе 2023-го у инструкторов, которые проводили обучение беларусских военных, была такая же зарплата, как и у остальных наемников, — 240 тысяч российских рублей (8651 беларусский рубль, тут и далее сумма указана по курсу Нацбанка на 18 июня 2024 года. — Прим. ред.). Эта сумма выплачивалась из бюджета ЧВК. Изменилось ли что-то сейчас и доплачивает ли Беларусь инструкторам, которые проводят занятия с военными, он не знает.
— Деньги выплачивает не Россия — у компании Пригожина есть собственный бюджет, — уточнил Аврам. — Скорее всего, деньги, которые выручают с направления в Африке, идут на людей, которые и по сегодняшний день находятся в Вагнере и лагере в Беларуси.
Сам россиянин с несколькими бывшими сослуживцами в декабре 2023-го подписал контракт с другой ЧВК — «Редут» и сейчас служит в штурмовом батальоне «Крым». «Редут» и другие российские частные компании, которые назвали «добровольческими отрядами», после мятежа подписали контракт с Минобороны.
— Министерство обороны тут как бы по документам, но это ЧВК «Редут». Как говорят тут пацаны (я сам не знаю), это «дочка» Вагнера (по информации разных источников, компания связана с приближенным к Путину миллиардером Геннадием Тимченко. — Прим. ред.). Я сюда перешел, потому что тут были знакомые пацаны, — объясняет Аврам и рассказывает, почему вообще вернулся на войну. — А на гражданке делать нечего. Обычная жизнь меня больше не устраивает — после Вагнера все совсем не то.
— Что вас там так зацепило, что вы решили продолжать воевать?
— Долг Родине. Мотивация, — уверяет Аврам.
Он объясняет, что его жена такому решению была не рада, «но смирилась, потому что отговаривать бесполезно». Как и родители. Те были против его возвращения на фронт, «наверное, потому, что единственный сын в семье», но сейчас с отцом и матерью эти темы Аврам не обсуждает. Только говорит, что они поддерживают «СВО» (так в России называют агрессивную войну против Украины).
«Мое мнение, что всю Украину надо забирать»
В «Редуте» у бойцов есть связь и не забирают телефоны, в отличие от ЧВК Вагнера. Наемник говорит, что в целом в этой структуре «все неплохо — свободно, спокойно, но не настолько дисциплинированно».
— Жесткость, руководство, тренировки — все в Вагнере было на высшем уровне. А в «Редуте» такого нету, — объясняет он. — Боевая дисциплина была жесткой, сам Вагнер (это позывной командира ЧВК Вагнера Дмитрия Уткина. — Прим. ред.) очень жестко воевал, поэтому и прославился, и брал все [продвигался на фронте]. Там не было такого, что можно отступать на перегруппировку. В Вагнере только вперед.
— Так ведь можно терять много личного состава.
— Если личный состав неопытен, то да, — подтверждает Аврам. — Каждый, кто приходил в Вагнер, проходил обучение на протяжении 21 дня. Инструкторы вкладывали максимально, обучали взрывному делу, штурмовому, ведению боя в городе, были занятия по медицине. 21 день — этого достаточно, чтобы обучить бойца.
Сейчас Аврам находится в оккупированной части Запорожской области Украины. Когда мы созванивались, у него был выходной. В это время наемник и сослуживцы из его батальона находятся в расположении в небольшом городке Васильевка, на левом берегу Днепра, менее чем в 20 км от села Каменского Васильевского района Запорожской области, где проходит линия соприкосновения.
— Неделю мы находимся на первой линии обороны, ближе к Запорожью. Одна группа заходит, работает, потом ее меняет другая, а после выезжаем на отдых, — описывает он. — Здесь спокойно. Вот, кстати, в Вагнере не было так, чтобы поехали, отдохнули, вернулись.
Аврам рассказывает, что его ЧВК обеспечивает Минобороны, также поступает «гуманитарная помощь» — «машины для передвижения, дроны». Платят в «Редуте» на десять тысяч российских рублей меньше, чем было в компании Пригожина, — 230 тысяч (8250 беларусских).
— Раз уж я подписывал контракт, пришел воевать, соответственно, моя семья осталась без кормильца. За эти деньги кормлю, получается, свою семью. Поэтому, считаю, это вознаграждение за то, что я здесь нахожусь, — отвечает Аврам на вопрос, насколько для него в «защите Родины» важна зарплата.
— Что вы думаете о недавнем заявлении Путина по поводу прекращения огня, если Украина выведет войска из Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей?
— Честно? Мое мнение, что всю Украину надо забирать, потому что Америка не даст покоя. Вы в прошлый раз меня спрашивали — я вам и в этот раз скажу то же самое. Россия с кем воюет? Если бы мы воевали с самой Украиной, мы бы ее за несколько дней стерли с лица земли. Вся Европа воюет против России. Откуда у Украины истребители F-16 (ВСУ пока не получили ни одного самолета. — Прим. ред.)? Откуда «Хаймерсы», танки «Леопарды»? Украина же не производит это…
В 2014 году после событий на Майдане в Киеве на востоке Украины начались пророссийские митинги, в которых участвовали в том числе и граждане РФ. Весной митингующие захватили здания СБУ и обладминистрации в Луганске, Донецке и других городах в восточных регионах, в их руки попали арсеналы с оружием. Тогда там стали звучать требования провести «референдум о самоопределении» — после и. о. президента Александр Турчинов объявил на востоке проведение антитеррористической операции (АТО) с привлечением ВСУ.
Существует множество подтверждений тому, что Россия вооружала сепаратистов на Донбассе. Также она поддерживала экономику самопровозглашенных ДНР и ЛНР и фактически напрямую управляла ими.
24 февраля 2022 года Россия напала на Украину, вторгшись на ее территорию и начав обстреливать объекты в разных областях. Началась полномасштабная война.
США и страны Запада выделяют финансовую и военную помощь Украине (в том числе передают различную технику, среди прочего РСЗО HIMARS, танки Leopard). Некоторые страны также обучают украинских военных на своей территории, но ни одно государство не вступало в войну на стороне Украины.
— И на нее не нападали — напала сама Украина, когда на Донбассе вот это все… И эта Тимошенко, когда людей сжигали, я помню эту историю, показывали (вероятно, речь о сюжетах про пожар в Одессе в 2014-м на российском госТВ. — Прим. ред.), — рассказывает собеседник.
Юлия Тимошенко — народная депутатка, экс-вице-премьер Украины (2007−2010), в 2014-м участвовала в выборах президента Украины и предлагала провести референдум о вступлении в НАТО, называла Путина «врагом Украины № 1».
Тимошенко не имеет отношения к пожару в Доме профсоюзов в Одессе 2 мая 2014 года. По данным Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, зачинщиками тех столкновений были пророссийские активисты: они напали на мирный марш сторонников территориальной целостности Украины и стали забрасывать камнями и коктейлями Молотова. Получив отпор, укрылись в одесском Доме профсоюзов. В здании начался пожар, погибли более 40 человек, но нет доказательств, что его подожгли украинские власти или сторонники единства Украины. Более того, существуют свидетельства, что пожар начался изнутри здания. Что выглядит вполне возможным, если учесть, что пророссийские активисты сами использовали коктейли Молотова. Также трагедия не выглядит как умышленное сожжение своих политических оппонентов: большую часть скрывавшихся там граждан (330 человек) спасли и эвакуировали пожарные вместе со сторонниками украинского единства.
— Даже когда в Чечне война была, не было такого беспредела, — продолжил рассуждать пропагандистскими нарративами Аврам. — Нам никто не говорил разговаривать на чеченском языке, — всем было пофиг. А в Украине сейчас как? Раз по-русски говорили, значит, предатели. Если это не так, значит, сами х**лы (я называть их людьми не буду, как говорил «х**лы», так и дальше буду) скидывают в свои же телеграм-каналы дезинформацию. Это бандеры пытались русскоговорящих людей просто истребить. Что, России надо было оставить вот этих мирных жителей русскоговорящих, чтобы их бомбили?
В Украине с 2012-го по 2018 год русский язык считался официальным региональным языком на юге и востоке страны. В 2019-м Верховная рада приняла закон, который закрепил статус украинского языка как единственного государственного, в том числе некоторые категории граждан обязали владеть им и использовать, исполняя свои служебные обязанности (например, чиновников, педагогов, сферу обслуживания). Распространенность русского языка на территории страны стала уменьшаться как раз после полномасштабного вторжения России.
— То есть, если Путин в какой-то момент решит вывести войска, вы будете против?
— Если он так решит, значит, он знает лучше.
«Бандерами» Аврам называет всех украинцев, которые поддерживают свою армию и осуждают войну, развязанную Россией. В то, что ВСУ на территории страны поддерживает большинство, наемник не верит, как и в то, что Украина — независимое государство.
— Пусть уходят в Польшу, куда-то еще уходят, либо живут мирно и не трогают людей, которые радуются тому, что Россия пришла, — посоветовал он украинцам на случай, если РФ будет захватывать всю страну. — Поддержка ВСУ — это статья, за это будут судить уже по закону Российской Федерации. Естественно, и тут в Васильевке есть люди, которые, мы знаем, за своих. Их тут, если не соврать, 60% точно. Они ждут ВСУ — мы таких называем ждунами. Пускай живут, ради бога, мы их не трогаем. Мне они к черту вообще не нужны — меня гражданское население не интересует. Только вот украинская власть сюда уже не вернется! Это зависимое от Европы государство, от Америки. Это государство мы, дай бог, в скором времени снесем к чертовой матери (извините, что я так выражаюсь) — и до Америки дойдем, если надо будет!
«Зачем он мне нужен, когда он уже моих пацанов положил?»
Пока подразделение Аврама стоит в районе Каменского. Наемник признается, что за полгода они не продвинулись. Ситуацию на том участке фронта он сам оценивает как «среднюю» — не наступает ни его подразделение, ни ВСУ. Стороны обмениваются взаимными обстрелами. Россиянин считает, что расположение его и других российских военных в населенном пункте неопасно для гражданских.
— Когда мы приезжаем, ходим по гражданке: обычные кроссовки, спортивные штаны, футболочка. Чтобы гражданское население не бомбили, чтобы дроны не видели, что ходят люди в военной форме. А если ВСУ не будет бомбить, тут все спокойно: местные работают, рынки открыты, пиццерии, банки. Все нормально! — описывает Аврам. — Вот почему люди не уезжают, раз они так любят свою родину? Раз уж сюда зашла российская власть. Они говорят, что мы оккупанты. А почему эти оккупанты делают дороги, какие-то промышленные заводы?
Ситуация, в которой участники боевых действий не используют военную форму и знаки различия, — это прямое нарушение законов и обычаев войны. Люди без отличительных знаков, выполняющие военные задачи, считаются незаконными комбатантами и являются преступниками, на них не распространяются права законных участников боевых действий и, например, военнопленных. Кроме того, маскируясь под гражданских, они подвергают опасности мирное населения.
Оккупационные власти Запорожской области обсуждали с Беларусью производство тракторов и открытие филиала Оршанского мясоконсервного комбината. О строительстве предприятий речь не идет. В разрушенном Мариуполе РФ строит многоэтажные дома, но о заводах информации нет.
При этом журналисты «Новой газеты Европа» обнаружили на оккупированной части Украины 1150 компаний, из которых 80% РФ перевела под свою юрисдикцию после захвата территорий. Среди них агрохолдинги, хлебокомбинаты, горнодобывающие компании, заводы, предприятия пищевой промышленности, рынки, сети аптек, торговые центры и многое другое.
Аврам утверждает, что многие украинцы на фронте сдаются в плен. При этом наемник признался, что он и другие бойцы его батальона пленных не берут:
— Идет бой или штурм. Визуальный контакт есть, ты кричишь: «Сдавайтесь. Будете жить». Не сдаются, стреляют до последнего патрона! Из твоего отделения убивают раз-два-три-четыре человека, условно. Пока у него есть боевой комплект, он ведет бой. А когда все заканчивается, ему делать нечего, он выходит и сдается. А зачем он мне нужен, когда он уже моих пацанов положил? Пока все было нормально, не было убийства ни с той стороны, ни с моей, когда я кричал «сдавайся», — да. Но человек не захотел, а потом, когда патронов не осталось, решил сдаться, — нет! Он мне такой не нужен, когда уже мои пацаны полегли.
— Вы убиваете этих украинских военных?
— Нет, в космос отправляем! А что с ними еще делать?!
По Женевским конвенциям, любое физическое воздействие на военнопленных запрещено. При этом не имеет значения, отстреливались ли они ранее до последнего патрона.
— Как минимум обе стороны берут пленных, чтобы потом обменивать на своих. Вам не нужно своих возвращать?
— Своих мы и так забираем. И заберем, — отвечает Аврам. — Украинцы издеваются над нашими пацанами — отрезают уши, вырывают ногти. Засовывают в анальное отверстие (извините, пожалуйста, что я так выражаюсь) колючую проволоку. Мы лично вытаскивали таких парней с передка (передовой. — Прим. ред.) и видели, что с этим телом, что над ним творили. В живых после такого никто не остается.
В марте 2023-го Мониторинговая миссия ООН заявляла об убийствах 25 российских и 15 украинских военнопленных. Участники миссии опросили более 400 военнопленных, по 200 человек с каждой стороны. Но указали, что Россия не предоставила доступ к местам заключения военнопленных, в отличие от Украины. Между тем в сети есть несколько видео пыток над украинскими военными (здесь и здесь).
— И я видел, какими из плена возвращаются наши, — продолжает собеседник. — Я скажу, что сделал бы наоборот, потому что украинцев обменивают — они сытые, одетые, обутые, чистые, вымытые и тому подобное. А российский — избитый и в полуживом состоянии, который еле ноги за собой тащит.
— Это вы где видели?
— В Работино (поселок в Запорожской области, который в августе 2023-го с боем освободили ВСУ. Все это время за населенный пункт и в его окрестностях продолжались боевые действия. В середине мая РФ заявляла о повторном полном взятии Работино, но Генштаб ВСУ не подтверждал этого. — Прим. ред.).
— Там обмен был?
— Да.
Обмены военнопленными, как правило, проводятся в приграничной зоне или на самой границе. Это можно увидеть по фото и видео, которые публикуют официальные лица. Однако военные могут не отправлять солдат, которых взяли в плен, в лагерь, и договариваться с противоборствующей стороной об обмене самостоятельно на линии фронта (например, так делала ЧВК Вагнера в Соледаре, это подтверждали и власти РФ). Такой обмен действительно мог проходить в Работино. Но, судя по всему, собеседник имеет в виду именно централизованные обмены, согласованные властями. Маловероятно, что в зоне боевых действий кто-то будет следить за тем, чтобы пленный был «одетым, обутым, чистым и вымытым».
— Там со всех сторон идут боевые действия.
— Там ничего не идет — Работино уже забрали месяца два как (напоминаем, что Украина не подтвердила эту информацию. — Прим. ред.). Не наш батальон, но подразделения Минобороны, — заверил Аврам. — Вот первый раз его забрали украинские военные, теперь — наши, и туда уже заезжает мирное население.
— Разве там что-то осталось от домов? Село ведь разрушено.
— Конечно! Конечно, осталось. Гражданские заезжают, мы видим дорогу, которая туда идет, машины, которые едут. Это все на контроле.
Работино полностью разрушено — вот так село выглядело в середине апреля 2024 года:
«Если пойдут х**лы, поляки, то мы пойдем и за Беларусь воевать»
Аврам рассказывает, что вместе с ним в штурмовом батальоне «Крым» много представителей малых коренных народов РФ. Но добавляет, что «работать на контракт» приехали и люди из Петербурга и Москвы. Почему они идут на войну, он не знает:
— Мы тут про такое не спрашиваем. У каждого своя причина может быть.
Меньше чем через десять дней Аврам на две недели поедет в Россию в отпуск, увидится с женой и родителями, а после вернется на фронт. Он по-прежнему говорит, что не боится умереть на войне.
— Я мусульманин. Мы к этому спокойно относимся. Рано или поздно человек умрет — тогда, когда настанет его час. Какая разница, где это произойдет? — рассуждает он.
Напоследок говорим о Беларуси, куда Аврам, если бы не работал в ЧВК Вагнера, возможно, никогда и не приехал. Считает ли он, что Беларусь нужно будет подчинить, если наша страна решит разорвать близкие отношения с Россией и начать развивать с Западом?
— А зачем? Беларусь — наша братская страна. Если на Беларусь пойдут х**лы, поляки, то мы пойдем и за Беларусь воевать, — отвечает Аврам. — Это независимая страна, только не настолько развитая в плане военной промышленности, чтобы воевать, как это делает Россия. Нет такой военной мощи, мы это прекрасно понимаем.
— Если беларусы будут против российской помощи?
— Не будут, — уверен он.
— Если наша страна начнет развивать отношения с Западом, как вы считаете, ваше государство начнет ее захватывать?
— Я не знаю, что у моего государства в голове. Я говорю вам свое мнение: мне в принципе без разницы. Для этого есть руководство, министерства обороны — они между собой решат.
Читайте также
